темноте.
Через мгновение я почувствовала, что возле меня появилось что-то мягкое, и рядом зажглась лампадка. Я устало присела на шкуру какого-то животного. Эмиль! Его зовут Эмиль. Я даже не подозревала, что мой брат может встречаться с Раэль. Надеюсь, он не причинит ей вреда. И она никогда не узнает, что он убийца.
Тяжело вздохнула. И что со мной будет дальше? Всю жизнь бегала от матери, а попала в руки брата-маньяка.
Интересно, он меня убьет? А ведь на мне есть маячок. Только вряд ли Ллойд по нему сможет меня найти. Все убийства брата были тщательно спланированы. Не думаю, что он упустил такой момент. Хотя надежда все-таки есть.
Грустно легла на мягкое ложе. В помещении холодало, и вскоре я почувствовала, что дрожу. Теплая подстилка не особо спасала. А возможно, озноб был на нервной почве.
Я снова и снова прокручивала в голове наш разговор. Сомнений в том, что он отправился к Наине, не было. И то, что разговор закончится чьей-то смертью, я тоже не сомневалась. Мне абсолютно не жаль мать. Плохо, если она одержит победу, тогда в ее власти будет очень много магии. С такой силой и миром править можно.
Сейчас я пыталась думать о чем-то хорошем. И этим хорошим являлся Ллойд. Я вспомнила его поцелуй. Вкус его губ. Сейчас жалела, что мы ограничились лишь этим. Папа всегда говорил, что жить нужно сегодня, а не откладывать приятные моменты на потом. Как он оказался прав!
Вся моя жизнь, как огромное колесо, в котором я убегала от смерти. Я всегда боялась, что завтра может не быть, но не наслаждалась днем сегодняшним.
Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я уснула. В этих стенах, казалось, прошла целая вечность.
Мне приснилось, как будто я снова ребенок. Рядом папа, и я ни о чем не переживаю. Он взял меня на руки и прижал к себе. Такой родной и любимый аромат дорогого парфюма и незнакомых трав. Где-то в подсознании мелькнула мысль, что этого не может быть. Папы давно нет, и я не ребенок. Наверное, я умираю. Это такой переход в другой мир. Я с детства общаюсь с душами, но понятия не имею, как происходит расставание с телом.
Похоже, именно так. Я теснее прижалась к мужчине.
— Я умираю? — спросила в полудреме.
Он тихонько засмеялся.
— Нет. И еще не скоро умрешь.
Повеяло прохладой, а потом стало тепло.
— Я сплю и не могу проснуться.
— Так не просыпайся, — он прижал меня к себе и одной рукой погладил по волосам. — Тебе сейчас нужен отдых.
Меня заботливо уложили на постель и укрыли одеялом.
— Я не хочу, чтобы ты уходил, — снова погружаясь в сон, сказала я. — Не бросай меня.
— Не брошу. Я буду рядом, — пообещал он. — Теперь тебе нечего бояться. Наины больше нет. Поздравляю тебя с началом новой жизни, — услышала я и снова уснула…
Эмиль
Я смотрел на безжизненные глаза красивой женщины и не чувствовал ничего. Ни радости, ни боли — лишь пустоту. Мне впервые довелось убить женщину, преследуя личные мотивы.
Для обычных людей смерть — это конец существования, для магов-чернокнижников и некромантов — лишь другой этап существования души. А иногда душа не заслуживает существования. Как душа Наины.
Я даже не догадался, что она, копируя мой почерк, причем так неумело и топорно, пыталась привлечь Элию. Заигралась и потеряла хватку. Не думала, что ей попадется сильный противник.
Ее ошибкой было убить человека, который совсем не угрожал правителю, и попытаться сымитировать меня. Мне сразу же сообщили об этом, и поступил приказ устранить подражателя и зачистить территорию. Я вычислил преступницу сразу же, но и предположить не мог, кто она.
А потом на это преступление отправили детектива и Элию. Так и знал, что этот писака не справится с поставленной задачей и попадется. А настырная сестра решила воспроизвести символы. Глупая! Зачем лезть в магию, которую не понимаешь?
Уже жалел, что поддался эмоциями и оставил ей послание через старосту. Мерзкий был тип. Для таких, как он, смерть — это слабое наказание. Поэтому я позаботился и о мучениях души.
И все Раэль. Жаловалась, что у Элии работы мало в последнее время. Подкинул работенку на свою голову. В мои планы не входило встречаться с ней. Тут невольно в судьбу поверишь.
Когда впервые захотел увидеть сестру, просто так, для интереса, познакомился с Раэль. Через нее всегда был в курсе дел Элии, только она никогда не говорила, отчего с таким талантом Элия скитается по забытым местам. Раэль стала хорошей спутницей для жизни и прекрасным алиби. На ней срабатывало замедление времени, она была уверена, что я находился с ней рядом всегда.
Хмыкнул, уничтожая тело Наины.
Этот ее взгляд, когда она увидела меня, вошедшего с посохом в руках. Перепутала меня с Эриком, думала, что он с того света пришел. Весело. Сильна, но не соперник мне. Много амбиций, чужой магии, которой она не умела управлять, и страха перед расплатой за прошлое.
Я переместился в свой дом, чтобы обдумать дальнейшие действия.
Поставил фотографию перед собой и размышлял. Мама общалась с отцом до конца его дней, и он знал о моем существовании. Что ж, пора приложить немного усилий и вытащить душу Эрика из посоха. У меня будет две минуты на разговор, прежде чем я перестану видеть отца. Пора взглянуть в его глаза. Осмелиться сделать то, что не решался все эти годы.
Сейчас я хотел этого. Мне необходимо пообщаться с ним, прежде чем решу, что делать дальше. Бросил свое фото в ящик стола.
Положил посох перед собой. Тяжело вздохнул. Последние дни отрицательно влияют на меня. Откуда эти чувства? Разве я способен на них?
Элия… Она странная. Совсем иначе представлял нашу встречу. Она так смотрела на меня… с любовью. Сердце предательски защемило. Оказывается, оно у меня есть. В жизни любил только маму. По ее просьбе выкупил пансионат для престарелых. Ей нравилось находиться там. Мама говорила, что там чувствует себя нужной. Особенно когда для всех я умер и редко стал ее навещать. Сложно вести двойную жизнь, а в моем случае — тройную.
Неуверенно провел рукой по посоху. Тот засветился ярко-зеленым светом. Я должен это сделать! Положил руки на набалдашник и применил магию. Раздался характерный свист, как оказалось, в посохе не только душа отца. Я призвал только Эрика. Мгновение — и передо мной предстал отец. Сперва показалось, что я смотрю в зеркало. Феноменальная схожесть.
— Эмиль! — грустно
