Зачем? Ему лучше не показываться в людных местах. Видимо, личный интерес. Может, хочет поглазеть на королевскую невесту? Я слышал в трактире, что девица недавно прибыла и чудо как хороша. На самом деле, история там мерзкая, но типичная для королевской семьи — династический брак. Когда окончилась война, и король соседнего Эффорта Фридрих погиб в поединке с героем Ферсоном, наш король Бертран решил жениться на дочери покойного, но девчонке было шестнадцать, она воспитывалась при монастыре, и монахини встали на защиту девушки: потребовали дождаться ее совершеннолетия. Ссориться с магичками король не стал, а пока невеста подрастала, забрал как заложника ее брата-близнеца, наследника престола соседнего королевства. Кто остался править? Ставленник нашего короля, дядюшка принца и принцессы. Можно сказать, регент. Когда Бертран женится на принцессе, принц отправится домой и получит власть. По крайней мере, такой был договор между победившим Ландорном и проигравшим Эффортом. Впрочем, я был уверен: до своей вотчины принц Кейлин не доедет. А если и сядет на трон, очень скоро умрет, если не будет послушной марионеткой Бертрана. Впрочем, принца редко кто-то видел. Может, его и в живых-то нет?
Я умылся, пригладил растрепавшуюся темную шевелюру и спустился в обеденный зал. Завтра же нужно отсюда съехать, а пока надо хорошенько перекусить. Валь нашелся за столом. Он выглядел угрюмым и недовольным. Я же оценил и суп, и кашу с мясом. Хороший выбор, только сам парень не торопился есть.
— Жуй, — скомандовал я. — Иначе никуда не пойдем. Не девчонка, чтобы блюсти фигуру.
Валь что-то фыркнул, но понял, что я серьезен, и взялся за ложку. Ел он быстро. Явно боялся, что мы опоздаем на площадь. Я же смаковал вкусную еду — в последнее время у меня редко хватало на нее денег. Да, на этом постоялом дворе умели готовить!
— Так мы идем? — резко спросил Валь.
— Идем, — ответил я, с сожалением отодвигая пустую тарелку, но при этом чувствуя приятную сытость.
Король Бертран обычно обращался к народу на дворцовой площади. Туда вела аллея прямиком из дворца, и его величество величаво следовал по ней навстречу собравшимся, чтобы поздравить их с годовщиной победы. Обычно лучшие места были заняты с самого утра. Но если вы считаете, что мы с Валем довольствовались галеркой, то глубоко ошибаетесь! Мои локти и его юркость сделали свое дело — мы протиснулись сквозь толпу почти к самой трибуне, с которой должен был говорить король. Ее украшали алые и белые розы — цвета королевского дома. Реяли флаги на легком ветерке, а охраны было столько, словно каждый на этой площади желал снять монаршью голову с плеч. Я только посмеивался. Вряд ли кому нужна голова Бертрана. Лучше пусть позарятся на его советников — вот от кого все народное зло. А его величество… Впрочем, о чем это я? Пусть короли держатся от меня подальше, целее будут.
Валь выглядел бледным. Казалось, ему очень хочется вцепиться в мою руку, но воспитание не позволяет, поэтому он мялся рядом, разглядывая и трибуну, и ее украшения, и охрану в белых плащах. Эх, красота! Жаль только, народу от этой красоты ни жарко, ни холодно. Им бы есть посытнее да спать помягче, но, увы, король слишком далек от нужд народных. А уж как его советники далеки!
Впрочем, откровенно говоря, мне тоже было любопытно взглянуть на невесту его величества — если, конечно, он будет в ее сопровождении. Так ли хороша принцесса, как о ней говорят? И стоило ли ожидание короля своего результата? Понятно, дело там в политике, а не в девице, но если девица хороша, это ведь только плюс. Поэтому я вместе со всеми ждал, когда появится его величество.
Наконец, взревели трубы, загремели барабаны, и торжественная процессия появилась из ворот дворца. Бертран, как водится, был в белом. Зимой королю исполнилось тридцать — самый возраст для женитьбы. На момент окончания войны ему было двадцать семь, он недавно потерял отца и занял престол. Сейчас же Бертран потяжелел, стал как-то массивнее, лицо приобрело надменный лоск, темные волосы, когда-то вьющиеся буйной шапкой, прилегли к голове — видимо, под тяжестью короны. Того и гляди, вовсе побегут, оставив короля лысым. Но это я преувеличивал, конечно. Пока что волос хватало. Бертран милостиво глядел на ряды подданных. За ним шли советники — такие же надменные, как и его величество. Кто шел дальше, нельзя было разглядеть. Кажется, я зря надеялся на принцессу.
А Бертран уже поднялся на трибуну.
— Мой народ, — тепло обратился он к людям, — сегодня мы празднуем годовщину победы, которая доказала величие нашей страны, ее мощь и силу. Все это стало возможно не только благодаря отваге армии или самопожертвованию героя, которого мы чествовали накануне — Эридана Ферсона, но благодаря каждому из вас. Мирный договор, подписанный между Ландорном и Эффортом, стал отправной точкой для расцвета нашей державы. И сегодня я рад приветствовать на нашем празднике ту, которая для укрепления мира согласилась стать моей женой и королевой Ландорна. Принцесса Валенсия Эффортская.
О, все-таки будет принцесса! Я даже продвинулся вперед, а на трибуну поднялась девушка… очень угрюмая девушка, которая смотрела на короля так, будто дни его сочтены. Но, тем не менее, дочь короля Фридриха пожаловала в Ландорн. Значит, дни заточения ее брата окончились, а Эффорт, наконец, получит законного короля — опять-таки, с поправкой на выживание. А парень, как я уже упоминал, вряд ли до этого доживет.
Впрочем, Валенсию можно было назвать достаточно миловидной. У нее была белая кожа, темные глаза в обрамлении длинных ресниц, длинные темные волосы, украшенные жемчужинами по традициям Эффорта. Правда, я представлял себе ее ниже и как-то миниатюрнее, но в целом хороша собой, не отнять.
— Нет, этого не может быть! — пробормотал Валь. — Нет!
— Почему нет-то? — спросил я. — Имеешь что-то против королевской свадьбы?
— Но принцесса… Она…
Мне почему-то показалось, что мальчишка вот-вот заплачет.
— Неужели тебе так жалко эту девчонку? Поверь, для нее брак с королем Ландорна — не такая уж плохая идея.
— Почему? — отрывисто спросил Валь, уже не слушая речь короля.
— Ее брату придется хуже. Эффорт в упадке, да и его никто так просто не отдаст. А тут процветающая страна, молодой муж — уже плюс, заметь. Обычно принцесс выдают за стариков, и эту бы выдали. Бертран не скуп, неглуп, собой хорош. Да, у него много отрицательных черт характера, но стоит появиться наследнику, как он заведет фаворитку, забудет про жену, и будет та себе жить спокойно. Главное слово здесь — жить, цыпленок.
Валь
