— К сожалению, нет, милая девушка, — Эстебан обаятельно улыбнулся, — Вы позволите проводить вас до дома?
— Чувствую, у вас опять назрел разговор? — девушка улыбнулась и села в машину.
Все-таки он был чем-то притягателен. Серьезный мужчина, приятный собеседник, вежливый и галантный. Лина почувствовала, что краснеет. Конечно, он не Марк, но Лина прекрасно отдавала себе отчет, что понтифик для нее так же далек, как и Полярная звезда.
Эстебан закрыл за ней дверь и уселся на свое место. Медленно вывел машину с территории офиса.
— Так о чем вы хотите поговорить! — Лина улыбнулась и склонила голову.
— Вы уже приняли решение по поводу моего предложения о покровительстве? — спросил он, не глядя на девушку.
Лина стала внимательно разглядывать ремешок своей сумочки.
— Пока еще нет, Эстебан, мне, откровенно говоря, сложно решится, ведь это на всю мою жизнь. И, если я ошибусь, то она вряд ли будет долгой и приятной. Но, кроме вас, честно скажу, довериться мне некому.
Префект понимающе кивнул головой:
— Вы разумная девушка, Алина, мне это очень импонирует. Настолько, что я предлагаю вам стать моей любовницей.
Лина от удивления даже приоткрыла рот. Неожиданный поворот событий.
— Вы же меня едва знаете!
— Этого вполне хватило, чтобы составить о вас мнение.
— Я же не люблю вас, — пыталась хоть как-то собраться с мыслями девушка.
— Да, не любите. Ну и что? Что такое любовь? Короткая страсть, вспышка эмоций, не более. Она быстро проходит и в лучшем случае сменяется привычкой и уважением, в худшем — ненавистью и злобой. Я же вам предлагаю отношения другого рода, вы получите уважение, богатство, защиту.
— Уважение? К кому? К любовнице? — усмехнулась Алина.
Эстебан мягко вел машину, посматривая на девушку.
— Вы мало еще знаете наш мир, Алина, и продолжаете жить в нем по вашим смертным законам. Мы, вампиры, почти бессмертны, для нас быстротечность любви все равно как однолетнее растение. И вы, смертные, для нас такие же однолетние. Вы знаете, что мы не женимся на смертных?
Лина кивнула. Гюнтер рассказывал ей как-то об этом.
— Единственный вариант отношений между смертным и вампиром — это отношения любовников. Я был бы рад видеть вас в своей постели. Решение за вами!
Он выжидающе посмотрел на девушку, а та боялась поднять глаза. Наставник Гюнтера снова сумел смутить девушку. Снова отношения? Снова подпустить к себе кого-то ближе, чем просто знакомый или друг?
С другой стороны, тот, кто нравился ей, имел официальную любовницу.
Да и Эстебан не предлагает любви. Ее девушке хватило за глаза. По горло наелась.
Но Лине нужна и защита.
Что ж, стать официальной любовницей — вполне взрослый и обдуманный подход. Без любви, без страстей, только голый расчет. Она посмотрела на спутника уже как на мужчину. Конечно, он был не так ошеломляюще красив, как Марк, и даже не как Гюнтер, но что-то в нем привлекало внимание и заставляло задержать взгляд. Он молча ждал продолжения, ведя машину совершенно спокойно, как будто подобные предложения делал по десять раз на дню.
Хотя, может и делал.
Лина решила действовать по его же примеру и говорить честно.
— Признаюсь честно, Эстебан, я не хочу никаких отношений подобного рода! Ни с кем и никогда!
— Да, — кивнул он и со всей серьезностью посмотрел на Лину, — Это я заметил.
— Я хочу лишь, чтобы вы поняли. Я согласна попробовать, но только попробовать. Вполне вероятно, что не получится и я в итоге откажусь. Если вы согласны на такое, то — я не против.
Эстебан обвел взглядом Лину. Она давно уже будоражила его воображение, ему очень уж хотелось попробовать эту девушку.
— Я не против, и убежден, что вы не откажетесь!
— Поживем- увидим!
* * *
Что ж, префект мог поздравить себя с удачей.
Ткущая фактически согласилась на его покровительство. И пусть она попросила некоторое время на привыкание к нему, как к вероятному партнеру, Эстебан уже сейчас предвкушал страстные ночи с ней и решение собственных интересов при помощи таланта девушки.
Но он должен как можно скорее поставит на девушку клеймо семьи. Тогда она будет окончательно зависеть от Эстебана и этим он утрет нос обоим понтификам.
А Магдалена сходила с ума от ревности. Она даже удосужилась устроить понтифику громкий скандал, ревнуя его к этой маленькой смертной, на что Марк спокойно заметил, что если ее что-то не устраивает, она совершенно свободна и может уйти. Это все Магда рассказала Эстебану, прибежав к нему за утешением после ссоры.
Но случай с Карлосом блондинку напугал, и хоть она и бесилась из-за маленькой выскочки, но больше ничего подобного не задумывала.
…
— Концентрируйтесь, дитя мое, почувствуйте, как энергия течет по вашим венам, как она поднимается от ног, проплывает по рукам, позвоночнику, груди, поднимаясь в ваш мозг. Накапливайте ее там и когда почувствуете ее максимум, выплесните наружу! — шепот наставника был еле слышен, — И вы сможете увидеть нити Судьбы!
Лина на самом деле почувствовала, как в ступнях начинает бурлить энергия, словно электрический ток проходящая по венам. Девушка ощутила ее давление в позвонках, позволила ей подняться выше, заполнить голову. Она снова испытала то необъяснимое ощущение давно известного знания, которое сейчас пытается вспомнить, «подхватить на язык».
Девушка вдруг удивленно ахнула. Перед ней раскрылись несколько вероятностей, в каждой из которых что-то происходило. Лина видела все со стороны, как прохожий, что от безделья подглядывает в окна с улицы.
Вот первая, самая ближайшая — наставник потягивает вино и с улыбкой рассказывает девушке занятную байку. Она задумывается над финалом, затем тихо смеется, соглашаясь с ним.
Вторая стоит рядом с первой, но чуть смазана — в библиотеку заглянул помощник старого мага, напомнил о времени и вышел. Авраам Моисеевич тут же начал складывать очки, убирать их в футляр, поставил на стол свой портфель рядом с книгами.
Третья вероятность была затянута белесым туманом, в нем все происходящее было еле видно, но девушка смогла разобрать основное. В ней Лина потянулась за книгой на полке и на нее свалилось еще несколько. Она, подняв руки, тщетно пыталась все удержать, но книги одна за другой нещадно ударяли ее по голове и падали на ковер. Наставник с укоризной посмотрел на ученицу и, подняв палец для полноты внимания, начал выговаривать ей о неуважительном отношении к древним фолиантам.
Девушка открыла глаза. Авраам Моисеевич пытливо смотрел на нее, победно улыбаясь.
— Ну что, дитя мое, что вы увидели?
