Значения символов оборотень не понимал, однако сразу почувствовал, как стало тяжелее дышать.
— Разрушь алтарь, — попросил дух вожака стаи и покинул его тело.
Люмьер обернулся. Призрачная стая не подходила близко — она ждала немного в отдалении, пока оборотень решит, чем именно расколоть камень.
— Это и есть алтарь? — Голос Дженны вывел его из задумчивости.
— Да, — ответил он. — Его нужно уничтожить, а я не знаю, как.
— Может, попробуем расколоть клинками?
— Вряд ли получится, мы только потеряем оружие. Камень слишком большой.
Чем можно расколоть камень? А если… Если стереть с него символы?
— Послушай, давай попробуем нашими клинками сбить с поверхности алтаря письмена, — предложил Люмьер. — Это нарушит заклинания.
— Хорошая идея, но… — Дженна заметно сомневалась. — А вдруг мы дадим духам больше власти, и они уничтожат нас?
— Другого выхода я все равно не вижу.
Призрачная стая молчала. Никто не подсказывал правильного решения. Видимо, волки просто не могли этого сделать. Ответ Люмьер и Дженна должны были отыскать сами. Вопреки предостережению, Дженна первой достала из ножен свой тонкий клинок и принялась царапать им по поверхности алтаря. Когда ничего не вышло, попыталась отбить кусочек, на котором был вырезан символ. Люмьер тоже старался хоть как-то стереть заклинания с камня. Он царапал твердую поверхность, однако ничего не получалось. А потом мелькнула мысль…
— Кровь, — сказал оборотень. — Заклинания можно смыть кровью.
И раньше, чем Дженна успела возразить, чиркнул по ладони, на которой едва зарубцевался ожог. Алые капли упали на символ, а когда они стекли по краю камня, поверхность осталась чистой. Дженна решительно сжала свой клинок.
— Подожди! — Люмьер попытался ее остановить, но девушка уже успела порезать руку, и ее кровь тоже капала на символы. Много… Этих знаков слишком много. Смогут ли они стереть все?
Рука болела, но Люмьер старался думать только о цели. Он отпустит запертых духов! Очистит эту землю, поможет волкам уйти по лунной тропе. Надо только немножко потерпеть. Дженна тоже не жаловалась. Она оказалась куда более решительной, чем считал оборотень. Один за другим символы исчезали, пока не остался последний.
— Давай вместе, — предложил волк, и они занесли кровоточащие ладони над знаком в виде треугольника. Капли крови упали на поверхность. Символ исчез. Камень задрожал и прежде, чем Дженна с Люмьером поняли, что случилось, превратился в пыльное крошево.
Оборотень обернулся. Вся стая выстроилась перед ними, и постепенно прибывали другие волки, такие же зеленовато-прозрачные. Все, кого держала эта земля. Теперь Люмьер слышал их и в человеческом теле. Чувствовал их радость. Вожак вышел вперед и обернулся молодым еще мужчиной с пересеченным шрамами лицом.
— Спасибо, волчонок, — сказал он. — Пусть ваш путь будет светлым. Девочка, и тебе спасибо. Мы освобождаем тебя от кровавого долга твоего рода. И прощаем, уходя к Луне. Прощайте, дети. Вы достойно проходите свое испытание.
— Доброго пути, — ответил Люмьер, чувствуя, как быстро колотится сердце. А духи потянулись прочь, и на миг оборотню показалось, будто он и правда видит длинную лунную дорогу в небеса.
Последним уходил вожак. Он обернулся напоследок, и мысленно Люмьер услышал:
— У кровавого холма всегда много иллюзий, будь осторожен, брат.
И волк исчез в ночном мраке. Кажется, всё…
— Они ушли? — спросила Дженна, затаив дыхание.
— Ушли, — подтвердил Люмьер, глядя в небо. — Будем надеяться, они обрели покой.
И путники сели рядом на траву, склонили головы друг к другу и сидели долго, не проронив больше ни слова, разговаривая каждый со своим сердцем.
Дженна
Дженна до сих пор не верила в то, что с ними случилось. Они с Люмьером отпустили духов погибших оборотней! Сама мысль об этом казалась безумием, зато ее спутник теперь выглядел умиротворенным. Он решил все-таки остановиться на ночлег, нашел другую поляну, подальше от разрушенного алтаря, и развел огонь, несмотря на то что ночь была теплая. Видимо, Люмьеру нравилось смотреть на пламя.
Дженна устроилась на плаще рядом с ним, опустила голову на плечо оборотня и тоже наблюдала, как играют искры. Что-то неуловимо менялось, только она пока не могла дать этому странному чувству названия. Была лишь уверенность: если Люмьер попадет в беду, Дженна не пожалеет жизни, чтобы его спасти. А он уже не раз спасал ее. Так странно… Они вышли из столицы врагами, а сейчас словно нет в мире существа ближе, чем этот оборотень.
— Как думаешь, скоро мы увидим кровавый холм? — спросила наследница.
— Наверное, — откликнулся Люмьер. — Я немного потерялся в расстоянии. Однако теперь на тракте безопасно. Во всяком случае, так я чувствую. Значит, можем идти не настолько быстро и позволить себе отдохнуть. Вожак предупредил, что у холма очень много иллюзий. Думаю, нам не помешает передышка перед встречей с ними.
— Ты прав.
— Ляжешь спать? Я подежурю.
Дженна вгляделась в лицо волка, озаренное огнем, и ответила:
— Сложно уснуть после встречи с призраками. Если честно, мне не по себе. Можно… Можно я лягу рядом с тобой?
На миг в больших глазах волка мелькнуло удивление, и тея смутилась, а затем он легко сказал:
— Хорошо. Давай я перестелю плащ, чтобы было удобнее.
Дженна поднялась, а Люмьер расстелил свой плащ на всю длину, сам сел с краю и кивнул ей, мол, ложись. Девушка тут же завозилась, укладываясь поудобнее.
— Не сиди над огнем, — окликнула оборотня. — Ночь теплая, укроемся моей накидкой. Лучше выспись.
Люмьер улегся спиной к ней, Дженна придвинулась ближе и укрыла обоих, а затем, прижавшись щекой к оборотню, быстро уснула. Открыла глаза от того, что источник тепла пытался от нее сбежать. Вокруг стояло ясное утро, звонко щебетали птицы, и грядущий путь казался не таким уж страшным.
— Доброе утро, — обернулся Люмьер, заметив, что она проснулась. — Хорошо отдохнула?
— Очень, — признала Дженна, потягиваясь. — Готова шагать до вечера.
Оборотень улыбнулся.
— Сейчас тебе придется это доказать.
Их утренние сборы уже стали привычными: быстрый завтрак, умывание водой из фляги. Жаль, недавнее озерцо далеко, Дженна бы еще с удовольствием искупалась. Может, волк найдет другое? Он чует воду издалека.
Затем Люмьер закинул мешок за плечи, и они зашагали вдоль тракта, больше не ощущая чужого присутствия.
Три дня их никто не беспокоил. Три дня Дженна наслаждалась дорогой. Лето окончательно вступило
