И что мне делать? Сомневаюсь, что смогу вернуться к прежней жизни по расписанию с парами с девяти до трёх и работой с пяти до десяти. Как же скучно!
Хотя порой возникали моменты, когда казалось: уж лучше скучно, зато безопасно.
Наконец, взобравшись на несколько этажей выше, мы вышли на “верхний двор”, как назвал его Сумрак: между четырьмя башнями, в окружении не очень высоких стен, внутри которых располагались коридоры-переходы между башнями, как можно было заметить сквозь окна, расположилась поляна, покрытая нежнейшей зелёной травой. Поляна не была ровной, она холмом поднималась к самой высокой башне, которая венчала храм, и вокруг то и дело встречались крупные красновато-коричневые камни. Несмотря на то, что пространство было закрытое, здесь было ветрено, и Сумрак накинул мне на плечи свою кожаную куртку, прежде чем спуститься на пару ступенек по отвесной лестнице и протянуть мне руку.
Я помедлила.
– Ребят, здесь хороший обзор. Может, останетесь тут? – спросила у своих охранников. – К тому же, со мной Сумрак, он присмотрит.
Рагнар Дэраго, песчаный дракон, пожал плечами и сел на верхнюю ступеньку.
– Джей, ты как? – спросил он, щурясь от слепящего солнца.
Сумрак усмехнулся.
– Порядок.
И драконы с явным удовольствием сцепились руками в жесте дружеского приветствия. После этого Сумрак всё же добился того, чтобы я опёрлась на его ладонь, и мы спустились на траву, где я тут же сбросила не очень удобные бархатные туфли.
Трава была мягкой, влажной после дождя и тёплой. Нагретая солнцем земля давала удивительный аромат, а ветер развевал на мне просторную мужскую рубашку. Я сделала несколько шагов, а потом раскинула руки и с нескрываемым удовольствием вдохнула полной грудью.
Лиза
– Джей, – обернулась я. – А почему тебя все зовут “Сумрак”?
– При вступлении в должность жреца дракон обязан отречься от мирской жизни и от всего, что его связывает с земными ценностями, – пояснил Сумрак, включив режим проповедника. – Имя – это первое, что привязывает нас к миру живых. Оно дано нам родителями и оно создаёт связь между нами и окружающими. Поэтому при вступлении в низший ранг жрец нарекается новым именем. Не думаешь же ты, что Джеферсон – это имя? Более дурацкого в жизни не слышал. Тоже, скажем так, прозвище.
Каждый раз удивляюсь, когда молчаливый и немногословный Сумрак начинает что-то рассказывать, его как подменяют сразу.
– А у тебя какой ранг?
– Ну, – Сумрак выдохнул и замер на мгновение, задумчиво глядя в небо. – Вообще, выше меня находятся только Архонт и его заместитель. Заместителем назначили Циклопа, когда погиб Мастер, а его бывший заместитель, Джеферсон, станет Архонтом после официального погребения и некоторых формальностей.
– Циклоп? – удивилась я знакомому слову.
– Да, он потерял один глаз в своё время и, так же как и я, оказался здесь в результате серьёзного ранения. Мастер знал, где искать новых жрецов.
Остановившись у низкого плоского камня, Сумрак поставил на него корзину и принялся выкладывать продукты. Я легла рядом на траву, рукой пряча глаза от солнца и некоторое время наблюдала за тем, как в голубом небе медленно проплывают облака, постепенно меняя свою форму. У меня был миллион вопросов к нему, и все они казались одновременно жутко важными и совершенно несущественными.
– Но мне ведь можно называть тебя “Джей”?
– Хоть Мышью Облезлой, – усмехнулся дракон. – Имя – это всего лишь способ обратить на себя внимание конкретного индивидуума, не более того.
– А мне кажется, имя – это нечто большее, – возразила я, но не нашлась, как описать свои мысли по этому поводу и потому сменила тему: – Кажется, у тебя довольно много друзей. Поначалу казалось, что ты одиночка, от которого отвернулся даже отец, но теперь думаю, что на самом деле многие тебя помнят, и помнят… в хорошем смысле.
– Ты про Рагнара? – усмехнулся Сумрак, протягивая мне бутерброд, напоминающий знакомые мне сэндвичи. Я села, скрестив ноги, и, приняв бутерброд, кивнула:
– Про Рагнара тоже.
Некоторое время дракон задумчиво жевал, глядя куда-то перед собой, словно осторожно подбирал слова для ответа.
– Нас мало, – сказал он наконец. – Кланы между собой не только воевали, но и вели взаимовыгодные дела. Например, Артасы так же плотно общались с Мару, как отчаянно с ними воевали.
– Помню, твоё ранение было связано именно с ними, – кивнула я. – А Лукас был на той войне?
Сумрак так посмотрел мне в глаза, что сердце сжалось от непроизвольного страха, словно я была нашкодившей кошкой, которая осознавала, что хозяин прекрасно видит, что она учудила в его отсутствие. Сейчас ка-ак прилетит тапком.
– Был, – коротко ответил дракон и снова принялся жевать.
– Между вами что-то произошло? – осторожно спросила я, и Сумрак медленно втянул носом воздух.
– Хоть мы и называем наши столкновения войнами, потери обычно невелики. До настоящей ненависти и мести доходит нечасто. Негласный закон: бей, но не убивай.
– Но ведь тебя попытались убить.
– Он поплатился, наказывать было уже некого.
Мурашки пробежали по спине, и я решила больше не расспрашивать его об отношениях между драконами. Пока. Слишком много в них было такого, что сложно понять и принять. Но вдруг мне в голову пришла шальная мысль. Дождавшись, когда Сумрак отвернётся, я незаметно сняла серьгу – артефакт мультилингвы. А потом позвала:
– Джей.
Дракон обернулся:
– Сай?
Я хихикнула. Подползла к нему поближе, села на колени перед Сумраком и положила ладонь ему на грудь:
– Джей, – а потом на свою: – Лиза.
На его лицо было любо-дорого посмотреть. Подозрительность, недоумение, немой вопрос, постепенное осознавание и, наконец, усмешка:
– Лис-са, – чуть шепеляво произнёс он, а потом указал на себя: – Дзеи.
Вот, значит, как произносится его имя. Мультилингва не передаёт оттенков звуков, и я поправила:
– Не Лис-са, – отрицательно помахала указательным пальцем. – Лиза.
– Лиза, – старательно проговорил он. Как маленький ребёнок, который не может нормально выговорить простое слово, и я едва сдержала смех. Потом взяла с нашего импровизированного стола кусочек хлеба и, подняв его перед собой, чётко произнесла:
– Хлеб.
– Акен, – ответил дракон.
– Акен, – повторила я. Потом взяла вилку, и Сумрак опередил меня:
– Стаэккий.
– Какое слово дурацкое, – прыснула я, но всё же повторила, стараясь шепелявить, как настоящий дракон.
Провела пальцем по руке от плеча до кончиков пальцев:
– Рука.
– Уннан.
Сделала круг вокруг лица и взялась ладонями за голову:
– Голова.
– Ниэк.
Потом коснулась пальцем кончика его носа:
– Нос.
– Гиззу.
Привстала, чтобы дотянуться до его щёк:
– Щёки.
Он непонимающе сдвинул брови.
– Поцелуй, – выдохнула я, припадая к его губам.
От неожиданности Сумрак чуть не завалился назад, в последний момент подставив руку. Я не стала
