этом мое везение закончилось.
— Сбежала! — закричали за спиной, и я чутьем поняла, что бросились в погоню.
Я хваталась за ветки, чтобы удержаться на ногах, но дыхания не хватало, до рези кололо в боку, подкашивались ноги. А потом лесок расступился, и я вовсе выбежала на дорогу, оставшись совершенно без укрытия.
— Вон она! Догоняй!
Мысль, что я проиграла так быстро, обожгла разум. Из последних сил я побежала по дороге, что виляя, устремлялась в низину, уже ни на что не надеясь.
За спиной послышались приближающееся сбивчивое дыхание, брань. Меня неумолимо догоняли.
Ослабевшие ноги запнулись. Я начала падать, но прежде меня грубо хватили за рукав и с силой дернули. Так, что треснула ткань.
— Попалась! — просипел в ухо злой, задыхающийся Верес, обдавая тошнотворным дыханием.
Таща меня обратно, он прижимал меня к своему телу, и около его паха я ощутила отчетливую твердость.
Увидев меня, Терн с раздувающимися крыльями носа, просипел:
— В карету её. И напои.
— А как же ж! – хмыкнул глумливо Верес, заталкивая меня в низенькую, старую карету.
Я цеплялась руками, не желая возвращаться в «клетку». Но силы были не равны. Верес вцепился в мои волосы, выкрутил руку, силой заставляя нагнуться.
— Быстрее! Кто-то едет! – прорычал нервно Терн.
Верес буквально запинывал меня в повозку. Но у меня появилась надежда, я воспрянула и готова была снова бороться, только бы не упустить последний шанс.
Закинув голову, я затылком ударила Вереса по зубам.
— Дрянь! Убью! – завизжал он и ударил меня кулаком по спине.
Дыхание свело, я не могла вдохнуть. Но звуки копыт и подъезжающей повозки были уже близко. Через боль я втянула немного воздуха и закричала, что было мочи:
— Помогите! Пожар!
Я кричала, срывая голос. Однако карета пронеслась совсем рядом и не остановилась, оставив за собой клубы пыльной взвеси.
Слуга так жестоко тянул за волосы и выворачивал руки, что от боли перед глазами потемнело. Я упала на сидение.
Вряд ли меня ждет дальше что-то хорошее. Только месть озлобленных, напуганных мерзавцев.
Страшно уже не было. И все же я продолжала сопротивляться, надеясь, что подонок случайно свернет мне шею и прекратит мои страдания.
— Езжайте! Нет никакого пожара! – донесся испуганный голос Терна. Пытаясь кого-то убедить, он блеял заискивающим голосом.
Неужели?! Неужели сработало?
Верес навалился на меня, зажал рот, чтобы не смела пискнуть. Но я нашла выход. Не думая об успехе, просто действуя, изобразила смирение со своей участью и обмякла в руках негодяя. Он решил, что сломал меня, а я тем временем просунула свободную руку вдоль тела и… с силой сжала то, до чего дотянулась.
— Тва-арь! – заскулил Верес, корчась от боли. На мгновение ослабил хватку, и я заорала, скорее захрипела:
— Задыхаюсь! Спа-сите!
Глухой удар, что разнесся где-то рядом, стал ответом на мольбы о помощи. Затем еще один. Ближе. И тело Вереса обмякло.
Подонок начал оседать на пыльную дорогу, а меня, барахтающуюся и пытающуюся подняться, подхватила каменная, жесткая рука.
— Госпожа? Госпожа! Вам плохо? Вам причинили зло? – мужское лицо, что нависало надо мной, и еще одно женское отпечатались в памяти… Это точно не муж и не его любовница, потому что незнакомка была рыжеволосой и старше той…
Я пришла в себя от качки, приятного запаха духов и нежного, заботливого прикосновения.
— Как вы? – приятный голос, принадлежавший женщине средних лет, заставил меня приоткрыть веки. Чисто из любопытства. – Чудо, что вы живы, моя дорогая! Мы думали, что опоздали! Но, Слава Светлой, все обошлось. Потерпите немного, скоро доберемся до замка.
Услышав про замок, я дернулась и услышала легкий смех.
— Не волнуйтесь. В моем замке вы будете в безопасности. Обещаю. А пока набирайтесь сил.
Прохладная рука поправила выбившиеся пряди, затем накрыла мой лоб. Сразу стало легко и спокойно.
К кому я попала? Можно ли этим людям доверять? Я не знала, но ничего поделать не могла. Оставалось лишь отдаться на волю судьбы и ждать, что будет дальше. Во всяком случае, пропадая в небытие, я услышала, как спутница тихо пообещала:
— Все будет хорошо. Я никому не позволю вас обидеть! Никому! Спите…
Пришла я в себя в мягкой большой постели, под бархатным синим балдахином, отгораживавшим кровать от остальной светлой комнаты. Если судить по свежему воздуху и громкому чириканью птиц, то окно открыто…
Поэтому-то мне хорошо спалось, и сейчас я чувствовала себя гораздо лучше. Приступов не было. Лишь жар в груди иногда растекался под кожей и опалял до кончиков ушей. Но боли не было.
Отогнув плотную ткань, я увидела просторную комнату с резной мебелью и пушистым ковром, покрывавшим паркетный пол. Косые солнечные лучи отражались в большой хрустальной люстре и бликовали на позолоченной лепнине. На туалетном столике, совсем рядом с кроватью, стояла большая ваза с изысканным букетом из крупных душистых цветов.
Не знаю, где я, но, если даже судить по атмосфере, царившей в комнате, я вне замка муженька. В душе почему-то я была на сто процентов уверена в этом…
Попыталась сесть и тут же услышала приветливый голос.
— Вы пришли в себя! Слава Светлой!
Рыжеволосая женщина в изумрудном платье отложила книгу, поднялась из кресла, что стояло у камина с зеркалом.
— Как вы себя чувствуете?
— Хорошо… — Отозвалась я и прикусила губу, гадая, как лучше отвечать на вопросы, которые обязательно будут задавать.
— Не бойтесь. Я – Леопольда. Вы в моем доме. Здесь вам ничего не угрожает. Если вы скажете, кто вы, и где ваши родные, я пошлю им весточку, чтобы они не волновались за вас.
Радушное поведение незнакомки, её мелодичный голос успокаивали. Она говорила то, что должна была сказать добропорядочная хозяйка дома. Вот только я все равно не желала признаваться, кто я такая. Небольшая заминка, и незнакомка вздохнула.
— Неужели от сильного волнения позабыли? – на ее аристократическом лице появились скорбные морщинки.
Женщина была немолода, однако выглядела цветущей, довольной жизнью. И кольцо с крупным камнем подтверждало, что такая дама вряд ли станет грабить спутниц. Хотя у меня и брать нечего…
В конце-концов она не проехала мимо и помогла мне. За что я ей безмерно благодарна.
— Благодарю за всё, что вы сделали… — я сглотнула подступивший к горлу ком. —
