Морелли встречи с ним, — сказал Трей, имея в виду альфу стаи Меркурия, которая была тесно связана с ними, у них даже были общие члены стаи Рони и Маркус. — Он сказал «нет».
— Кстати, как Брекен? — спросил Трик, имея в виду одного из стражей стаи Меркурия. Брекен и его родители, сёстры, шурины и маленький племянник были в кинотеатре, принадлежащем перевертышу, когда начался настоящий ад. Экстремисты, выступающие против перевёртышей, не только бросили и взорвали несколько гранат, их снайперы отстреливали тех, кто пытался сбежать. Живыми выбрались только Брекен, его мать и одна из сестёр. Женщины не пережили разрыв брачных уз. Через несколько дней они тоже умерли.
Выражение лица Трея было мрачным.
— По словам Ника, не очень хорошо. Было и так плохо, что он потерял всю семью. Хуже то, что… Брекен держал ребёнка на руках, когда тот умер. Пуля попала Брекену в спину и прошла насквозь в голову трёхмесячного ребёнка. Он был весь забрызган кровью и мозгами.
— Господи, — выдохнул Трик, потирая затылок. — Неудивительно, что парень выглядел как живой мертвец, когда я видел его в последний раз.
Как раз в этот момент зазвонил мобильный телефон Трея. Альфа постучал по экрану, переводя вызов на громкую связь, и коротко бросил:
— Алло.
— Коулман, это Нэш. Как у тебя дела?
Челюсть Трея напряглась.
— Как Дрейк?
— Был лучше, пока я не надрал ему задницу за то, что он напал на твоего волка. Он знает, что я хочу союза с твоей стаей — такое поведение не помогает. На самом деле, это контрпродуктивно, и я не думаю, что убедило тебя согласиться на союз?
— Нет.
— Если это поможет. Дрейк был наказан. Сильно. Он также был отстранён от должности Беты. Пока я не буду готов восстановить его. Но только если он проявит себя.
Трик обменялся мрачным взглядом с Данте. Снятие с должности Беты всегда плохо. Потеря должности, даже временно, означала потерю уважения со стороны товарищей по стаи для Дрейка. Он не будет для них авторитетом, и, по крайней мере, один из них бросит вызов за должность. Другими словами, это породило раздор и негодование и сделало иерархию нестабильной. Единственное, что делали Беты в прошлом, чтобы вернуть свой авторитет для остальной стаи — бросали вызов своему Альфе. Если бы Морелли был настоящим Альфой, он бы понял это инстинктивно. Конечно, нельзя утверждать, что он на самом деле отстранил Дрейка. Морелли мог просто кормить Трея дерьмом, чтобы успокоить.
— Передай мои извинения Трику, — продолжил Морелли. — Он может быть уверен, что Дрейк больше не побеспокоит его.
— Ты уверен? — спросил Трей.
— На сто процентов. Даю слово.
— Если Дрейк нападёт снова, ты будешь ответственен за это. — С этими словами Трей закончил разговор.
Доминик поджал губы.
— Вы думаете, он на самом деле отстранил его?
— Не знаю, — сказал Маркус. — Он разозлился на Дрейка. И если настолько тупой, что отстранил его, думая, что это произведёт впечатление на Трея, глуп, чтобы действительно это сделать.
— В любом случае, он скажет Дрейку держаться от тебя подальше, — сказал Трей Трику.
Тао кивнул.
— Вопрос в том, сможет ли Морелли держать эту собаку на поводке?
— Нет, — сказал Трик. — Но Морелли верит, что сможет, поэтому не будет следить за ним. Мы должны быть готовы к тому, что Дрейк сделает ещё ход.
Как только встреча закончилась, Трик вышел из офиса в поисках Фрэнки. И нашел её в гостиной, свернувшейся калачиком в кресле. Осторожно, чтобы не пролить кофе, он поднял её и сел, посадив к себе на колени.
— Привет, детка. Как прошла встреча с Айрис?
— Мы просмотрели несколько фотографий. Смотри.
Она достала телефон и показала ему сделанные снимки. Трик посмеялся над той, что была сделана на вечеринке по случаю её дня рождения.
— Я помню. Я всё время говорил, что воздушные шары не заставят тебя летать, но ты всё равно хотела попробовать.
Он посмотрел на фотографию её с родителями, задаваясь вопросом, как, чёрт возьми, семья, которая выглядела такой счастливой вместе, могла превратиться в дерьмо.
— Айрис сказала, что, у меня должна быть хотя бы одна фотография с ними.
— Хотеть этого нормально, Фрэнки. — Но он чувствовал, что она испытывает некоторую вину. — Нет ничего плохого в том, чтобы ценить счастливый момент.
Даже если это счастье позже испарилось.
— Я вроде как надеялась, что просмотр фотоальбомов пробудит воспоминания, и я, возможно, что-то вспомню, что глупо, поскольку люди редко вспоминают что-то из такого возраста. Но меня бесит, что в этой истории так много пробелов.
Трик поцеловал её в лоб.
— Я знаю. Но ты должна перестать злиться на себя, — тихо сказал он, — потому что это выводит меня из себя.
— Прости? — Она говорила тихо, чтобы не услышали остальные.
— Ты злишься на себя, считая, если бы не похоронила воспоминания о детстве, разгадала бы тайну. Но это не твоя вина, Фрэнки. Слышишь? Не твоя. Вероятно, мы никогда не получим ответов. Тебе нужно научиться мириться с этим, иначе будешь мучить себя, и тогда мне придётся дать тебе ремня, потому что никто не причинит вреда моей паре — даже она сама.
В то время как часть её ощетинилась, Фрэнки поймала себя на том, что фыркает от удовольствия.
— Ремня, да?
— Да, и я не лукавлю.
Она нахмурилась.
— Не лукавишь?
Он закатил глаза.
— Это фигура речи, и ты знаешь, что я имею в виду, — нетерпеливо сказал он и провёл рукой по её спине.
— Держу пари, твоя задница станет такой красиво розовой. — Трику становилось тяжело от одной только мысли об этом. — На самом деле, к чёрту ремень. Лучше рукой — увидеть отпечатки моих ладоней на твоей заднице было бы чертовски сексуально.
— Ты же изначально так и планировал? — Она поняла ответ по его озорной улыбке, и покраснела. Она уже собиралась заявить в недвусмысленных выражениях, что ни одна рука и близко не приблизится к её заднице, но тут его
