— С чего бы? — подозрительно уточнила, отвлекаясь от игры света в голубых глазах. Удивительно, как вообще искусственное освещение, могло так преломляться в радужке. И почему, черти всех забери, меня это интересует?
Пока во мне бурлило смятение, мы миновали арку, за которой открылся зал. Беглого взгляда хватило, чтобы понять — моего сопровождения поблизости нет.
— Ведь тебя это волнует, — последовала странная фраза Киллиама, в то время как я вертела головой. Народа внутри прибавилось, так что поиски затруднялись.
С запозданием поняв, что оборотень согласился в будущем помогать тому же Барсту, только из-за моих слов, я стушевалась. Всё моё внимание переключилось на мужчину рядом — уверенная осанка, чуть склоненная в мою сторону голова, слегка вьющиеся пряди, спадающие на лоб, и спокойное выражение лица. Он не шутил, не лгал, желая произвести впечатление, да и зачем ему это вообще?
Ощутив, как меня одолело непонятное и неприятное чувство, я излишне резко бросила:
— Не бери в голову, я ляпнула не подумав. Тем более тебе из-за нас и так доста…, — замолчать на полуслове меня заставила ладонь Киллиама. Он как-то слишком по-хозяйски взял меня за руку и, осматривая пространство поверх большинства голов в зале, куда-то уверенно меня повёл.
Такой жест довольно сильно выбил меня из колеи, и только поэтому я покладисто пошла за оборотнем, слушая как он говорит:
— Меньше переживай об этом. На самом деле, как бы ни хотелось это признавать, но случившееся скорее наш просчёт. Если весь план идёт прахом из-за любопытного мальчишки, то это значит лишь то, что мы не всё предусмотрели. А это недопустимо. И потому случившееся только наша вина.
— Ого, мне казалось, что оборотни…, — начала удивлённо я и опять не договорила, но уже скорее по своей инициативе. Мало ли как Киллиам отреагирует, если я начну сыпать малоприятными эпитетами. В воспоминаниях ещё свежо, что он может быть и довольно вспыльчивым.
— Какие? — не дал отмолчаться оборотень, выводя меня в главный холл, где раздался знакомый ехидный смех.
Заметив почти у выхода Барста, которого за грудки тряс какой-то детина в броне, я рванула было туда, но мою руку никто не отпускал. Ещё и шаг замедлил, вредный оборотень, явно намекая, что ждёт ответа.
— Не знаю, — раздражённо бросила, — уж точно так легко не признающие свои ошибки.
— Значит: хотела сказать высокомерные, — “перевёл” Киллиам мои слова, глядя на то, как Аринка наворачивает круги рядом со слишком веселящимся Барстом и злым стражем. — Отчасти ты права, но только отчасти.
Сказав это, оборотень мне улыбнулся, затем стал серьёзнее и, ускорившись, позволил нам как можно быстрее оказаться на месте будущей драки. А что она будет — вопрос времени.
Приблизившись к Барсту, стражнику и паникующей Аринке, Киллиам холодно спросил:
— Что тут у вас?
В оборотня сразу вонзилось три взгляда один другого интереснее. Появление знакомого заставило рыжего нарушителя спокойствия резко скиснуть и потупиться. Изо всех сил храбрящаяся Аринка в конец испугалась и, кажется, грохнулась бы в обморок, если бы не увидела меня за широким плечом страшного оборотня (тут я вспомнила, что моя рука всё еще не свободна и быстренько её выдернула). Стражник же сначала прожёг нас недовольством, но потом рассмотрел Киллиама и слегка побледнел.
Оборотень же кивком головы дал понять, чтобы Барста отпустили, и показал стражу запястье с массивным браслетом. Кажется, это было что-то вроде полицейского жетона, потому что воин без промедлений разжал пальцы, отпрянул от парня, подобрался и отрапортовал:
— Мальчишка нарушает порядок. Прячет что-то подозрительное и отказывается показывать, что у него во внутреннем кармане кожуха. — В конце отчёта мне померещилось, что воин ещё чуть-чуть и от усердия хлопнет поднятым забралом шлема.
Выслушав стражника, Киллиам недовольно посмотрел на притихшего парня и произнёс:
— Я разберусь, можешь идти.
— Но, господин…, — осторожно попытался воспротивиться воин, за что его прервали всё так же не повышая голоса:
— Не заставляй меня повторять. — И сказано это было таким тоном, что у меня волосы на затылке зашевелились. Ага, прямо под весом пучка.
Как раз выходящая троица купцов тоже услышала короткую фразу и, судя по всему, так же впечатлилась — лишь пятки под кафтанами засверкали. Один даже чуть со ступенек ратуши не скатился, так спешил.
Воин спорить больше не стал, коротко склонил голову, отчего забрало всё же захлопнулось, и глухо гаркнул:
— Слушаюсь!
Удивлённо провожая взглядом стража, я краем глаза заметила реакцию Барста — он прищурил глаза и посмотрел на Киллиама, но стоило тому вновь обратить внимание на парнишку, как лицо Барста стало выражать вселенское раскаянье. Вот только оборотень не купился.
Однако при этом он ничего не сказал Барсту и, повернувшись ко мне, вдруг спросил:
— Верити, ты закончила со своими делами?
—Почти. Сейчас только к магам, а потом опять сюда, — сама не поняла, но зачем-то сказала правду.
— Тебя сопроводить? — легко последовало неожиданное предложение.
Сердце сделало кульбит, то ли испуганный, то ли взволнованный, и мне пришлось гулко сглотнуть, чтобы не дать ему выскочить. Рядом с этим мужчиной я всё чаще чувствовала себя в безопасности, а потом вспоминала, что он может быть поопаснее любого ростовщика Торшильда — иных на государственную службу не берут — и спешила привести себя в чувство.
— Нет-нет, — заикаясь, я начала отнекиваться и пятиться на выход, — спасибо, Киллиам, но ты и так многим помог.
Оборотень лишь проводил меня взглядом, не сходя с места, и напоследок произнёс:
— Как знаешь.
Взяв под руку ничего не понимающую Аринку, я потащила её вниз по ступеням, не прощаясь. Барст едва не наступал нам на пятки, а у меня в голове только и стучала мысль, что не прощаться с этим оборотнем уже вошло в привычку. Так же как и не здороваться. Ведь наши встречи больше походят на гром среди ясного неба. Ну, или на некую форму сглаза — как ни встретимся, что-то да случается.
Стоило подумать об этом, как я вспомнила, что ещё не отвесила подзатыльник одному рыжему задире. А после неплохо бы узнать, чем они вообще занимались, что сцепились со стражником.
Вот только пронырливый мальчишка опять меня обыграл. Едва мы достаточно отдалились от ратуши, он пристроился со свободной стороны от меня и тихо сказал:
— Верити, держись подальше от этого серого мужика.
Озадаченно посмотрев на Барста, сказала как есть:
— Я и не собиралась с ним сближаться. Но чего это ты вдруг так заговорил?
— Он не простая ищейка, — сообщил мне парнишка почти на ухо. Аринка с другой стороны завозилась, явно не расслышав сказанного. Но благоразумно не стала переспрашивать — на площади то и дело сновали люди.
Понизив голос, я постаралась почти не смыкать губ и заметила:
— Так понятно же, что он главный среди них. — Тут надо быть слепым и глухим, чтобы не понять такую очевидную истину.
— Нет, ты не поняла, — покачал головой Барст, незаметно озираясь. Ему пришлось молчать до тех пор, пока мы не ступили на закрытый дворик гильдии магов и только тогда серьезно произнести: — Кажется, он дворянин. Иначе тот стражник не стал бы его так беспрекословно слушаться.
Хоть этот ребёнок отличался наблюдательностью, в этот раз я засомневалась и скептически прошептала:
— А разве не все ищейки выше любого, за исключением правящей семьи?
— Да, — подтвердил Барст, чтобы тут же меня осадить, — вот только будь твой мужик простым главой ищеек, то стражник бы держался поблизости. А в нашем случае он взял и вернулся на свой пост.
Меня подозрительно приятно царапнуло словосочетание «Твой мужик» и, наверное, из-за этого я заупрямилась и фыркнула:
— Ты слишком много думаешь.
— Ты тоже, но только когда дело касается заработка. В остальном ты как дитё малое — ничего не подмечаешь, — не остался в долгу Барст, и моя рука уже дёрнулась, однако я вовремя вспомнила, где мы находимся.
