Только… почему он опоздал? Почему появился так поздно?
— Думаете, то ужасное чудовище это сэр Йеванн? — охнула Катарина.
— Мамочка, а у меня тоже крылья появятся? Я тоже смогу летать?
Ноэль, не слишком разделяя беспокойство взрослых, забрался к матери на кровать.
— Крылья? — Дея не сразу поняла, о чем он говорит. — Какие крылья, сынок?
— Как у Йеванна. Я тоже хочу такие!
И снова это «хочу»!
Вздрогнув, Дея обняла сына и прижала к себе.
Как далеко простирается его мощь? Неужели он в самом деле может отрастить себе крылья, как у анкхая, лишь пожелав этого?
— Сыночек, — прошептала ему в макушку, — давай пока подождем с крыльями. Не нужно, чтобы кто-то здесь знал, что ты можешь…
Она замолчала, услышав, как открывается дверь. А потом голос Рейвена произнес:
— Можешь — что? Договаривай, Дея, какие еще секреты ты прячешь?
* * *
— А ты изменился…
— Ты тоже стала другой. Я помню пятилетнюю плаксу с вечно мокрым носом и куцыми хвостиками.
— А я подростка, что защищал сестру от ночных чудовищ и таскал для нее сладости из буфета.
— Тот подросток в прошлом. Он умер, когда убили его родителей.
— Та плакса тоже давно умерла.
Они сидели друг против друга. Два соперника в разных углах ринга, но никак не брат и сестра, что встретились после долгой разлуки.
Дея чувствовала, как в душе зреет отчуждение. От Рейвена веяло чем-то кислым, прогорклым. Это был запах страха разоблачения, запах предательства.
На столе перед ней стояли изысканные кушанья, но она не притронулась к ним. Только кивнула Катарине, чтобы та накормила Ноэля.
— Почему ты не ешь, сестричка? — Рейвен кивнул на блюдо с жареными куропатками.
- Я не голодна.
— Боишься, что отравлю? — хмыкнул он, вгрызаясь в нежное мясо. — Не бойся, ты нужна мне живой. Ты и твой сын.
Она подалась вперед.
— Зачем? Что ты задумал, Рейвен?
— Разве я еще не сказал?
— О мести? Сказал. Но я уже ответила, что не собираюсь тебе помогать. Опустившись до мести ты не получишь удовлетворения, лишь станешь на одну ступень с теми, кому собираешься мстить.
— Удовлетворение? — он хохотнул. — Ты правда думаешь, что я все это задумал ради удовлетворения? Плохо же ты меня знаешь, сестричка!
С минуту она смотрела ему в глаза, где плясали искры безумия, а потом тихо ответила:
— Кажется, я вообще не знаю тебя…
Хмыкнув, Рейвен продолжил есть.
Не выдержав запахов, от которых сводило желудок, Дея тоже отрезала кусочек. Положила в рот, прожевала, не чувствуя вкуса. Словно не обжаренное в специях мясо, а кусок ваты.
Где-то внутри нарастала странная дрожь. Будто вибрировала тончайшая паутинка, проросшая из сердца ворожеи сквозь душу и ауру.
Нити паутины тянулись в пространство далеко за пределы этой комнаты, и этого здания, и этого города. Дея не ощущала, где они заканчиваются, только чувствовала, что они становятся все длиннее и крепче с каждым новым вдохом, с каждым ударом сердца.
Видимо, что-то отразилось у нее на лице, потому что Рейвен вдруг посерьезнел.
— А ты стала сильнее, — заметил он. — Я наслышан о твоем Даре. Кто бы мог подумать, что моя сестра сможет возвращать умерших. Родители были уверены, что ты пустышка и выгоришь, едва выйдешь замуж. И кстати, если думаешь, что твой анайх придет за тобой, то забудь. Я сделал все, чтобы этого не случилось.
Мир перед глазами Деи качнулся, подернулся пеленой и поплыл. Ей пришлось укусить себя за щеку, чтобы не выдать эмоций.
— Ты… Ты убил его?
— К сожалению, я не так силен, чтобы сразиться с анкхаем, — хмыкнул Рейвен. — Но у меня есть надежные способы сбить его со следа. Так что насчет моего предложения, сестричка? Ты уже выбрала, на чьей стороне?
Он положил руки на стол и нагнулся, глядя Дее в глаза.
— Я светлая целительница — произнесла она, выдерживая его взгляд. — Мой Дар не выбирает сторону, для него не важно друг перед ним или враг. Ты сам это знаешь. Хочешь, чтобы я вернула кого-то из умерших? Кого именно?
Рейвен нехорошо усмехнулся:
— О, чуть позже я предоставлю тебе целый список. Но ответь на один вопрос. На что еще способен твой сын?
Он перевел взгляд на Ноэля, и сердце Деи покрылось льдом.
Мальчик, не замечая пристального внимания, смотрел на свою полупустую тарелку и что-то шептал.
— Сколько ему? Года три? — задумчиво проговорил маг, разглядывая племянника. — Насколько я знаю, самый пик мощи приходит на подростковый возраст. Боюсь даже представить, насколько силен твой сын, если уже сейчас смог устроить горный обвал и едва не сорвал мне хорошо продуманный план.
Дея качнула головой, меняя угол зрения, как учил Йеванн. Предчувствие не подвело: на краю тарелки плясало слабое голубоватое марево. Сильф. И Ноэль что-то ему шептал…
Если Рейвен заметит, если Рейвен поймет…
Нужно срочно отвлечь его от Ноэля!
— Брат, — тихо заговорила Дея, привлекая к себе внимание, и коснулась руки мага. — Пожалуйста, не делай этого.
Ей показалось, будто она притронулась к трупу. Кожа Рейвена была холодной, чуть влажной и рыхлой. Дее захотелось одернуть руку и вытереть пальцы, но она заставила себя не двигаться.
Он глянул на ее ладонь, лежащую поверх его, а потом усмехнулся:
— «Не делай» чего, сестричка?
— Пожалуйста, верни меня и Ноэля в Иллурию.
— Не могу, даже если бы и хотел.
— Почему?
— Ирион собирает армию. Ему нужны сильные маги. К нам уже присоединилась часть бьенгордских кланов.
- Вы задумали напасть на Иллурию?! — ахнула Дея. Более сумасшедшую затею вряд ли можно представить. — Венарий вас сотрет в порошок!
— Не думаю. Мы долго готовились и предусмотрели все варианты.
Она покачала головой:
— Все невозможно предусмотреть.
Где-то за тысячи миль от этого места тонкая нить паутины наконец-то достигла своего адресата. Тренькнула минорным аккордом, связывая воедино две ауры, две души.
Кожа на горле Деи вспыхнула жаром. Девушка вскрикнула, хватаясь за шею.
Глава 28.
— Что с тобой? — Рейвен вскочил. — Дея, тебе плохо?!
Он заметил, что она сильно побледнела, а потом ее черные глаза посветлели. Стали серебристыми. И в них, как в зеркале, Рейвен увидел себя: обезображенное лицо, куски вырванной плоти, кровь, струящаяся из жутких ран…
Он моргнул, прогоняя чудовищное видение.
Глаза Деи по-прежнему были черными, но она задыхалась, хватая ртом воздух, и держалась за горло.
— Да что происходит? — прохрипел маг, наклоняясь над ней.
Рывком дернул за ворот скромного платья. Ткань с треском разошлась под его руками.
Рейвен застыл, не веря своим глазам.
На шее его сестры горел и пульсировал свадебный артефакт. Золото и алмазы шипели и плавились, медленно растворялись, сливались с плотью, врастали в нее…
Рейвен почувствовал, как вся кровь отхлынула у него от лица.
— Что ты наделала, глупая? Это же лаир!
Его страх хлестнул Дею невидимой плетью.
— Это ЕГО лаир, — прошептала ворожея, и на ее непослушных губах заиграла улыбка. — Он пришел за мной.
— Ах ты ж, шрутова девка!
Мужская рука взлетела, собираясь отвесить Дее пощечину. Но замерла в воздухе, остановленная невидимой силой.
— Не тронь мою маму! — взвился детский голосок.
— Щ-щенок… — процедил Рейвен, пытаясь вернуть себе контроль над конечностью. — С тобой я потом разберусь!
Но та словно перестала принадлежать ему. Онемение молниеносно растеклось от кончиков пальцев до самого плеча, и рука повисла бесполезной плетью.
Зарычав, Рейвен вскочил из-за стола. В два счета оказался возле двери. Рванул ее здоровой рукой.
Дея услышала, как он сказал:
— Данарк! Трубите сбор, поднимайте сильнейших из братьев. Сейчас здесь будет анайх, убейте его!
Обернувшись к сестре, он прорычал:
— И не надейся, что ему удастся сюда войти! Мои люди убьют его, а ты останешься здесь, сестричка. Здесь твое место!
