вернуть хозяйке, но сперва достать то, что она с его помощью искала.
Глава 18
Мы ехали молча. Вемунд хмуро смотрел на меня, однако не спешил сокрушаться по поводу моего опрометчивого поступка. Я же не знала, что сказать в свое оправдание. Было ли мне неловко? Безусловно. Начнись это утро заново, поступила бы я иначе? Наверное, нет.
— Я не привыкла полагаться на других, — все же сказала, желая поскорее уладить все разногласия и понять, чего ждать дальше.
Ни мускул не дрогнул на лице Горлэя. Неприкрытый укор во взгляде. Отчужденная холодность в принятой позе, и молчаливое давление.
— Моих родителей рано не стало, я осталась одна. Представляете хоть, как это, когда не от кого ждать помощи? Делайте или думайте, что хотите, но я поступила так, как посчитала нужным.
Нас встряхнуло. Вемунд словно ничего не заметил, да и будто не расслышал моих слов. Они его точно не тронули. Мужчина задался целью заморозить меня силой своего осуждения и превратить в послушную ледышку, которую можно поставить возле дома и любоваться. А я… уже злилась. Зачем только согласилась с ним ехать?
— Знаете что?! Хватит так смотреть, — не сдержалась. — Хотите на чистоту? Ладно, будет вам правда! Я не хочу за вас замуж! Все, что мне нужно, это вернуть мамин медальон, как-то достать браслет настоящей Каталины, с помощью которого переместилась сюда, и отправиться домой. Вы и свадьба в мои планы не вписываетесь!
— И ты в состоянии его активировать?
— О чем вы?
— Артефакт перемещения за грань, — пояснил Вемунд, и кончик его губы дернулся вверх. — В твоем плане есть огромное упущение.
Карета остановилась. Горлэй вышел первым и быстрым шагом направился к дому, а я поспешила за ним.
— Какое, милорд? — крикнула на пороге, устав за ним гнаться.
Мужчина замедлился на первой ступени парадной лестницы, неторопливо обернулся, словно испытывал особое удовольствие от того, что тянет время и заставляет меня сгорать от любопытства. Подумалось даже, что он остался доволен моим выпадом.
— Магия, — сухо пояснил он и двинулся на второй этаж.
За спиной лакей закрыл дверь. Я вздрогнула, передернула плечами, ощущая себя в крайней степени неуютно, и направилась вслед за хозяином дома, чтобы выяснить все и сразу. Нет, так не пойдет! На этот раз я не останусь без ответов.
— Вы спуститесь к ужину, миледи? — спросил застывший неподалеку дворецкий.
— Ужину? — нахмурилась я, мысленно не понимая, при чем здесь это.
У меня, может, решается дальнейшая судьба, а он мне о еде напоминает. Да я вообще сыта по горло этим миром и всем, что с ним связано. Пусть бы их прославленный дракон уже проснулся и спалил все к чертям собачьим, чтобы не повадно было. К ужину! Нет, я точно выскажусь…
— Эм-м-м, да, — внезапно вспомнила об утреннем предложении Горлэя.
Если отправиться за мужчиной в подобном состоянии, когда каждая мелочь вызывала во мне взрыв негодования, я себе же сделаю хуже. Мне нужна ясная голова и трезвые мысли. Казалось, Вемунд как раз-таки добивался обратного. Вывел меня на эмоции, закинул наживку в виде короткой фразы и теперь ждал улова.
Я усмехнулась. Оценив свой внешний вид, поднялась в предоставленную мне комнату и переоделась в не менее скромное платье, одно из пяти, которые подарил этим же утром мужчина. Я не собиралась к ним прикасаться. Хотела ограничиться сиреневым, чтобы не оказаться у Горлэя в неподъемном долгу, однако идти на важные переговоры нужно в опрятном виде, чтобы чувствовать себя уверенно и держаться с достоинством.
Оставшись довольной своим внешним видом, я собрала волосы в высокий пучок. Разгладила складки на юбке и спустилась в уютный обеденный зал, где днем ранее узнала много нового.
— Ты пришла, — привлек к себе внимание Вемунд, не до конца повернув голову в мою сторону.
Его лицо на фоне теплого света зажженных свечей выглядело неестественно белым. Обескровленные губы, острый нос и высокий, открытый лоб. Ну, точно вампирюга местной выделки!
— Вы ведь пригласили, — как можно более непринужденно дернула плечом, хотя этого никто не увидел.
Надеюсь, он не станет снова игнорировать меня.
— Присаживайтесь, чего стоите?
Я тихо выдохнула. Пересекла малый обеденный зал, подмечая, что свечи снова горели лишь на столе, делая обстановку уютной и немного интимной. Опустилась на выдвинутый лакеем стул. Кивнула ему в благодарность и, заметив белоснежную салфетку, начала усердно раскладывать ее на коленях. Старалась делать все неторопливо, оставляя себе время, чтобы подготовиться к, несомненно, сложному разговору.
Он ничего не сказал… Смотрел прямо, с тем же неприкрытым укором. Наверное, это специальный прием, чтобы разговорить жертву, как в случае с допросом возле кровати. Вемунд ведь тоже вел себя отстраненно до момента, пока я не начала говорить правду. Уверена, сейчас происходило нечто подобное.
— Я не желаю становиться вашей супругой, — заявила уверенно, подняв голову.
Бесстрашию мне не занимать, как выразился однажды Роуэн. Если за это я приглянулась Вемунду, то нужно продолжать быть такой же. Упрямой, открытой, не видящей преград на своем пути.
— Ваше богатство меня не прельщает, увы. Будь у вас хоть тысяча поместий в этом мире или другом и десятки прибыльных бизнесов, извините, но это не изменит того, что вы достаточно… кхм… взрослый мужчина…
— Старый.
— Что?
— Девочка, раз уж начала, так не изменяй своему же правилу. Ты хотела назвать меня старым и больным, верно?
— Правду можно преподнести по-разному. Не обязательно опускаться до оскорблений.
— Что есть оскорбление, Виктория? Это ничто иное, как преднамеренное унижение достоинства другого человека, однако к нашей ситуации это не имеет никакого отношения.
Мужчина кивнул лакею, который налил ему в кубок багровой жидкости, напоминающей кровь, поднял его.
— Выпьете со мной?
— Только если сока, — скупо улыбнулась, поправила салфетку на коленях, невольно заметив, как плавно мы ушли от изначальной темы. — И в данном случае назвать вас немощным стариком было бы оскорблением.
— Девочка, я достаточно самокритичен и опытен, чтобы понимать, когда человек намеренно пытается унизить, а когда просто озвучивает всем известный факт, и потому не сдерживайся,
