а дилетантов все больше. Однако, к тетушке Йари и ее семейству второе никак не относилось.
— Юные незамужние арсы должны поразить женихов своим оперением, — поведала Тида. — Конечно, в старые времена, когда магия была доступна всем, поражали крыльями, их размахом, насыщенностью цвета, но сейчас и платье имеет значение. Вот поэтому нам никак нельзя ошибиться.
Мне было все равно. Вряд ли кто-то из высших лордов заинтересуется простым стражем, а Светка осторожно выдохнула. В самом-то деле, кто заставит при дворе крылья раскрывать и толкаться?
— Поражать нужно цветом, но про это все знаю, а, на мой взгляд, большое значение имеет форма. И скромный силуэт будет выгодно выделяться на фоне тех драпировок, которыми грешат нынешние модистки. Я бы вам предложила выбрать бирюзу, небесную синь или сияние солнца. Это очень редкие оттенки в Аэрлее, но у меня еще есть отрезы, — продолжила рассказ пожилая арса.
Но зря… Лично мне было достаточно одного взгляда, чтобы определиться.
— Я бы хотела платье вот из этого отреза! — выдохнула и указала на алую, словно молодая кровь, ткань. Шелк ли это был, или на Леандоре подобное называлось иначе, но мне нужно было платье именно из этого материала и ни из какого другого. Я просто это знала, как знала и то, что несомненно подойдет Светке, а впоследствии сыграет решающую роль в ее судьбе. — Для сестры нужно достать вон тот рулон с верхней полки.
— Серый? — удивилась Светка, но спорить не стала.
— Жемчужный, — кивнула я.
— Хмм… — усмехнулась Тида. — Неожиданный выбор. Рисковый и смелый. В толпе точно не затеряетесь. Главное, чтобы у вас отваги хватило, а уж фасоны мы с вами подберем на славу.
— Почему рискованный? — насторожилась сестра.
— А как же, птички мои? Все знаю, что алый — цвет древних королей Аэрлеи, а белый перламутр — цвет самого Адана первородного. Видно боги вас направляют, а кто такая старая Тида, чтобы вставать у них на пути? Ну, идемте, посмотрим альбом бабушки Араи.
То, что когда-то шила родственница госпожи Йари, выгодно отличалось от того, что нам уже предлагали здесь. Модели скорее напоминали работы талантливых дизайнеров одежды с Земли. И крой, и четкость форм и смелость решений…
— Неужели, все это носили короли? — спросила Светка.
— Не все, — улыбнулась Тида. — На многое не решились бы даже они. Смотрите, вот это платье шили для коронации…
Дальше мы почти не слышали, потому что рядом с платьем для коронации было изображено ОНО — то самое платье, к которому идеально подойдет и алый оттенок и жемчужно-серый. Если уж мы родились близнецами даже в этом мире, что само по себе являлось редкостью у арсов, то нашу похожесть не вредно и подчеркнуть лишний раз. Нам и думалось в унисон, потому что Светка тоже не отводила глаз от платья.
По фигуре, прямое, тонкие бретели, богатая вышивка на лифе и вдоль глубокого выреза на спине. Да… Белья под такой наряд не надевают, а вот туфли нужны обязательно на каблуке.
— Это! — заявили мы хором.
— Ну, что ж. Значит, время и до него пришло, — неожиданно обрадовалась Тида. — Знаете, как Арая его назвала?
— Как?
— Она называла его «Сияние первородных». Если учесть, какие цвета ткани вы выбрали, то…
Договаривать и не понадобилось. Даже мы прекрасно все поняли.
Старушка пообещала, что платья будут готовы через пару дней, учитывая время на вышивку, а все оставшееся до прихода Ораса время, мы посвятили моделированию обуви, объяснению смысла супинаторов и составу каблуков.
С Тидой прощались тепло.
— Не забывайте, заходите ко мне, птички. Даже просто так забегайте, — просила она, а мне сказала: — Если Ван или Борс станут пакостничать, скажи мне. Я уши оборву этим негодникам!
Ничего она им не оборвет. Даже сейчас в ее голосе слышалась любовь и глубокая привязанность к внукам.
— Непременно, — пообещала ей я.
Ужинали втроем. Меню расширилось, стало более разнообразным. Может быть, проблема рождения одаренных связана с каким-нибудь редким продуктом, который есть в столице, а в провинции подается лишь на стол аристократов? Это тоже была, своего рода версия.
— Итак, аудиенция у королевы матери состоится через несколько дней. Раньше не получится, ибо на восточной границе неспокойно. Снова люди шалят, но продолжают винить в этом арсов, — сообщил нам граф.
Мне эти стычки, в которых два соседа обвиняли друг друга, не признавая за собой вины, казались странными. Очень уж напоминало древнюю, как мир, стратегию слабого противника — чтобы выжить самому, столкни лбами двух сильных врагов. Конечно, стратегия не Леандора, а Земли, но кто мог дать гарантию, что и тут до этого никто не додумался?
— Вот и хорошо, потому что платья тоже будут готовы через несколько дней, — кивнула Светлана. — Чем займемся?
— Тебе, Слана, придется продолжить домашнее обучение, потому что ректор Агиар отбыл на границу, — ответил Мидр. — А вот Инния, несмотря на то, что страж Лесар сегодня тоже покинул столицу, завтра отправится в академию, ибо занятия в корпусе стражей пропускать нельзя. Ей и так придется постараться, чтобы догнать курс…
Договорить отец не успел.
— Ур-р-р-ра-а-а-а-а! — завопила я, едва ли не танцуя от счастья.
Вряд ли Орас знал о древнем боге славян Ра, к которому мечтал попасть каждый воин и подобным кличем призвал его перед тяжелой битвой, но тактично промолчал, пока я изливала свой восторг.
На все вопросы отвечал охотно, дал пару советов и напутствий. Куда без них? А вот когда голова уже опустилась на подушку, я поняла, что так и не поделилась с родными тем, о чем думала в доме Тиды. Сейчас, трезво взвесив все за и против, я решила, что расскажу все сразу, как только познакомлюсь со жрицей и посещу местный Храм первородных.
Я летела так стремительно, так быстро, а он… Он настигал и практически дышал мне в затылок. На какой-то миг преследователь потерялся из вида. Его темные крылья маскировала сама тьма, и мне не оставалось ничего другого, как следовать своим маршрутом. Но как только волнения улеглись, страж возник передо мной, словно по волшебству, и обнял.
Его руки оказались такими горячими, что прикосновения обжигали кожу даже через тонкую блузку. Наша близость смущала меня, но расстояние, что разделяло нас, сокращалось с каждым мгновением.
— Инни… Девочка моя огненная… — шепнул он прежде, чем поцеловал.
Губы терзали мой рот, распаляли, заводили, обещали и будили такую лавину чувств, что я не выдержала и застонала. Серые глаза смотрели прямо в душу, оставляя там свое отражение навсегда, выжигали клеймо собственника на
