промолчала. Мириам мне нравилась, и все такое, но я никогда не любила общаться с незнакомцами. Я никогда не знала, что сказать и как себя вести. Если бы не обещание завтрака с углеводами и сладостями, я бы утащила свою интровертскую натуру куда-нибудь в другое место. Мириам, похоже, понимала и сосредоточилась на своих поварских задачах вместо того, чтобы допрашивать меня или пытаться вести светские беседы. Я схватила оставшуюся печеньку из банки и наблюдала за ее работой, пока мои мысли возвращались к странным темам — например, я представляла, как Алекс и Лиам сидели на этой кухне и ждали завтрака перед школой. Какими они были тогда? Она назвала Алекса бесенком. Он устраивал розыгрыши? Использовал свое очарование, чтобы избежать проблем? А что насчет Лиама? Каким подростком он был, когда рядом были взрослые, снимавшие часть ответственности с его плеч? Улыбался ли он? Смеялся ли?
— Ты ужасно усердно думаешь, учитывая, что ты только что проснулась, — сказала Мириам, поставив передо мной большую тарелку блинчиков с сарделькой. — Предупреждаю, дорогая, сарделька из индейки. У Хэнка проблемы с сердцем, и я стараюсь кормить его более здоровой пищей.
— В моем доме мы едим индюшачьи сардельки по той же причине, — я откусила кусочек и улыбнулась, жуя, чтобы она знала, что мне нравится. По крайней мере, такую эмоцию я хотела передать. Вместо этого я выглядела как психический нездоровый маньяк-убийца. Я знала это потому, что заметила свое отражение в суперблестящем холодильнике.
Мириам, похоже, не заметила. А если заметила, то оказалась слишком вежливой, чтобы содрогнуться и убежать в противоположном направлении. Однако она была не настолько вежлива, чтобы не пялиться на меня. На протяжении очень долгого времени.
— Я надену линзы и парик обратно, если так вам будет комфортнее, — я попыталась говорить так, будто меня это устраивает, правда пыталась, но раздражение было очевидным.
— Что? — Мириам выглядела озадаченной, но потом частицы пазла сложились воедино. — О, нет, дорогая. С твоей внешностью все в порядке.
Ну конечно.
— Слушайте, вы мне нравитесь. Вы дали мне еду и кров, даже зная, кто я и насколько это опасно для вас. Я ценю это сильнее, чем могу выразить. Так что, пожалуйста, не портите это, вешая мне лапшу на уши. У нас обеих есть глаза, и я не реагирую остро на эту тему. Просто меня бесит притворяться, будто я выгляжу нормально.
Обычно я не была такой прямолинейной со взрослыми, и в те несколько раз, когда я говорила нечто схожее подросткам, ответом было огромное количество лепетания и красные щеки. Некоторые даже немножко разозлились. Мириам удивила меня, рассмеявшись громким, естественным смехом.
— Ох, здорово, — сказала она, отдышавшись. — Лиам наконец-то встретил равную себе.
Я решила, что она заслужила мое раздражение.
— К слову о Мистере Недовольство, где он? — я не чуяла его нигде в доме и не слышала на улице.
— Этот милый, но совершенно серьезный молодой джентльмен, с которым ты приехала, занимается кое-какими делами вне дома. Сегодня здесь только мы, девочки.
Ой-ой. Не нравилось мне, как это прозвучало. Мне совершенно не нравилось девчачье времяпровождение. Я бы предпочла уткнуться в книгу или устроить марафон просмотра «Ходячих Мертвецов». Если она ожидала педикюр и разговор о чувствах, то нам предстоял долгий и болезненный опыт.
— Когда доешь завтрак, мы поедем в город на шопинг.
О Боже. Все еще хуже, чем я думала.
— Вообще-то я должна не привлекать к себе внимание…
— Не беспокойся, — она махнула рукой. — Магазин, в который мы отправимся, принадлежит моему другу. Сегодня он закрыт, но мой друг позволит нам взять необходимое.
Значит, мы не будем окружены кучей людей, и к нам не пристанет продавщица, горящая желанием подобрать мне правильный лифчик. Я бы не сказала, что мне не терпится переодеться в свой единственный чистый комплект одежды и направиться в вовсе-не-процветающий город Фарго, штат Северная Дакота, но я и не страшилась этого каждой фиброй души.
***
— Мириам! — владелец причудливого маленького магазинчика ждал нас на обочине. — Просто восхитительно вновь видеть тебя.
«Краммхольц» был магазином спортивных товаров, так что я ожидала увидеть ворчливого старого охотника или, может, бывшего спортсмена. Вместо этого я получила гея со слишком смуглой для холодного севера кожей и убийственно твердым прессом, явно видневшимся под тонким серым свитером.
— Спенс, так мило с твоей стороны согласиться принять нас сегодня, — сказала Мириам, целуя его щеку, будто мы были французами или типа того. — Я перед тобой в долгу.
Лицо Спенса просияло, и я невольно отметила, каким привлекательным он был. Однако привлекательность затерялась в крохотном приливе силы, который выплеснулся из него в тот же момент.
— Что ты такое? — слова соскользнули с моего языка прежде, чем я осознала, что это плохая идея.
— Владелец малого бизнеса. А ты? Псевдо-гот? Заплутавший хипстер? — он подергал за кончики моего парика, и я зарычала от вторжения в личное пространство. Спенс отдернул руку так, будто та загорелась.
— Милостивый карапуз Иисус и его мамаша Мария! Ты… Ты… — его глаза заметались туда-сюда. — В магазин. Немедленно. Обе.
Я поспешила внутрь, но Мириам вошла вальяжно и неспешно, глядя на меня и закатывая глаза.
— Спенс, познакомься с Элизабет.
Спенс задвинул засов на двери.
— Пожалуйста, скажи мне, что это не твое настоящее имя, — он вскинул руку. — Нет. Не надо. Не говорите мне ничего. Я ничего не хочу знать, — он повернулся к Мириам. — Я серьезно. Я вообще ничего не хочу знать. Это не мой мир. Не мои проблемы. И не моя голова будет на кону.
— Не глупи, Спенс, — Мириам прошла в заднюю часть магазина. Не зная, что еще делать, я последовала за ней. — Само собой, это твоя проблема. Провидец не может просто сунуть голову в песок, потому что ему не нравится политика.
— Провидец? — я остановилась перед витриной с репеллентами от насекомых. — Но ты же мальчик.
Спенс приподнял бровь на целый дюйм.
— А ты девочка, Маленькая Мисс Оборотень. Такое бывает, знаешь ли, — он критически посмотрел на витрину, передвинул несколько флаконов, чтобы полка казалась полнее, затем продолжил. — И для галочки, я мужчина. Я перестал быть «мальчиком» много лет назад.
Конечно, я знала, что иногда парни могут Видеть, но для меня это все равно было странным. Я была уверена, что Спенс не был оборотнем, и почему-то без единой сознательной мысли решила, что все мужчины-Провидцы похожи на Алекса.
— Что ты видишь? — спросила я, снова следуя за Мириам.
— Иисусе, у тебя совсем нет манер? Я думал, южане все из себя тактичные и прочее.
— А я
