— Оставайся здесь, — бросил он на ходу. — Я вернусь за тобой, когда закончу это дело.
— Нет уж, я тоже еду. Билли — мой брат! Александр продолжал шагать прямо по траве, вместо того чтобы идти по дорожке.
— Где живет Мария Максвелл? — спросила я. — То есть где она похоронена? На нашем городском кладбище?
— Генри сказал, что Билли собирается к Валентину домой. Понятия не имею, где это может быть.
Когда мы добрались до «мерседеса», возлюбленный, обычно такой галантный, не открыл для меня дверцу, молча запустил мотор и не проронил ни слова, пока мы ехали через центр.
— Да, не таким мне представлялся весенний бал, — нарушила молчание я, — Мало того, что Тревор достал, так еще и Малышу Билли грозит опасность.
— Тревор больше похож на настоящего вампира, чем я, — признал Александр. — Он и думает, и действует как вампир.
— Вот почему я люблю тебя. Ты — вампир, имеющий душу.
— Лежа во тьме, в своем гробу, я знаю, что Тревор в это время видит тебя, сидит с тобой в классе или в кафетерии. Мне это недоступно сегодня, так же будет и завтра. Он будто бросает все это мне в лицо.
— Зато оно у тебя божественное, — проворковала я и погладила его по плечу.
— Сегодня вечером ты так прекрасна! Я очень хотел бы стать королем бала и станцевать с тобой.
— С Тревором я танцевать не стала, а корону передала Дженнифер Уоррен, самой популярной девчонке в нашей школе. Я уверена в том, что он дурил нас обеих, и меня, и ее. Сейчас этот пижон наверняка катит в одиночестве к себе домой на этом шикарном длиннющем лимузине, выглядящем на миллион долларов.
Я смотрела в темноту, на те самые поля, окутанные туманом, которыми мы проезжали несколько Дней назад. Машина ехала через забытый луг, по размытой грунтовой дороге. Наконец фары осветили темный лаз пещеры, рядом с ним что-то блеснуло.
Мы мигом вылезли из машины и увидели велосипед Малыша Билли.
— Ты был прав, — с гордостью за любимого промолвила я. — Мой братишка здесь.
Александр вручил мне фонарик, и мы нырнули в черный пещерный зев.
— Билли!
Крик прокатился эхом и вернулся ко мне, но и только.
В своих праздничных нарядах мы двинулись по мокрому полу темной, сырой пещеры. Одной рукой я придерживала подол, в другой держала фонарь. Стерлинг, лучше ориентировавшийся в сумраке, направлял меня.
— Это не похоже на Билли. Он не больно-то склонен к поискам приключений. Такое скорее в моем духе.
— Возможно, потому-то он этим и занялся, — предположил Александр. — Чтобы больше походить на тебя.
— Скорее уж для того, чтобы произвести впечатление на Валентина.
— Не исключено, что для него важнее понравиться тебе.
— Билли! — крикнула я. Ответа не было.
Мы дошли до тех самых сталактитов, похожих на клыки, с которых стекала вода, где у нас проходило романтическое свидание, остановились, позвали снова и опять не получили никакого отклика.
Тут под луч моего фонарика попало какое-то круглое пятно на каменном полу, при ближайшем рассмотрении оказавшееся земляным кругом.
— Но гроб в этот круг не поместится, — заметила я.
— Мальчишка спит не в гробу, — высказал догадку Александр и указал наверх.
Я посветила на свод пещеры, успела заметить летучих мышей, метнувшихся прочь от луча света, и охнула.
— Неужели среди них Валентин? Александр молча покачал головой.
Мы забрались в пещеру глубже, чем в прошлый раз.
— Билли!
Фонарь выхватил из темноты преграду. Поначалу мне показалось, что это тупик, но по приближении выяснилось, что дальше пещера раздваивается.
— Нам придется разделиться, — заявил возлюбленный. — У нас нет времени на то, чтобы вместе осматривать каждый закоулок. Потом я тебя найду.
«Только вот найдем ли мы Билли?» — подумала я.
Он сжал мою руку, выпустил ее и растворился во мраке. Я направила вперед тонкий лучик фонарика, поежилась и нырнула в скальный коридор, стены которого будто сдвигались. Скоро этот проход сделался таким узким, что здесь мог протиснуться только один человек. В обычных обстоятельствах весь этот мрачный антураж пробудил бы во мне приятное волнение, но сейчас я испытывала тревогу, сознавая, что должна найти Билли, иначе он навеки будет заточен в мире тьмы, По мере продвижения по узкому проходу воздух становился все холоднее, капель — все тише. Луч фонарика вырывал из темноты лишь крохотные участки. Я углублялась в пещеру, выставив перед собой руки, и только поэтому не натыкалась на сталагмиты, торчащие в непроглядной тьме. — Билли! — звала я на ходу. — Билли. Где ты? Неожиданно стены тесного прохода расступились, и я увидела свет, мерцающий в нескольких ярдах передо мной. Может быть, это братишка подавал мне сигнал бедствия? Я подобрала подол и припустила на огонек. Это была свеча, горевшая в подсвечнике! — Билли!
Луч моего фонарика заметался, выхватывая из тьмы замшелые стены, неровный каменный пол, высоченный потолок. Неожиданно я ощутила рядом чье-то присутствие, посветила туда и увидела брата.
— Билли! — вскричала я и потянулась к нему.
— Ты что здесь делаешь? — удивился он.
— Это мне надо у тебя спросить.
Я торопливо осмотрела шею брата, ища следы укусов.
— Ты что разглядываешь?
— Просто хочу удостовериться, что ты в порядке.
— Да все со мной хорошо. Слушай, не говори маме с папой, а то меня снова дома запрут. Валентин обещал показать мне эту пещеру, а потом свести туда, где он сейчас остановился.
«Он уже привел тебя, дурочка, туда, где остановился», — чуть не вырвалось у меня.
— Мы пришли сюда, чтобы раздобыть побольше данных для нашего вампирского проекта, — заявил он горделиво.
«Ты сам угодил в самый настоящий вампирский проект!» — хотелось сказать мне.
— Обещай, что не заложишь меня, — канючил братец. — Валентин родом из Румынии, он знает уйму всего насчет вампиров, пещер и летучих мышей.
— Но ты же боишься их!
— Тсс! — шикнул он. — Поклянись, что не скажешь ему об этом.
— Клянусь. А теперь пошли.
— Валентин только что был здесь, — промолвил Малыш Билли, озираясь по сторонам. — Мы собирались встретиться с его тетей.
— Ты что, правда хочешь увидеть его тетю? — спросила я. — Вот она где, эта самая тетушка.
Я вручила братишке гравюру Джаггера. Малыш Билли охнул и побелел, как мертвец.
— Но она…
— Знаю. Я предупреждала тебя насчет этого мальчишки. Шевелись, нам нужно идти.
— Но зачем было Валентину врать? Кстати, где он? — забеспокоился мой братец. — Мы не можем его бросить.
— О нем позаботится Александр. Нам с тобой надо убираться отсюда.
