ворчать: ведь все остались живы. И даже сравнительно здоровы — пара сломанных рук и рёбер, и десяток выбитых зубов считаться серьёзными потерями не могут.
Выданного заработка хватило только на неделю нормального питья, и дюжину девиц древнейшей профессии. И на одну хорошую потасовку. Хвала Крому, что за комнату он уплатил вперёд. И что, спрашивается, ему теперь делать в этой сонной, и позабытой Богами пыльной дыре, где, кажется, и солнце по небу движется, позёвывая?!
Ждать обратный караван? Так он соберётся не раньше, чем месяца через три. А может, и восемь.
Ехать в столицу Шема — Эрук? Да, до него недалеко — четыре дня пути. Но кто сказал, что оттуда караваны ходят чаще? Да и в любом случае, чтобы куда-то ехать, нужен новый конь, а на него опять-таки нужны деньги.
Эх, жаль, что телохранителей состоятельные шемиты предпочитают брать из соседней Стигии. Хоть те не так могучи и грозны на вид, как Конан, зато и менее заметны.
И достаточно искусны во владении любым оружием. Надо отдать его конкурентам должное: всем тем, что могло причинить вред другому человеку, стигийцы владели мастерски. И стоили их услуги недорого. Конечно, по меркам Конана.
Нет, он трезво смотрел на ситуацию — здесь его шансы невелики. Привычка в таких провинциальных городках гораздо сильней здравого смысла. И вот ещё что он понял, пожив в трактире Янира, побродив по базарам и другим людным местам: от яда никакой телохранитель не защитит, а от врагов и конкурентов на востоке предпочитали избавляться именно так…
Так что глядя на дно своей пустой кружки, Конан при всём своём неистребимом оптимизме, несколько приуныл. Вот сейчас бы как раз — подраться! Для поднятия, так сказать, настроения и боевого духа!
Но не с кем. Сегодня здесь только случайные людишки, и слабаки. Те, с кем было приятно и весело помахаться, залечивают раны после вчерашнего, уже по дороге домой…
Да и шнырь вон сидит. Наблюдает. С нетерпением.
Конан с утра опытным глазом отметил неприметного маленького человечка у самой двери, раньше не заходившего в «Жареного быка», и теперь готового при малейшей опасности беспорядка и буйств, нырнуть в спасительную черноту незаметно подкравшейся южной ночи, и привести с собой взвод Карротты.
Уж тогда-то этот представитель достойной своей страны тайной полиции с удовольствием выступит свидетелем. И Яниру не удастся отмазать его вторично, поручившись своим честным и законопослушным именем, что это не он начал…
Ведь именно этого свидетеля формально не хватило вчера сердитым стражникам — человека, готового официально подтвердить вину варвара в развязывании драки. Ведь все непосредственные участники обоюдоприятного рукопашного сражения между Конаном и здоровенными (да уж, ребята они были, как на подбор!) горцами-пастухами, из соседней с Шемом Хорайи, выгодно продавших на одном из базаров большую отару баранов, и решивших на радостях достойно отметить такое событие в лучшем трактире, дружно — «ничего не видели, и не знают!».
А Янир довольно смело заявил, что мебель у него с утра в таком состоянии, в связи с большой уборкой. И претензий за шум — а не было никакого шума, это, наверное, на соседней улице! — он ни к кому не имеет. То, что многие посетители лежат на полу — ну и пусть их, он только рад, что его вину воздали должное. А все, кто не пил, очень достойно и мирно ужинали. А не угодно ли уважаемым стражникам по кружке лучшего вина, разумеется, за счёт заведения, чтобы, так сказать, компенсировать те усилия, которые они потратили на ложный вызов, и вот — только что с вертела! — ещё по куску сочного жаренного барашка! Конечно, он понимает, что их работа опасна и …
Монеты, почти незаметно сунутые в довольно большом количестве в карман начальника взвода, тоже подтверждали высокие нравственные качества всех посетителей приличного и достойного заведения.
Как узнал потом Конан, в грамотно написанных и прекрасно составленных законах Шема была маленькая неувязочка, позволившая Яниру, очевидно, не впервой, проделать этот трюк.
Неувязочка-недоглядочка эта наверняка случайно попала туда — разве может случиться по-другому в столь древнем и достойном своих традиций, государстве?
А дело было в том, что: доставят стражники Карротты материал для галер и каменоломен, не доставят — никакого иного вознаграждения, кроме скудного жалования её доблестные воины не получат. Вот интересно, стимулирует ли их это рисковать своими драгоценными шкурами, если противников закона много, и настроены они решительно…
Ну, например, как Конан, и хмурые, неприветливо глядящие горцы?
Когда бравое воинство покинуло главный зал, Конан подумал, что ещё один интересный вопрос — в каких пропорциях они делят полученную мзду? Он не сомневался, что эти доли давно оговорены, так же, как и такса, взимаемая с хозяев трактиров и постоялых дворов.
Янир слишком прожжённая бестия, чтобы дать больше положенного. Ну, и, разумеется, не так глуп, чтоб дать меньше. А поскольку те, кто не участвовал непосредственно в свалке с широким применением мебели почтенного заведения в её «ремонте и уборке», предпочли поспешить покинуть его до прихода стражи, всё завершилось к обоюдному удовольствию всех участников инцидента. «Недоразумение», бывшее явно не первым и не последним, посчитали исчерпанным.
Все, кроме Достопочтенного владельца Заведения.
Ничего не скажешь: политика в отношении иностранцев и чужаков, и методы их «мирного» выпотрашивания явно разработали ещё в незапамятные годы, и применяли вполне искусно.
Когда дверь за стражами закрылась, Янир, где уговорами, а где и скрытыми угрозами, выпотрошил перепуганных простачков из провинции до последнего медяка.
Ну как же — ведь он рисковал быть арестованным за лжесвидетельство, чтоб спасти от галер их жалкие душонки! Да и мебель, особенно прочная, стоит сейчас ох, недёшево — ведь её везут издалека, а в «бедном» Шеме своего леса нет… Да и сунуть начальнику пришлось немало. Всем понятно?! А то — при малейшем шуме «честные» стражники вернутся!..
Конану тоже всё было понятно. И ситуация почти позабавила его — в дополнение к удовольствию от доброй драки.
Но у него и так почти ничего не осталось. Так что поутру, когда избитые да ещё обобранные скотоводы убрались восвояси — нескоро же они захотят вкусить ещё благ цивилизации! — Конан вновь отправился искать себе нанимателя, обойдя ещё раз памятные места любимой Сараканды. Но — опять тщетно.
Янир, хотя кормить и поить киммерийца отказался, в комнате не отказывал. Такой матёрый прощелыга и ветеран трактирного дела прекрасно понимал: контролировать Конана и его финансовые дела лучше всего на месте: в своём трактире. И рано или поздно такой «товар»,
