class="p1">– А у его матери, у Танори?
– У неё тоже всё неплохо. Живёт в деревне с Кару, лечит народ травами, гадает на картах.
Жанна криво усмехнулась. К гадалкам и народным целительницам она относилась скептически.
– Старейшей она, конечно, быть перестала. Её судили за самоуправство, всё чин чином, всё по правилам. Ну и новой Старейшей выбрали Нату. Она тогда совсем молодая была, но других вариантов не нашлось. Половина золотых в Землю Обетованную подалась. Кару упёрлась и ни в какую. Зелёные типа Ахорет и рады бы, да кто ж их пустит? Они же стерильные.
– Так получается, ты должен этой Нате…
– Сделать ребёнка, да. И сроки поджимают.
***
Всё, о чём сейчас говорил Леший, Жанна мысленно поделила на шестнадцать. Один раз он явно ей уже соврал сегодня, значит, и тут мог нафантазировать всякого разного. Но и после деления и отбрасывания чересчур фантастических подробностей история вырисовывалась весьма необычная. Теперь Жанна хотя бы понимала, почему та золотая дракониха помешала их ночным игрищам. Ревность, страх за своё будущее, все дела…
Впрочем, даже если Леший сказал чистую правду, это не объясняло, что им теперь делать дальше.
– Значит, теперь нам не стоит встречаться вообще? И никакого посидеть, послушать пластинки? – спросила Жанна. Ей почему-то вспомнился их разговор на кухне и тот дурацкий эпизод из фильма.
– А ты хотела бы? Ну, послушать музыку?
– Хотела, – улыбнулась Жанна. – Не сегодня, наверно. Но в следующий раз – обязательно.
– Значит, послушаем. Ты всё ещё моя Ученица, я – всё ещё твой Наставник. – Глаза у Лешего ярко сверкнули. – И я тебе открою упоительный мир винила. Расскажу, что такое первопресс и вообще. А летать вместе, – тут он замялся, – наверно, пока не стоит.
Жанна потянулась. У неё тоже начинала ныть спина, да и усидеть на месте получалось совсем плохо. Хотелось поскорее нырнуть в прохладный ночной воздух и отдаться восходящим потокам.
– И что нам тогда делать?
Леший задумчиво крутил в руках чайную ложку.
– Мы можем… Мы можем поделить дни. Ты летала вчера, в понедельник? Тогда твои будут ещё среда и пятница. А я возьму, – тут он в очередной раз повёл плечами, – вторник, четверг и субботу. Насчёт воскресенья договоримся.
– И долго мы так будем? – спросила Жанна. Ей хотелось добавить с ехидцей: «Пока у вас не получится или ещё дольше?» – но она решила не продолжать, чтобы не нарваться на ругань.
– Не знаю. Пару недель, а там видно будет.
***
Альорд курил, облокотившись о перила балкона, и взглядом провожал фигурку Жанны, едва различимую в свете фонарей. Чёрная туча непроговоренного рассеялась, но легче от этого не стало. Вроде бы он поступил правильно, когда рассказал про Нату и предложил поделить небо по дням, но ему казалось, что и тут он совершил большую ошибку.
В конце концов, он не осмелился сказать Жанне главное, не объяснил, кто она на самом деле, а вместо этого наговорил лишнего про Нату. Он струсил, просто струсил!
Альорд стукнул кулаком по железным перилам и сморщился. Было больно, но он отвлёкся от дурных мыслей, да и дыба между лопаток тянула не так сильно.
Жанна скрылась из виду. Он сделал последнюю затяжку, тщательно затушил окурок и, легко перескочив через перила, отправился в ночной полёт.
***
Танори встретила её, как ни в чём не бывало. Она сидела на лавочке под окном, меланхолично созерцая грядки с лечебными травами, а может, вспоминая своё прошлое. В любом случае, вид у неё был умиротворённый. Увидев Кару, Танори махнула рукой, молча предлагая присоединиться к ней.
«Знает, наверняка всё знает и без меня. На картах посмотрела», – подумала Кару, устраиваясь на лавочке. Говорить ни о чём не хотелось. Всё равно сегодня они ничего не успеют сделать, не успеют придумать. Сегодня можно просто побыть вдвоём.
Через полчаса в воздух взмыли две золотые драконихи. Они быстро миновали деревню, заложили вираж над монастырём и растаяли в тумане над излучиной реки.
***
Под утро Альорду приснился сон. Он увидел округлые своды какого-то полутёмного помещения, напоминавшего церковь. Огни там не горели, солнечные лучи падали через большое отверстие в куполе. В круге света стояли три каменных трона. Один, справа, был пуст, на двух других сидели обнажённые женщины. Или не совсем женщины?
Присмотревшись, Альорд заметил, что у них нет ни грудей, ни пупков, ни других признаков пола. Они были абсолютно гладкими, и кожа их отливала серебром.
Женщины сидели неподвижно, большие недреманные глаза смотрели прямо перед собой.
Образы вырисовывались постепенно, будто всё окружающее постепенно проступало на фотобумаге.
Альорд продолжил рассматривать их и теперь заметил, что на головах у женщин пышные синие парики (память подсказала, не синие, а лазурные, почему-то это было важно), стянутые золотыми обручами с цветами. Всё это смутно напоминало картинки из книжек по древней истории, портрет какой-то загадочной царицы в драгоценном уборе.
Мир покачнулся. Альорд вздрогнул от боли. Он быстро и резко начал осознавать, где находится и что с ним происходит. Кто-то связал ему руки и поднял, как тушу, на крюк.
Он осторожно попробовал дотянуться до пола: Надо было встать, расправить плечи, дать спине передышку, но сколько Альорд ни пытался, ноги нащупывали только пустоту.
Смотреть вниз он боялся. Он уже понимал, что там увидит – гладкое тело без сосков, пупка и прочей человеческой дребедени, блестящее и скользкое.
Альорд сделал усилие и качнулся. Боль вновь прострелила тело. Он поднял голову, посмотрел на крюк. Мощный! И сидит крепко. Такой не расшатаешь.
Он тихо застонал. Женщины всё так же неподвижно, не моргая, продолжили наблюдать за ним.
Альорд почувствовал лёгкое движение воздуха: где-то сзади открылась дверь. Женщины одновременно повернули головы вправо – и замерли.
Вскоре Альорд услышал звук чьих-то шагов, перемежавшийся с тихим скрежетом железа.
Сердце в груди сжалось и заледенело.
Мимо, задев его по неловкости плечом, прошла девушка, невысокая, абсолютно голая, в пышном синем парике с золотым обручем. В руках она несла что-то жуткое и острое, то ли меч, то ли мачете. Им-то она и царапала по стене.
Девушка подошла к двум неподвижным женщинам, сидевшим на тронах, и преклонила колено. Женщины ответили ей благосклонным молчаливым кивком и взглядом указали на Альорда.
Девушка поднялась, обернулась… И он узнал в этом странном гладком и бесполом существе Жанну.
Жанна смотрела на него равнодушно, без удивления и узнавания. Кажется, сейчас он был чем-то вроде куриной тушки, которую надо побыстрее разделать и приготовить.
Она стояла, взвешивая в руках своё оружие, и прикидывала, как им половчее ударить.
