– Значит, ты бы мог купить любую?
– Абсолютно, – ответил парень.
– И ты вот прям в этом уверен? – невинным тоном поинтересовалась женщина, лишь сверкнули глаза цвета холодной стали.
–Железно.
– Что ж… пари?
Парень перестал жевать и поднял взгляд на своего командира. Пари между офицерами заключалось нередко и были иной раз хуже дуэлей. От пари нельзя отказываться, дабы не прослыть трусом, но зачастую условия вызываемого были крайне невыгодными. Подобные развлечения были настоящей болью старшего состава, а потому предложение пари от собственного командира было неожиданно и опасно.
Молодой офицер отложил приборы и выпрямился, готовясь принять удар максимально достойно. Ну что может предложить женщина-командир при таком споре? Конечно же себя в качестве неприступной крепости.
– Условия?
– Добейся расположения одной девушки. Сможешь – дам повышение и перевод в любую часть в стране.
Присутствующие при этом эпохальном событии одобрительно загудели.
– А если не смогу? – поинтересовался парень
Командир прищурилась. Брать денег с подчиненного дурной тон, заставлять кукарекать под столом было бы весело, если б он ее так не взбесил. Опытный взгляд, натренированный за годы службы на границе, моментально определил единственно действительно уникальную, а от того ценную, вещь при парне.
– Отдашь артефакт.
Парень рефлекторно накрыл правую руку левой ладонью и процедил:
– Это семейный перстень. Он не будет ставкой в пари.
– Ты же сказал, что можно купить любую, – хищно оскалилась женщина. – Уже не можешь?
– А если я не настолько богат?
– О, поверь, если бы все решали деньги, я бы с тобой не спорила, – ухмыльнулась командир.
Наглец поколебался лишь мгновение. Его печальный жизненный опыт говорил, что в этом споре он победит, хотя ставить семейный перстень отчаянно не хотелось. Но отказываться от своих слов не хотелось еще больше.
– Ну, допустим. Кто несчастная?
Командир сверкнула белозубой улыбкой:
– Слышал, принцесса объявила отбор?
В таверне повисла пауза.
– Нет, ему и повышение, и королевские харчи?! А харя не треснет?! – возмутился один из сослуживцев.
Командир лишь склонила голову на бок, даже не оборачиваясь на звук, и горластый мгновенно заткнулся.
– При всем моем уважении и преданности Ее Высочеству, участвовать и победить в этом эээ… инновационном методе отбора принца-консорта категорически мне не подходит.
– Зачем побеждать? – удивилась командир. – Дойди до финала. И выйди из отбора, уступив место второму участнику. А чтобы придать тебе должной мотивации, обращаю твое внимание: вылетишь на середине дистанции, твое отсутствие на службе будет расценено как самоволка со всеми вытекающими.
Женщина встала и, будучи великодушной от природы, предоставила парню последний шанс соскочить с опасного пари:
– Или ты можешь просто согласиться с тем, что, как ты выразился, «бабы» не продаются.
Но предоставленным шансом ее лучший боец не воспользовался. Возможно из-за природного упрямства, которое является основой мужского характера. А возможно из-за обилия свидетелей, которые после такого никогда не смогут воспринимать его всерьез. В любом случае, вместо возможности свернуть неприятную беседу, парень поднялся на ноги и с мрачным упрямством посмотрел на своего командира.
Та довольно ухмыльнулась и протянула ему ладонь:
– Пари?
Молодой офицер ответил на рукопожатие:
– Пари.
В отличие от всех присутствующих, командир была знакома с принцессой и имела удовольствие наблюдать успехи Ее Высочества в Железной академии. И, обладая всеми этими бесценным разведданными, оре-Роул могла сказать с уверенностью: шансов у парня никаких.
Но также командир знала и другое: стоящий перед ней молодой офицер был весьма перспективным юношей, с хорошим потенциалом, головой на плечах и удивительным чувством опасности, что в равной степени полезно как для гор или Фронтира, так и для тыла. Но его жизненная позиция, приобретенная не иначе как в годы трепетного отрочества, была не только вредна, но даже опасна для карьеры военного в матриархальном государстве.
И решить эту проблему могло лишь одно.
Пари.
Глава 4
Через две недели стало понятно, что даже такие суровые входные параметры не помогут мне избежать участия в принудительном поиске любви всей моей жизни. Нет, я не была наивной трепетной девой и прекрасно понимала, что рано или поздно придется заключить политически выгодный брак. Но надвигающийся отбор не подходил ни под категорию «политический», ни под категорию «выгодный».
А поскольку я собиралась сделать самую феерическую пакость за всю свою жизнь, а именно – довести до белого каления несколько десятков мужиков, мне крайне необходимы были помощники. И помощницы.
Как у всякой уважающей себя принцессы, у меня была стайка фрейлин разного возраста и полезности. И сейчас мне требовались самые юные и безрассудные девчушки. Раньше фрейлины были эдакой квинтэссенцией сплетен и змеиного яда за пяльцами. Но я немного изменила подход к собственной свите, и теперь среди моих фрейлин был полный набор от седовласой старушки с неприличной длинным списком регалий и любовников, до еще совсем юной девчонки, замеченной мною в таверне после полевых сборов. Мама, конечно, не слишком одобряла подобный подход, но я была непреклонна. Точнее, упряма до скандала, но о принцессах так не говорят.
Отправив пажа за моими девочками, я направилась в южное крыло. Наш дворец был богат, красив и огромен. А еще две трети комнат стояли закрытыми с момента празднования моего дня рождения. Самого первого. Тогда понаехала масса гостей: отмечали появление на свет моей венценосной персоны. Так отмечали, что проделали дыру в бюджете и в одной из несущих стен.
Так вот среди всего разнообразия открытых и закрытых комнат мне милее всего была мансарда в южном крыле. Будучи еще совсем маленькими, мы с Даяном частенько сбегали от нянек, доводя милых женщин до панической трясучки. Не знаю, где прятался побратец, а вот я любила забираться на самый верх. Там и была обнаружена одна потрясающая комната.
Просторная, светлая, уютная мансарда. Раньше здесь были мои игрушки, потом мои книжки, потом мое оружие, а сейчас я наблюдала, как двое парней из прислуги пыхтя и отдуваясь заволакивают тяжелую мебель из массива какого-то там жутко дорогого дерева. Настало время превратить эту комнату в мечту любой канцелярской крысы! Большой овальный стол для совещаний со стульями в комплекте, две доски для записей, две пробковые доски для крепления заметок, пара шкафов и мягкий уголок для прокрастинации.
Здесь-то и будут разрабатываться хитроумные планы по терзанию участников отбора. В голове была масса потрясающих идей, в основном, заимствованных из уроков полевой подготовки нашей Железной Академии. Осталось выбрать самые пакостные, и довести их до абсурда.
– Ваше Высочество, – две фрейлины сделали книксен и показательно уставились в пол.
Если посмотреть на нас со стороны, то как-то не очевидно, кто тут придворная дама, кто принцесса, а кто так, разнорабочая. Во-первых, потому что я и правда практически не носила юбок и платьев. И дело было не в каком-то глупом принципе, а в банальном удобстве. Сегодня на мне были любимые кожаные брюки в заклепках, тупоносые ботинки, рубашка на выпуск и пиджак. Брюки слегка выцвели, ботинки видали лучшие годы, а у пиджака я кинжалом укоротила длинные полы месяц назад. Волосы распущены и нечесаны с самого утра, макияж отсутствовал по причине лени. В общем, одета я была удобно, по-рабочему. Хоть сейчас прыгай в паровозку и мчи инспектировать заводы.
На фоне своих фрейлин я смотрелась так себе. Хотя и эти девушки тоже имели специфичный взгляд на внешний вид. Николь по градации от «механик» до «леди» была чем-то средним. Она носила юбки, рубашки и корсеты. Правда, юбки были положенной длины лишь сзади и сильно выше колена спереди. У рубашек всегда были открытые плечи, а корсеты мне казались вообще декоративными. Зато Абигейл являла собой образец истинной леди. Всегда платья (и приличной длины) уложенные волосы, прекрасный макияж, перчатки, шляпки. Неплохо для девушки из таверны, правда?
