пути в крыло людей, сославшись на неотложные дела, но и я, и его брат понимали, что истинная причина в человеческих эмоциях и чувствах, которые они не в силах контролировать. Я сочувствовала Даррэну: ему непросто жить со своим даром, но сейчас мне очень не хватало его присутствия рядом. С ним спокойнее, чем с его опасным старшим братом, несмотря на то, что он был уверен, что сможет со всем разобраться самостоятельно.
– Сир… – раздался обволакивающий вибрирующий голос. – Я приказал зашторить окна, чтобы не усугубить состояние мисс Миланской. Дело в том, что порошок, которым было осыпано её платье, мгновенно въедается в кожу, а затем вступает в реакцию с солнечным светом, вызывая сильнейшую аллергическую реакцию.
– Солнцебел, – вымолвила я, быстрее чем успела подумать. – Прошу прощения… – потупилась, виновато поджимая губы. Уверена, драконы это заметили. В отличие от меня – темнота им не помеха.
– Верно, княжна, – бесцеремонно отозвался таинственный Лиам, чьё лицо я, к сожалению, не могла рассмотреть. – Мне хорошо известно о ваших познаниях в травах и растениях, поэтому считаю, что вы вполне могли…
– Не могла, – бесстрастно прервал словесные излияния целителя Серам. – Всех участниц отбора собрали в гостиной, я проведу расследование. Также проверю прислугу.
– Поспешите, мой сир, – с упрёком произнёс Лиам. – Бедняжка совсем слаба, моя магия, увы, бессильна перед солцебелом. Только виновница может знать каким отваром или мазью снять его эффект. Я лишь смог облегчить зуд и снять отёк гортани, чтобы девушка не задохнулась.
– Вода, – произнесла я спокойно, прекрасно зная о последствиях. – Прикажите набрать купель тёплой, именно тёплой, не горячей, воды. В неё необходимо добавить не менее трёх литров молока и сто миллилитров йода. Молоко и тёплая вода смягчают и раскрывают поры кожи, а йод уничтожает застрявшие в них споры солцебела.
– Бер, – ровно позвал Серам. – Ты слышал? Исполняй.
Я не видела, но почувствовала, как взметнулась тьма. Похоже, управляющий сражзу же кинулся исполнять поручение своего господина.
– Браво. Какие глубокие познания, – саркастично похвалил целитель. – Отравили несчастную, а теперь выступили спасительницей, какой изящный ход. Моё почтение.
– Лиам… – обратился Серам. Я непроизвольно вздрогнула и попыталась инстинктивно отступить, ища укрытие, настолько угрожающе звучал его голос. – Ты уважаемый целитель, живёшь при дворе, получаешь хорошее жалование… Но оказался бессилен перед какой-то травой? И ещё смеешь строить гипотезы и кого-то обвинять? Инстинкт самосохранения отказал?
Меня окатило ледяной волной страха. Я просто оцепенела, прибитая этим чувством к полу и, кажется, даже дышать перестала. Дрожала каждая клеточка моего тела. И я могла поклясться на крови: шаардан мог убить сейчас одним своим гневом, ничего больше не делая, ему даже не пришлось бы для этого двигаться с места.
… моей руки коснулись тёплые пальцы. Это прикосновение: осторожное, почти нежное, не несло угрозы. Оно успокаивало.
– Прошу прощения… сир… – заплетающимся языком жалко проблеял целитель. От его бравады не осталось и следа.
– Идём, – бесстрастно произнёс Серам. Положил ладони на мои плечи, а когда отпустил, уже было светло. Мы стояли перед дверями сапфировой гостиной. – Прости, что напугал. Лиам зарвался, его следовало поставить на место, чтобы впредь следил за языком.
– Вы применили какую-то магию? – осторожно поинтересовалась я. Кажется, это впервые, когда мы остались с Серамом наедине и не спешим в чём-то обвинять друг друга. Даже странно как-то. Неуютно. – Это не было похоже на тьму, но я не могла пошевелиться.
– У шаарданов есть своя сила, данная при рождении. Даррэн чувствует эмоции окружающих, Калем управляет огнём. Я… – Серам смолк, словно обдумывая, стоит ли мне говорить о своей способности. – Всё немного сложно, – в голосе послышалась горечь сожаления. – И сейчас неподходящая обстановка для признания. Если ты не против, мы можем перенести этот разговор на потом?
Я обескураженно моргнула, даже не заметив перехода на «ты». Он спрашивает моё мнение? Оно его действительно волнует?
– А если я скажу, что хочу услышать ответ сейчас? – спросила сипло. Конечно же, не всерьёз, из любопытства, не более. Просто вдруг стало интересно, что скажет на это один из великих шаарданов?
– Тогда я скажу, как есть, – не колеблясь, отозвался он.
– Не нужно… – протянула я ошеломлённо. – Вы вообще не должны мне ничего объяснять и ни в чём признаваться.
– Это моё собственное желание, – невозмутимо пояснил он. – Ну что? Ты готова узнать, кто так искусно попытался тебя подставить?
Я сглотнула.
– Может, всё же стоило позвать Даррэна? Он бы почувствовал ложь, смог бы указать на виновницу…
Губы Серама дрогнули в едва заметной улыбке.
– Я рад, что ты безоговорочно веришь в способности моего брата, но у его дара есть недостатки. Первый: Даррэн ощущает запахи и не всегда может определить, какая эмоция имеет тот или иной аромат, он часто путается, принимая ложь за волнение и наоборот. И второй: ему становится плохо в окружении запахов. Очень плохо, мисс Вандерлит. Я не хочу заставлять брата проходить через такие мучения. Оно того не стоит.
Мне хватило меньше минуты, чтобы прийти к некоторым выводам.
– Раз Даррэн путается, почему бы не вести классификацию запахов и эмоций? Это же просто. Он спрашивает, что в данный момент испытывает то или иное существо и описывает рядом с этой эмоцией запах. И… – меня осенило. – Хедера! – воскликнула, хлопнув в ладони. – Она же комнатный плющ – нейтрализует запахи. Эм-м… можно подумать, как её использовать, чтобы в другое время Даррэн ничего не ощущал, находясь в обществе, и мог пользоваться своим даром только в случае необходимости.
Серам смотрел не мигая. Медленно поднял руку, бережно коснулся пальцами моих волос…
– Твой ум восхищает… – низко пророкотал он.
Шаардан говорил это под влиянием момента, а не потому что я, когда-то была его истинной. И от осознания этого – стало ещё более неловко.
Не знаю, как бы повела себя
