Он опустил смычок и уже знал, что прошёл час или около того. Солнце только-только склонилось к горизонту, небо ещё не окрасилось в алый и розовый. "Приём", – всплыло в памяти.
Ромион наклонился, убрал скрипку в футляр, забросил его себе на плечо, обернулся.
И замер.
Кики стояла под дубом, в десяти шагах, застыв – она не шевелилась, даже как будто не дышала. И потрясённо смотрела на Ромиона, прижимая руки к груди. Из её глаз по щекам струились слёзы.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Ромион. Получилось чуть более резко, чем ему хотелось.
Кики вздрогнула. Сглотнула. Глаза её расширились. Она опустила руки, потом шмыгнула носом – и принялась вытирать слёзы.
– Я… Я… – Её голос звучал странно тихо, не похоже на то, как она говорила раньше. – Ты… Как ты…
– Извини, – со вздохом произнёс Ромион. – С тобой всё в порядке?
– Д-да… Мне сказали, ты меня ищешь. Я… Тебя не было в комнатах, и я… – Кики всхлипнула, перевела взгляд на скрипку. – Как… ты?.. Как оно?..
– Не стоило тебе сюда приходить, – Ромион взял её за руку. – Не делай так больше, хорошо? Я забываюсь, когда играю, и могу случайно тебя заколдовать.
– Нет, ты… Но как?..
– Пойдём, дорогая. Уверяю, по дороге ты придёшь в себя. Я музыкальный маг, ты не знала?
– Да, но…
– Я так колдую. Когда играю. Поэтому будь осторожна, хорошо? И больше, пожалуйста, не…
– Это была не магия, – перебила его Кики, останавливаясь и находя его взгляд.
Ромион улыбнулся.
– Ошибаешься, звезда моя. Магия, чистая магия. Идём.
Кики не дала взять себя за руку снова.
– Нет. Это был ты. Настоящий. Зачем ты врёшь, Ромион? Зачем ты постоянно врёшь?
Ромион удивлённо посмотрел на неё и улыбнулся.
– А ты, моя прелесть?
Кики моргнула. Потом тоже попыталась улыбнуться – но это уже была не та весёлая, заразительная улыбка.
– О, ты прав, любимый! Что это со мной?! Ты просто так красиво играешь! Я так тебя люблю!
Ромион вздохнул и снова взял её за руку.
– Идём, дорогая. У нас с тобой приём.
– Приём чего?
– Кого, моя звёздочка. Кого…
Приём был камерным, не больше чем на десять человек – только для "своих". "Своими" Ромион считал всех монархов-людей, чьи королевства граничили с Сиерной. Так что и десяти человек не набралось.
Был король Кремании, Стефан, приходившийся Ромиону да-а-альним родственником по жене незаконнорождённого брата, чья сестра была его дочерью… В общем, очень дальним родственником. Стефан был человеком весёлым, жизнерадостным, очень любил женщин. К нему Ромион знал, как подластиться – всего-то нужно отправить пару фрейлин лёгкого поведения в покои. С Креманией у Сиерны был прочный мир.
Совсем не так обстояли дела с королевством Вении, где королём два года назад стал Дерек, давний соперник Ромиона. Дерек был старше на два года, но ещё не женат. "Конечно, – думал Ромион, – кто же за такого пойдёт?" Дерек был красив, это правда: высокий, темноволосый, черноглазый, с кожей светлой, как снег. Виола, увидев его впервые, пробубнила что-то про Белоснежку. Да, Дерек был красив и не глуп, но, увы, высокомерен сверх меры. Ничего не существовало для Дерека лучше и любимее своей персоны – он ждал, что им будут восхищаться, и когда так и случалось, принимал это как должное. Он единственный в Сиернской школе носил прозвище "Прекрасный Принц", как корону. И ему хватило ума при знакомстве с принцессой фей (чей муж сидел рядом) ляпнуть, что, дескать, он ждёт её сегодня вечером в спальне. Виола в ответ с поразительным спокойствием надела ему на голову торт, который как раз подавали слуги. Дамиан смеялся громче всех… Было это два года назад на коронации Дерека.
Король Ниммерии Вейл учился с Ромионом в одном классе и был двоечником. Он и сейчас правил… забавно. Если бы не вмешивалась его мать или жена, обожавшая мужа, дела в Ниммерии давно пошли бы под откос. Вейл очень, очень любил женщин – что неудивительно, когда твой отец – демон-инкуб. Этому даже фрейлин слать нужды не было – сами сбежались. С Ниммерией Сиерна торговала, и успешно – Ромион только хотел бы узнать, какая муха укусила супругу Вейла, так нежно и отчаянно полюбившую мужа лет так… почти пять назад. Ромион-то думал через неё влиять на Ниммерию, но, увы – не сложилось. Ромион бы не постыдился ободрать и одноклассника, как липку.
Принц-наследник Синтии, Эдмонд, приехавший вместо отца, был тихим молодым человек лет семнадцати. На девушек он вообще не смотрел, зато смотрел на книги – ну очень влюблённо. Его Ромион соблазнял древними манускриптами – что, впрочем, не особенно-то было Сиерне нужно. Синтия была давним её торговым партнёром.
На этом соседи Сиерны кончались.
Ещё из "своих" ожидались Дамиан с Виолой, но когда Ромион вошёл, их ещё не было. А были полураздетые эльфийки, танцующие что-то развратное – и замерший у стены с видом "я-тут-ни-при-чём" советник.
Танцевали эльфийки вокруг развалившегося в кресле Дерека. Тот улыбался и поглаживал полупустой кувшин с вином. Чуть поодаль в кресле резались в карты на раздевание Стефан с Вейлом. Раздевались две эльфийки, блондинка и брюнетка, сидевшие у каждого из королей на коленях.
Принц Синтии, устроившись в кресле у окна, читал книгу и периодически отмахивался от танцующих.
Музыканты в углу играли что-то меленное и возбуждающее, а в воздухе носился запах афродизиака.
– Это что? – спокойно поинтересовался Ромион у советника, бросив взгляд на Кики. Та с интересом рассматривала эльфиек.
– Это развлечение, – со вздохом отозвался Джек. – Короли требовали развлечений, пока вас ждали. Его Величество Дерек предложил эльфиек – все согласились.
Ромион снова вздохнул, подумал: "А может, ну его – им без меня точно лучше". Но государственные дела так не делаются, к тому же как быть с Кики? Такие приёмы после свадьбы – традиция, а традиции нужно сохранять и соблюдать…
Отпустив руку жены, Ромион три раза хлопнул в ладоши – музыка тут же прекратилась, а эльфийки замерли.
– А, ты, – протянул Дерек, обернувшись. – Вечно ты всё портишь…
Ромион не обратил на него внимания. Он повернулся к капитану гвардейцев и приказал:
– Уведите девушек.
– Но мы ещё не доиграли! – возмутился Вейл. – Я только-только начал отыгрываться! Ромион!
– Я счастливо женат и превращать мой дом в бордель не позволю, – отозвался тот.
– Я же говорю: вечно он всё портит, – фыркнул Дерек, лениво глядя на Ромиона. – Счастливо женат он. На крысе!
– На себя посмотри, свинья! – тут же отозвалась Кики. – И завидуй молча!
На неё оглянулись все, включая Ромиона – в немом изумлении. Кики этого не заметила – она петухом налетела на обалдевшего Дерека.
– Ну, чего уставился? Я-то уж покрасивей той гномки, с которой ты спишь! Как там её? Делла?
Больше всего опешившего Ромиона изумляло, что Дерек молчит. Обычно он за словом в карман не лез, и не важно – девушку собирался оскорбить или парня. А тут молчит и бледнеет…
– А-а-а, кому-то нравятся топоры в постели, – протянула Кики, нависая над белым, как простыня, Дереком.
– Кики! – опомнился Ромион. – Немедленно прекрати.
Кики фыркнула, но от кресла Дерека отошла.
– Я… прошу прощения, – сказал Ромион, ни к кому в общем-то не обращаясь. Кики, вернувшись к нему, хмурилась, словно тоже не понимала, что произошло.
– Да она просто огонь! – в наступившей тишине восхищённо прошептал Вейл. – Роми, где ты её достал? Я тоже хочу такую крысу! Ти-и-ише, дорогая, – он выставил перед собой открытую ладонь, когда Кики открыла было рот. – Это был комплимент.
– И заслуженный, – Стефан, король Кремании, встал, подошёл и с поклоном поцеловал руку Кики. – Миледи, вы прекрасны. Эд, – позвал он принца Синтии, – отвлекись и засвидетельствуй своё почтение королеве Сиерны.
– А? – Эдмонд, как разбуженный, поднял голову от книги. – А вы уже закончили?..
– Мы ещё и не начинали, – фыркнул Вейл, тоже целуя – долго и чувственно – руку Кики.
