— Поднимайся туда, — сказала Беки и подтолкнула меня к сцене.
Я подобрала платье и стала подниматься по ступенькам. Путь до Тревора и мистера Фергюсона казался мне нескончаемым. Когда он все-таки кончился, ко мне подошла Хизер, одарила меня сердитым взглядом, надела мне на голову корону, инкрустированную искусственными бриллиантами, и вручила букетик красных роз.
Толпа разразилась аплодисментами и приветственными возгласами. Я же чувствовала себя ужасно. Походило на то, что Тревор задумал очередное коварство. Чего доброго, пока я буду радоваться тому, что стала вдруг королевой бала, на меня, как в фильме «Кэрри»[10], выльют ведро свиной крови. То-то всем будет потеха.
Впрочем, в отличие от бедняжки Кэрри я могла бы защититься, если бы столкнулась с таким вероломством. У меня имелся зонтик.
Я открыла эту элегантную штучку, с вызовов глянула на Тревора, перевела взгляд на толпу и стала ждать неприятностей, но так и не дождалась не только крови, но даже и конфетти в форме сердечек, падающих с потолка.
Я уставилась на слегка растерянные лица парней и девушек, смотревших на меня учеников, и тут до меня дошло, что же такое затеял Тревор. Нет, никто не собирался поливать меня свиной кровью. План этого пижона заключался в том, чтобы станцевать со мной на глазах у всей школы, а самое главное — у Александра.
— Теперь король и королева нашего бала, Тревор Митчелл и Рэйвен Мэдисон, танцуют в честь своей победы! — объявил мистер Фергюсон.
Все уставились на меня. Больше всего мне хотелось убежать, но как это сделать, когда находишься в кольце возбужденных людей? К тому же Тревор вцепился в мою руку сильнее, чем вратарь в футбольный мяч.
Смотрел на меня и Александр. Он аплодировал вместе со всеми, но глаза его были полны одиночества. Мне же было худо вдвойне. На глазах у любимого меня держал за руку не просто другой парень.
Это был мой злейший враг.
Тревор свел меня по ступенькам со сцены и вывел на середину зала. Освещение потускнело, и красные сердечки затанцевали по степам и полу. Я едва дышала. Тревор положил руки мне на талию и привлек поближе.
От огней и музыки кружилась голова, меня мутило. Я приглашала Александра па этот бал вовсе не для того, чтобы он смотрел на мой танец с Тревором Митчеллом! Мне было наплевать на то, что диктовали правила школьного бала, кому и сколько заплатил этот тип.
— Ты все подстроил! — выкрикнула я и оттолкнула от себя врага детства. — На самом деле королева бала не я. Этот танец принадлежит Дженнифер Уоррен.
— Нечего выделываться на глазах у всей школы, — процедил Тревор сквозь зубы и попытала снова ухватить мою руку.
— Ничего у тебя не выйдет!
— Такую дурочку ничего не изменит! Но я до тебя еще доберусь, чудище!
Его слова резанули меня, как острое стекло по венам. Надо же, к нам словно вернулась детей вражда, и он даже вспомнил старое прозвище, которым наградил меня давным-давно.
Я сняла с головы корону. Дженнифер, которую утешала ее подружка в дорогих туфельках, увидела это и слабо улыбнулась.
— Она твоя!
Я вручила ей корону и развернулась, чтобы разделить торжество со своим возлюбленным вампиром, по меня окружали только обычные люди.
Я тщетно пыталась высмотреть Александра в толпе, любовавшейся танцем Тревора и Дженнифер Уоррен. Голова у меня кружилась, сердце бешено колотилось, дыхание перехватило.
Я протиснулась сквозь толпу и нашла Беки и Мэтта.
— Где Александр?
— Без понятия. Он был здесь минуту назад. Не могу поверить, что ты — королева бала! Почему ты отдала свою корону Дженнифер?
— Потом поговорим. Мне нужно найти Александра.
— " Эй, нам нужно заново сфотографироваться, — окликнул меня Мэтт.
Я окинула взглядом столики, за которыми сидели парочки. Вампиров среди них точно не наблюдалось.
— Ты видела Александра? — спросила я нашу казначейшу.
— Какого Александра?
Я подбежала к столу с пуншем. Несколько парней и девчонок жевали здесь шоколадные конфеты.
— Кто-нибудь из вас видел Александра?
— Это тот зомби? — отозвался какой-то малый. — По-моему, его уже похоронили.
Сердце мое упало.
Я подбежала к боковому выходу и наткнулась на предупреждающую табличку «Аварийный выход. При открывании двери включается сирена». Черт!
Я промчалась мимо фотографа, собиравшего свою аппаратуру, выскочила из спортзала и поспешила по коридору. На меня накатили воспоминания о кошмарном завершении Снежного бала. Вот я выбегаю на проливной дождь, нахожу одинокого Александра, умоляю его поговорить со мной, когда он идет домой в особняк. Но сегодня я открыла дверь и убедилась в том, что дождя не было, ни проливного, ни вообще никакого. Погода стояла прохладная и тихая.
— Александр! — позвала я.
У подножия лестницы спиной ко мне стоял мой вампир. Я подобрала подол платья и поспешила вниз по ступенькам.
— Пожалуйста! Я не хотела танцевать с этим придурком.
Возлюбленный промолчал.
— Пожалуйста, посмотри на меня, — попросила я, и к моим глазам подступили слезы.
Он обернулся ко мне, отступил в сторону, и тут я увидела, что рядом с ним стоял Генри.
У меня скрутило желудок. Чего ради этот малолетка притащился на бал старшеклассников?
— Где Билли? — встревожилась я.
— Он только что сказал мне, что собирается пойти домой к Валентину, — ответил мальчишка.
— Он же должен сидеть дома!
— Я думал, ты в курсе.
Я взглянула на Александра, для которого появление Генри явно оказалось не меньшим сюрпризом, чем для меня.
— Валентин говорил, что остановился у своей тетушки, Марии Максвелл, — продолжил приятель моего брата. — Поскольку Билли сидит дома, у меня появилось свободное время и я решил поискать сведения о тетушке Валентина в городских архивах, но зря старался. Там даже намека нет ни на кого с таким именем. Сегодня вечером Билли перекинул мне вампирский проект, чтобы я продолжил поиски. И вот что я нашел.
Генри вручил Александру потрепанный листок размером восемь на десять. Это была гравюра с изображением надгробия.
Надпись на нем гласила:
МАРИЯ МАКСВЕЛЛ
ЛЮБИМАЯ ТЕТЯ
1824–1922
Глава 16
«Родственные чувства»
— Пока не поздно, нужно найти Билли, — заявил Александр. — А с ним и Валентина. Если я не вернусь в течение часа, то Мэтт отвезет тебя домой.
Он поцеловал меня в щеку и направился к своей машине.
— Поедем вместе, — заявила я, торопясь за ним.
— Оставайся здесь, — бросил он на ходу. — Я вернусь за тобой, когда закончу это дело.
