жалуюсь, — плечи опустились. — Простите.
— Говори, девочка. Я слушаю.
— После смерти родителей было непросто, — уперла я взгляд во влажный платок в своих руках. — В приюте удалось немного освоится, но сложно жить среди детей, без родителей, а затем без конца пытаться доказать, что ты не хуже всех остальных, у которых есть мама и папа.
Пришлось поделиться своей юностью. Тем, как сложно оказалось влиться в общество и не чувствовать себя ущербной, хотя постоянно присутствовало ощущение, что я какая-то не такая. Калека… Всего добиваться самой. Строить жизнь, надеясь лишь на свои силы. Работать по ночам. Идти к выбранной цели. Упорно подниматься вверх, не обращая внимания на сваливающиеся со всех сторон сложности.
Вемунд протянул распахнутую ладонь. Я сперва подумала, что нужно вернуть платок, но после вложила туда свою руку. Мужчина сжал ее, сдержанно улыбнулся.
— Тебя там ничего не держит, не цепляйся за старое.
С губ сорвался вздох.
— И я не предлагаю тебе полноценную семью, такой у нас не будет. Мое время на исходе. Выходи за меня замуж, а я сделаю все от меня зависящее, чтобы ты не чувствовала себя калекой. Позволь помочь, не отталкивай.
— Нет, — покачала головой. — Не хочу так… Если вдруг я решу остаться и сделаю, как предлагаете, то какое обо мне сложится мнение? Охотница за богатством, вот что скажут люди!
— И пусть. А мы будем знать правду.
— Какую?
Вемунд откинулся на спинку стула, пригубил вина и, шумно втянув воздух, заговорил хрипло:
— Что встретились три калеки и решили с помощью друг друга стать полноценнее. Умирающий старик, лишившийся жены сорок лет назад во время родов и не сумевший простить сына за это, маленькая девочка-сирота с живым отцом и красивая, сильная девушка с непреодолимым страхом остаться одной.
— Настолько все плохо? — усмехнулась я.
— Хуже не бывает. У всех есть проблемы, и каждый скрывает их от окружающих в меру своих сил. Не верь улыбкам, они лживы.
— Смотря кто улыбается.
— Верно, — поднял бокал Вемунд и осушил его.
Прикрыл глаза, бледность усилилась. Я даже подалась вперед, но мужчина качнул головой, делая вид, будто все в порядке, и попросил лакея налить еще.
— Господин, — вместо молоденького паренька подошел к столу дворецкий. — Я принес вам целебного чаю. Мистер Орт запретил вам алкоголь.
— У дракона под хвостом я видал его запреты! — повысил голос лорд, ударив раскрытой ладонью по столу, что звякнула посуда. — Наливай!
— Но господин…
— Уволю!
— Милорд, — вмешалась я, подозревая, что могла стать причиной его срыва, — позвольте поухаживать за вами.
Поднялась. Приняла у дворецкого чашку и попросила уйти всех слуг. Развернулась с широкой улыбкой и поставила напиток перед мужчиной.
— Как вы собираетесь стоять у алтаря, если не бережете здоровье?
— Себя-то хоть видела, девочка? С магическим истощением обычно отлеживаются, а не ищут приключения у Хранителя дома.
— Я не думала, что вы за мной явитесь.
Вемунд похлопал ладонью по моей щеке, в его глазах мелькнула усталость.
— Не позволяй никому ранить твое сердечко.
Перехватив его руку, сжала ее, опустила к груди и снова улыбнулась, чувствуя, что где-то там уже нашлось место для этого немощного старика, который лишь со мной, здесь и сейчас, был настоящим.
— Обещаю.
Глава 19
— А если погладить живот беременной леди, то тоже забеременеешь? — спросила Амелия, провожая взглядом прошедшую мимо даму в деликатном положении.
— Нет, ничего такого не случится, — развернула я девочку и легонько подтолкнула вперед, а то прохожие на нас начали обращать внимание.
К слову, это место поражало воображение. Далеко вперед тянулась аллея из плавающих деревьев, частенько встречались фонтаны-рыбки, выглядывающие из воды и поливающие тропинки тонкой струйкой. С левой стороны радовал глаз многоярусный сад. Справа часто попадались беседки, арки, лавочки, где отдыхали горожане в этот великолепный солнечный день.
— Ой, — вдруг остановилась Амалия и обхватила живот. — Я забеременела. Ах, не надо было смотреть!
Подбородок девочки затрясся. Она уже готова была расплакаться, как я развернула ее к себе.
— Да откуда ты взяла эту глупость? Нет там у тебя ничего.
— А что тогда это было? Что? Вот здесь. Урчало сильно!
— Амалия, — улыбнулась я и потерла ее плечи. — Это животик напомнил тебе, что хочет кушать. Сейчас твой дедушка вернется, и мы поедим.
— Правда?
— Правда. Чтобы забеременеть, нужно немного подрасти и полюбить красивого мужчину.
— Врете вы все. Опять врете! — сбросила мои руки девочка. — Не надо никакого красивого! Не считайте меня дурочкой, я знаю все. У моей подруги Кьеры папа страшный, но она появилась на свет. Так? Так! И не стыдно вам?
Как же быстро менялось ее настроение. Еще пару дней назад она даже видеть свою пациентку не желала из-за предложения Горлэя стать его женой, считая, будто из-за меня мужчина поменял решение, а сегодня утром согласилась вместе с Вемундом показать мне достопримечательности столицы и даже вызвалась стать гидом, пока ее дедушка отлучился по срочным делам. Но теперь снова начала показывать характер.
— Беременность — это болезнь, — заявила малышка. — Ею можно заразиться, и тогда в животе появится паразит, который будет питаться женщиной и расти.
— Кто тебе такое сказал?
— Никто, об этом все знают, — махнула девочка рукой.
Не успела я удивиться, как заметила очень неприятную особу, скучающую в беседке. Амалия проследила за моим взглядом, просияла.
— Леди Фолис! — воскликнула она и, вмиг превратившись из упрямицы в маленького ребенка, побежала к моей бывшей подруге.
— Куда же ты? — обреченно вздохнула я, но зашагала следом.
— Амалия, как ты выросла, — радостно встретила ту настоящая Каталина, отложив на скамью веер. — Покрутись, покажи, какая ты. Ох, красавица, каких свет не видывал.
— Где вы были? Я приходила в наше тайное место, но вас больше не видела.
— Долгая история, малышка, как-нибудь потом расскажу. А почему ты здесь одна?
Не успела я сделать последних три шага, как Каталина обернулась. Улыбка сползла с ее лица.
