Он отклонился к окну. Он был без пиджака, без галстука, и пара верхних пуговиц рубашки была расстегнута.
— Они уже тут проверяли. Я спрятался в шкафу, как пятилетний.
В другой день он сказал бы это с ухмылкой, и глаза сияли бы от смеха. Этой ночью прозвучало горько и утомленно, слова были пропитаны гневом.
Юбка шуршала вокруг моих ног. Я села рядом с ним. Открытие Син подождет минуту.
Аарон глядел на темную комнату, беспокойный взгляд выдавал бурю эмоций.
— Я больше не мог терпеть, — тихо признался он. — Я знаю, что должен был оставаться до конца и говорить со всеми, кто хотел меня видеть, но я просто…
Он замолчал, и я нашла его руку и переплела пальцы с его.
— Это только я? — выпалил он. — Я злюсь без причины? Все родители постоянно давят на детей, чтобы они достигли большего?
Мои родители этого не делали, но моя семья не была идеальной.
— Думаю, да, но не так, как твои родители, — я замешкалась, не зная, стоит ли говорить больше. — Эти предложения работы и гильдии, которые они тебе навязывают… это выглядит как то, что должно тебе нравится.
— Кажется так, да? — он молчал минуту, стиснув зубы. — Ты пробыла тут достаточно долго, чтобы заметить, да?
— Что заметить?
— Что они похожи. Мелочные и высокомерные, — он посмотрел на меня с болью. — И каким мелочным и высокомерным я становлюсь рядом с ними.
Я сжала его руку.
— Ты не…
— Когда я тут, постоянно приходится одергивать себя. Я не приезжаю без Кая. Он сохраняет мой разум, — он провел свободной рукой по волосам. — Все те гильдии и работа — они одинаковые. Богатство, привилегии. Я буду окружен такими же людьми, как все тут. Кай мог бы пойти в такую гильдию и не изменится. Он всегда все делал по-своему. Но я? — он покачал головой. — Они превратят меня в худшую версию меня.
А Аарон хотел быть как можно лучше.
— Родители не понимают, — с болью добавил он. — Они не знают, почему я выбрал гильдию, о которой не слышал никто вне Ванкувера. Каждый год я отказываюсь от предложений, которые они устраивают для меня, и это разочаровывает их еще больше.
Он опустил плечи, и я кое-что поняла. Когда я его встретила, он сказал, что выбрал «Ворону и молот», чтобы позлить родителей, как подростковый бунт, который затянулся.
Но его выбор был не из-за родителей. Он выбирал сам. Гильдию, задания с наградами, и даже его свидания только с теми девушками, которых не одобрили бы его родители, были для того, чтобы понять, кем он был, и кем он хотел быть.
Он не гордился тем, что расстраивал родителей. Это его ранило. Он хотел, чтобы они им гордились, но они видели только то, что он потратил потенциал.
— Твои родители еще не поняли, — сказала я, сжимая его руку, — но они увидят, сколько всего ты достиг. Все, что ты сделал и сделаешь, ты заслужил своим умом, пылом и заботой.
Он слабо улыбнулся.
— Спасибо, Тори, но они вряд ли будут так на меня смотреть.
— Тогда они идиоты, — я хотела бы схватить Тобиаса и Валери и трясти, пока они не очнутся. — Ты лучше как человек и как маг, чем все выскочки тут. И ты можешь не стать «голосом для юных магов» в нашей гильдии, но ты каждый день спасаешь жизни.
— Да?
Я закатила глаза.
— Почти вся твоя работа связана с опасными плутами на улицах. Ты мне говорил когда-то, что выбрал «Ворону и молот», чтобы ловить злодеев.
Появилась его улыбка.
— Не помню такого.
— Но ты говорил, — я ткнула его плечо своим. — Ты — крутой маг из «Вороны и молота», и однажды Дариус попросит тебя стать следующим главой гильдии. И тогда ты решишь, хочешь ли ты этого, без влияния родителей.
Эмоции вспыхнули на его лице, он крепко прижал меня к себе. Я обвила руками его широкие плечи и сжала. Ему не нужна была известная гильдия или престижная работа, чтобы быть лучшим магом из всех, кто вышел из академии Синклер.
Его руки расслабились, мы сели прямо. Он прислонился к окну и вытянул ноги.
— Который час? Я уже сбился.
— Не уверена, — я посмотрела в окно, пытаясь понять, насколько уже поздно. — Друидка скоро должна прибыть для экзорцизма, и Син убежала искать Кельвина.
— Куда убежала? Кельвин тут, в гостевой комнате в конце восточного крыла. Мама сказала, что ему нездоровилось.
Я хотела объяснить, что мы с Син поняли, но пригляделась к земле внизу. Мне стало не по себе.
— Аарон? Ты это видишь?
Он повернулся и посмотрел. На лугу в трех этажах ниже была тьма, деревья вокруг купались в лунном сиянии.
Появился силуэт. Двигался на четырех лапах, направляясь к поместью.
За ним крался второй силуэт. Еще двое вышли из-за деревьев на другой стороне. Другой силуэт мелькнул внизу. Некоторые были огромными, а другие — маленькими и ловкими.
Оборотни. Оборотни выходили из леса и окружали поместье, их бледные глаза сияли в серебряном свете полной луны.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Аарон вырвался из комнаты, крича отцу, Каю и Эзре. Я следовала за ним, пока он спускался по лестнице. Я повернула в восточный коридор.
Я подбежала к двери в конце, стала бить по ней кулаком.
— Кельвин? Син?
Ответа не было. Я дернула ручку. Заперто.
— Кельвин!
— Тори? — Кай подбежал ко мне, на руке висел пиджак. — Что такое? Почему Аарон кричит?
— Ты можешь выбить дверь? — спросила я.
Его удивление длилось миг, а потом он кивнул. Я отодвинулась, а он посмотрел на дверь и ударил по ней с разворота ногой. Его пятка попала по точке возле ручки. Дерево треснуло.
Я толкнула дверь и вбежала внутрь. Чемодан стоял открытым на полу, на большом теле лежало одеяло. Свет вспыхнул, когда Кай нажал на включатель.
— Кельвин? — резко спросила я, подходя к кровати. — Вы…
Мой голос оборвался. Кельвин лежал на спине, открытые глаза смотрели на полог.
Кай выругался. Он склонился над мужчиной, проверяя пульс. Я пятилась, желудок мутило. Альфа пришел в замок прошлой ночью с миссией. Он был на третьем этаже. Это было его задание? Убрать мастера-алхимика, который раскрывал работу безумного алхимика?
— Он жив, — напряженно сказал Кай. — Но его вывел из строя, скорее всего, яд.
Я вздрогнула от слова «яд», а потом вспомнила, что у мификов все зелья, которые вредили, звались ядами.
— Где Син? Она искала Кельвина. Она…
Я застыла. На тумбочке у кровати стоял флакон розовой жидкости. Такое зелье Кельвин дал Син вчера. Но она сказала, что уже приняла последнюю дозу. И ее дал Брайан.
Брайан…
Брайан стоял за кассой в аптеке и предупреждал, что миндаль в банке рядом с ним был ядовитым. Брайан дал мне конфеты со вкусом орехов. Брайан, ученик эксперта по трансмутациям. Брайан, гений-алхимик, почти не уступающий наставнику, по словам Син.
Ученик жил и работал на окраине земель академии, и ему хватало знаний и умений изменить оборотней зельем, вызывающим зависимость. Он стоял за всем этим? Это Син поняла? Потому побежала искать Кельвина?
Кельвин прожил с ядом так долго, мог потерпеть еще немного. Я схватила флакон с тумбочки, пробежала мимо Кая и устремилась по коридору. Юбка платья задралась выше колен. Я перепрыгивала по две ступеньки за раз, выбежала в вестибюль и застыла с криком.
Пара мутантов повернулась ко мне, с их пастей капала белая пена. Огромные мышцы двигались под шерстью, их лопнувшая кожа источала красные испарения.
Кай врезался в мою спину. Он обвил меня рукой, поднял с пола, а другую ладонь направил к потолку. Воздух зашипел.
Электричество вырвалось из всех ламп в вестибюле. Трещащая белая сила прыгнула в его тело, и я напряглась, поток пронзил меня, и все волоски на теле встали дыбом.
Волки прыгнули на нас.
Кай опустил руку. Зигзаг молнии толщиной с его запястье вырвался из его ладони и ударил по двум волкам в воздухе. Они застыли, все мышцы свело, а потом они рухнули на пол, содрогаясь и дымясь.
Заряд электричества угас, стало темно. Почти все лампочки были разбиты, усеяли землю осколками. Пара лампочек мерцала, слабо озаряя обгоревшие панели на стенах.
