— не зазноба, — начал открещиваться от такого счастья, но вспомнил недавний поцелуй и продолжил,— она главная ведьма у императора, отличный маг, ученый.
Сам не верю, что так хвалю колючку.
— Ну тогда, — женщина хитро улыбнулась, — пойдем со мной.
— Куда?
— Пойдем — пойдем, — подхватила она меня под руку, — увидишь, как Севард обходителен с дамами. Или ты думаешь, девушки в нашей стране отличаются от ваших?
— Возможно, — пожал плечами.
Зозо сильно отличалась. В Аридии десы и десаи скромные, кроткие, пугливые,за исключением ведьм. У нас даже поговорка ходит: «Там, где мужчине плохо, ведьма бродит, жалом водит». А она под стать Улиссе — за словом в карман не лезет. В Ваохе все такие?
Мы вышли из очередного вырытого в земле коридора наверх, в лес. Напротив входа под сенью деревьев находилась малозаметная скамейка, на которой сидела моя заноза и этот Севард, который не понравился мне с первого взгляда.
Расположились рядышком, глядели друг на друга, переплетя пальцы, и смотрелись как любовники.
— Видишь? — довольно заключила моя спутница. — Уже и за ладошки схватились. Все потому, что он не орет на девушку.
— Мы друзья, — уперто высказался я на ее заявление.
— Оставлю тебя, дракон, — похлопала она меня по плечу. — Ты вроде дракон, но такой дурак.
Может быть. Едкие фразочки Зозо невероятно бесили, а еще жутко раздражало, что Улисса сейчас сидит в темноте и общается с хлыщом, которому пытается помочь обрести магию. В какой момент заноза начала занимать столько мыслей в моей голове?
— Юэн? — услышал я звонкий голос де Ламар. — Что-то случилось?
Парочка встала и двинулась ко мне.
— Ничего, — скрестил я руки на груди, — решил воздухом подышать. А вы что делали?
— Да так, — неуверенно отозвалась ведьма, — хотела посмотреть магпотоки.
В этот момент Севард чуть приобнял девушку за плечи. Атмосфера несколько накалилась.
— Улисса пыталась помочь мне с магией, но увы, — откинул челку со лба мужчина.
— Очень жаль, — уже не смотрел на де Ламар, но встретился взглядом с немагом.
— Вас хорошо разместили? Вы, наверное, не привыкли к такому.
— Я военный, — перебил его разглагольствования. — Спасибо за прием. Все хорошо.
Колдунья переминалась с ноги на ногу, потом отошла на шаг от мужчины.
— Ты устала? — тут же поинтересовался я.
— Немножко, — ответила Улисса. — Севард, оставь нас, пожалуйста.
Он вскинул брови и громко выдохнул, но спорить не стал.
— Не задерживайтесь, — бросил напоследок сопротивленец.
Мы остались наедине.
Девушка подняла голову и встретила мой негодующий взгляд.
— По злому лицу и пыхтению уверена, что тебе необходимо высказаться.
— Да в общем-то, нет, — мой равнодушный тон не оставил Улиссе шансов. Она вздрогнула, дыхание участилось. Знает, что, если кричу, это лучший вариант. — Ты все равно поступишь по-своему. Не знаю, зачем я так стараюсь сохранить твою жизнь? Просил держаться подальше от границы — нахожу тебя там; не идти с нами — ты сбегаешь от сильного дракона и крадешь портальный камень; оставаться в кругу друзей и соратников — уходишь с незнакомым мужчиной.
— Почему же, он знакомый, — пробурчала она себе под нос.
— Что? — возмутился я и схватил де Ламар за подбородок. — Когда он стал знакомым? Ты тут пару дней от силы гуляешь и сразу кинулась всем доверять?
Несколько секунд мы напряженно вглядывались друг в друга. В ее глазах сверкали молнии, в моих проносилась сцена «убить, обнять, поцеловать», периодически меняя последовательность. «Убить» появлялось чаще всего.
— Кхм, — кашлянула ведьма и приподнялась на цыпочки, чтобы выйти из захвата, а потом, чтобы не чувствовать неловкости, затараторила как бешеная курица: — Ну Юэн, миленький. Мы же все обсудили. Я плохая непослушная ведьма. Ты отличный воспитатель. Давай опустим ту часть, где ты рычишь, а я ною?
— В прошлый раз ты ушла от ответственности.
— Ага, — закивала колдунья, — только это ты целоваться полез.
Я закатил глаза. Как с ней можно серьезно разговаривать? О чем? О чувствах? О непозволительном поведении? О том, что никому нельзя доверять? Так эта заноза все с ног на голову перевернет.
— И вообще, — заныла она, вытаскивая меня из водоворота мыслей, — это долг мужчины — простить ложь женщины.
— Точно, — усмехнулся я и хлопнул себя по по лбу, — только после выполнения долга следует благодарность. А ты по старым счетам не расплатилась.
— Жадный дракон, — прошептала де Ламар.
— Несносная ведьма, — также нахально ответил я.
— Пойдем, — подал ей руку, — ночуешь же ты с нами? С ребятами тебе объясниться тоже нужно.
Она нерешительно залезла ладонью под мой локоть.
— Устала я от такой жизни, Джосселин, — вздохнула колючка.
— Ты собралась на покой? — не смог не ввернуть шпильку в наш разговор.
— Какой покой? — тут же взорвалась ведьма. — Мне же больше пятидесяти никто не даст. А если даст, прокляну! — закончила угрожающим тоном.
Да, проблемы всех женщин начинаются с возраста. А точнее с того, что им про него говорить не стоит. И неважно, что ведьмы, драконицы, эльфийки живут по двести-триста лет. Им двадцать, и точка.
— Это без меня. Я еще от прошлого проклятия не отошел. Во дворце до сих пор меня называют рогатым.
— Так вы же рогатые, — съехидничала заноза.
— Это не рога, Улисса, — возмутился и пожалел о сказанном. Ей-то палец в рот не клади, она чешуйку оторвет… уже оторвала. — Это гребни, или шипы. Помогают в бою, между прочим.
— Да-да, — колдунья демонстративно зевнула, — зови как хочешь свои рога.
«Убить, обнять, поцеловать» медленно превращалось в «заставить замолчать, обездвижить и все-таки убить».
Мы вернулись к нашей команде, которая в тусклом свете разбирала свои вещи.
Ко сну никто готовиться не собирался. По всему отряду видно, что они в напряжении. Невозможно расслабиться и довериться незнакомцам, пусть Улисса и настаивает на этой хрупкой дружбе. Пугает неизвестность. Мы не знаем, как охраняется их лагерь, могут ли их отыскать, вышли ли жрецы на нас.
— Мы уже заволновались, — прищурился Берриан, перебирая что-то в пространственном мешке.
— Перестаньте! — ведьма прошла мимо всех и уселась вблизи стены, на тот матрас, который я присмотрел себе. На нее сразу
