В кабинет Рэя пестрым клубком ввалилась приближенная им прислужница.
- Господин, - выкрикнула она, задыхаясь от быстрого бега. - Маленькая Ведьма нарисовала страшное! На Великую Ведьму Мэл нападет Наг, вот-вот нападет! Он ее обесчестит, и…
- Что? - переспросил Рэй, ничего не понимая.
- Мэл дала кисть дочери, и та нарисовала будущее! То, что будет! - взгляд прислужницы скользнул по ложу, с которого поднялся Рэй, и она заверещала еще громче, указывая пальцем: - Я там видела, как Наг напал на Мэл! А-а-а, и эту она тоже рисовала! Это же Нагайна! Ее ваша Почтенная Мать пустила в замок! А-а-а-а!
Дверь распахнулась снова, сама собой, и прислужница кубарем выкатилась прочь, словно ее выдуло ураганом. Между дверями и Рэем встала его Ведьма - призрак? Морок? Нагайна? - и на лице ее выписалась решимость.
- Я не пущу тебя никуда, - сказала она решительно. - Я скорее убью тебя, чем отдам ей. Она может визжать и извиваться сколько угодно, притворяясь, что страдает в лапах этого Нага, но мне все равно. Я не отдам тебя ей.
Рэй кивнул.
Да, так сказала бы она. Еще один экзамен сдан. Он все больше и больше утверждался в мысли, что к нему вернулась там самая Ведьма. Она не стала бы оправдываться и юлить. Она не стала бы защищаться. Она сказала бы и поступила бы точно так.
- Но я иду не к ней, - ответил Рэй. - Я иду защитить ее. Я многим ей обязан. Я должен ее защищать и не допустить насилия над ней.
По губам Ведьмы скользнула неприятная улыбка.
- Это она научила тебя сладким поцелуям? - произнесла она с презрением. - Так сейчас ее поучат настоящей любви. Ей будет полезно.
- Отойди, - рыкнул Рэй. Его плечи напряглись, готовые распустить крылья. - Не заставляй меня отталкивать тебя. Ты же знаешь, что я смогу справиться с тобой.
- А ты знаешь, - ответила Ведьма, щуря жестокие глаза, - что я не отойду. Я перенесу пару оплуех. Но зато Наг пометит ее своим семенем. А драконы, кажется, не прощают женщинам, если они принадлежали другому? Пара минут с Нагом - и ты никогда больше не коснешься этой женщины.
- Прочь!
- Нет, - огрызнулась Ведьма. - Ты мой! Ты должен подчиняться только мне!
- Подчиняться? - переспросил Рэй.
- Я позволю тебе переступить этот порог, только если ты наденешь этот ошейник, - на тонком пальце Ведьмы качнулась тонкая кожаная полоска с незамысловатой застежкой, которую, казалось, можно открыть одним пальцем, чуть потянув ремешок. - Так я буду знать, что ты не полез к ней под юбку, а просто отогнал от нее Нага. Ну?
Рэй смотрел на ошейник, чуть покачивающийся на пальчике Ведьмы. В его золотых глазах вертикальный зрачок дрогнул, сузился.
- Ты уверена, - медленно произнес он, - что это необходимо?
- Да, - дерзко выдохнула Ведьма. - Выбирай: или я, или… эта!
Рэй пристальнее всмотрелся в ее черты, окинул взглядом всю ее фигуру. Пальцы ее чуть заметно дрожали. Плотно сомкнутые губы подрагивали. Зрачки в глазах были расширены, а дыхание шумно вырывалось из груди.
Она боялась.
Рэй впервые видел в любимом лице страх, и с горечью понимал, что все это - морок, наваждение. Неправда.
- Хорошо.
Протянув руку к ошейнику, Рэй шагнул вперед, к Ведьме, но лишь для того, чтобы обмануть и заломить руку с зажатой в него магической вещью Ведьме за спину. Его покорность тут же сменилась на яростный напор, девушка вскрикнула от боли, когда он смял ее сопротивление, выкрутил ей руки.
- А вот тут ты ошиблась, - яростно шипел он, стиснув девушку так, что она и пошевелиться не могла. - Ты все верно делала и все правильно говорила. Но ты понятия не имеешь, что такое дракон, и что значит его любовь! Драконы никому не подчиняются, и ни из чьих рук не принимают знак рабства - ошейник! Даже из любимых рук! Она никогда не унизила бы меня так! Никогда! Так что ты - подделка, фальшивка с ее лицом!
Он грубо встряхнул девушку, запустил пальцы под легкие звенящие золотые кольца на ее шее и, добравшись до ошейника, больно дернул за удавку на ее шее, безжалостно душа девушку.
- Рабыня! - прорычал он яростно, всматриваясь страшными глазами в ее искаженное от ужаса лицо. Придушенная Ведьма молчала, давясь кашлем. - И меня хотела сделать рабом?! Чьим?! Кому ты служишь?
- Я не могу сказать, - прохрипела девушка. - Молю… пощади… я не хотела…
Рэй усмехнулся.
- А вот теперь ты говоришь совсем неверно. Она не стала бы просить пощады. Стоило только смерти коснуться тебя своим дыханием, как ты выявила свою природу! Трусливая трясущаяся тварь…
В глазах девушки промелькнула лютая ярость, она рванулась, попытавшись высвободиться из руки Рэя, удерживающей ее как собаку - за ошейник. Но это ей не удалось сделать.
- В этом ошейнике, - прохрипела она с ненавистью, - и ты попросил бы. Смиренно и жалко!
Рэй расхохотался, обнажая драконьи клыки.
- Прошу, - снова прохрипела девушка, потому что Рэй придавил ее сильнее, и она едва не задохнулась, - прости… пощади… помоги мне… ошейник не даст мне произнести имя… и…мя…
На лбу девушки вспухли капли пота, глаза налились кровью и слезами, и Рэй понял, что удавка карает девушку даже за мысли о том, кто поработил ее.
- А на другом конце, - прошептал Рэй, подтянув девушку к себе, склонился над ней, глядя глаза в глаза, - этой дряни болтается на магическом поводке твой хозяин? Так?
Девушка молчала, раскрывая беззвучно рот. Магия давила ее, разрывала губы, раздавливала язык, и зрелище это было отвратительное.
Но Рэю и не нужен был ее ответ. Оттолкнув ее от себя, он брезгливо встряхнул рукой, словно захлебывающаяся слюнями рабыня испачкала его. Только на миг Рэй отвернулся к столу, на котором лежало его оружие; но этого было достаточно, чтоб задыхающаяся девушка пришла в себя, перестала удушливо кашлять и подло бросила в него расстегнутый ремешок.
Он замкнулся на шее дракона со свирепым лязгом капкана, сжал горло Рэю, и дракон на миг захлебнулся, покачнулся на нетвердых ногах.
Магия придавила его горло. Магия взнуздала его, как норовистого коня, и Рэй ощутил, что попался - глупо, бестолково, ненужно. Не было высшей цели, радии которой было бы себя не жаль. Не было сражения. Была ловушка, какую деревенские мальчишки ставят на воробьев, и он в нее попался. Как слабая, бьющаяся в пыли птица. Пойманная на потеху хозяину.
Рэй взревел яростно, терзая ошейник, но тот давил его сильнее и сильнее, стоило мыслям дракона обратиться к тому, кто посмел его пленить. Пот и боль застили ему взгляд. Отчаяние и ярость - куда сильнее, чем от каменной неподвижности! - разодрали ему душу, до рева, до нечеловеческого крика.
- Что ты натворила?! - рычал он, поняв, что попался в ловушку надежно, и никак не высвободится из нее. - Проклятая мерзость, есть ли в твоей душе что-то не гнилое?! Вляпалась сама, и топишь меня?
- Мне была обещана свобода, если я сделаю это! - заверещала она, оправдываясь, глядя, как Рэй неистовствует, яростно рвет тонкий кожаный ремешок руками - и не может с ним справиться. - Мы теперь в одной лодке, и делить нам нечего! Вместе мы сможем что-то придумать!
Рэй на миг затих, тяжело дыша, перестав терзать ошейник. Его обнаженные плечи раскраснелись от усилий, по лбу струился пот. Он страшно глянул на девушку, и та с визгом вжалась в угол, забилась в истерике.
- Не трогай меня! - верещала она. - Рэй! Вспомни, ты же любил меня! Вспомни - ты же был счастлив только что! Я вернула тебе самого себя! Разве тебе не нужно и не важно это?
- Обман? - протянул Рэй. - Ты думаешь, мне нужен твой обман, который, к тому же, стоил мне свободы?!
- Пусть обман! - со слезами кричала девушка. - Но ты можешь утешиться им! Ты заполним им свою потерю, разве нет? Разве не ты сказал, что отдал любимой часть своей души?
Рэй шагнул к ней, рывком поднял с пола, и девушка вдруг вздрогнула в его руках, удивленно раскрыв рот.
- Я отдал часть души, - зло ответил Рэй, сверля обмякшую девушку взглядом, - и она умерла вместе с тобой. Кем бы ты ни была, - он вырвал из ее тела свой меч и снова безжалостно вонзил его в еще живую плоть, - ты не знаешь драконов. Им не нужно утешение. Прощай.
