— Хорошо, принимайся за работу, — не глядя на меня, приказал кронпринц.
Очаровательно — мне, не магу, рисовать магический контур! Просто замечательно. Интересно, в следующий раз он мне прикажет за пять минут дирижабль соорудить, или выплавкой поезда ограничимся?!
Но как бы я не ворчала мысленно, по факту иного выхода не было — Каенар стоял один против шестерых асуров, каждый из которых был сильнее него как физически, так и магически. Так что все, что нам оставалось — бежать. И пользуясь тем, что я не маг, а асуры это чувствуют, у меня вполне имелся шанс, воссоздать схему, пока в меня тут никто кроме его императорского высочества не верит, а быть недооцененным противником на самом деле очень выгодно.
Подоткнув юбки, я схватила ближайший камень, и чуть в стороне от арены действий, начала вычерчивать схему, которая до напоения магией, никому не была видна вообще. Даже мне. Оставалось лишь мысленно возблагодарить Эльтериана за тот опыт каллиграфии, коему он подвергал меня все чудовищные годы нашего чудовищного брака.
— Что она делает? — с интересом вопросил главный асур.
— Женщины в нашем мире психологически очень хрупкие существа. Поэтому в критических ситуациях они отвлекаются на рисование или же каллиграфию — это позволяет уберечь разум от травмы. Но раз уж мы здесь собрались столь неожиданным образом, позвольте спросить, для чего вам понадобилась слабая женщина моего мира?
В этот момент я пнула один камень с дороги, он мешал завершить круг, но камень не поддавался. Пнула еще раз, потом попыталась стащить, потом… потом один из асуров подошел, и вежливо избавил меня от тяжелой работы.
— Благодарю вас, — вежливо поблагодарила его.
Асур, поклонившись, ушел к своим. Я продолжила работать в поте лица.
Личности, определенно приближенные к правительству наших государств, продолжили разговор.
— Она действительно слабая и хрупкая женщина, нуждающаяся в мужчине, что будет беречь и защищать ее. Что же касается нашего интереса, он вполне объясним — главная шаманка предсказала, что в вашем мире появится девушка семнадцати лет, обладающая даром провидца. И пусть сейчас я не вижу в этой красавице ни тени провидческих способностей, но придворная шаманка никогда не ошибается.
О, Небо, и нужно было мне именно сегодня рассказать Каенару о своем «сне»? Теперь, учитывая слова асуров, я вполне могла бы объявить, что обладаю даром провидицы. Это куда как удобнее. Для начала провидица не несет ответственности за увиденное, а для конца — ей не обязательно видеть вообще все, провидение дар не слишком стабильный, так что… Я поторопилась. И сильно.
— Мне не понятен один момент, — Каенар все так же стоял, удерживая в поле зрения всех присутствующих асуров. — Почему провидица из моего мира, столь сильно интересует ваш?
И тут главный асур поднялся.
Я мгновенно ускорилась с дорисовыванием символов, проявляя недюжую выдержку даже для меня самой. А главный асур неспешно подошел к кронпринцу, и надеюсь, теперь Каенар поймет, что такое шея, ноющая по причине того, что твой оппонент превышает тебя ростом. А затем прозвучали страшные слова:
— Кераернаэран, династия Эвердан будет уничтожена, ты останешься единственным, кто выживет. Великая Небесная империя Аларкад падет. Всю твою страну поглотит пламя, но именно ты, Надежда Империи, восстановишь державу из пепла. Такова твоя судьба. Такова судьба твоей империи. Такова судьба императорского рода Эвердан. Это то, что предсказывали три поколения дворцовых шаманок и это неизбежно. Но сейчас появилась она, — и все еще освещаемым непонятно каким образом, асур протянул руку и невежливо указал пальцем на меня. — Та, что меняет судьбы. Та, что нарушит волю Небес. Существуют лишь два пути — ты отдашь провидицу нам, или убьешь ее сам. Выбирать тебе, Надежда Империи.
Я дорисовала последний символ и молча посмотрела на Каенара.
Выбора, откровенно говоря, не было.
Да, не даруй мне Небеса второго шанса, все случилось бы так, как предсказали шаманки асуров. Но разве может Небо нарушить собственную волю? Второй шанс даровали мне именно Небеса. А значит, можно сделать вполне уверенное предположение, что Небеса были против падения Великой Небесной Империи.
Но даже не знай все это я, и находись на месте несведущего в произошедшем кронпринца, что бы я выбрала?
Асуры не предложили достойного выбора. Отдай будущую провидицу и бессильно наблюдай, как гибнет твоя семья, твоя страна, твоя империя? Разве это выбор? Для асуров возможно, для них Воля Небес значит многое, но тем, кто рожден в мире под облаками, фатализм не свойственен.
— Воля Небес? — медленно вопросил Каенар.
И слова его прозвучали так, что асур плавно отступил на шаг.
— Воля Небес… — медленно повторил кронпринц. — Правитель Темных гор, я столько лет изучал вашу легендарную биографию, — от этого не только асур пришел в некоторое замешательство, но и я, — сколь многое я мог бы сказать вам. Однако, мой дедушка истекает кровью, а мой телохранитель потерял сознание, и я не стану сейчас развлекать вас светской беседой. Задам лишь один вопрос. Как Великие Небеса приказывают обходиться с теми, кого оберегают даже Хтиопсы?
И не дожидаясь ответа, Каенар громко крикнул:
— Аксэн!
И из контура, что стал нашим входом в Нижний мир, выскочил разъяренный Хтиопс. Взбешенный зверь бил хвостом, рычал, и вел себя крайне неадекватно. Следом из перехода преспокойно вышел магистр Ксавьен, убирая в карман пиджака бутылочку с мазью, содержащей жгучий перец, и мне стало ясно, кто довел Хтиопса до бешенства.
— Аксэн! — повторил Каенар и указал Твари на меня.
Разъяренный, доведенный до крайней степени бешенства звереныш зарычал, пригнулся и бросился ко мне.
— Тэйгхан! — мой испуганный крик, и вместо того, чтобы оскаленная пасть отгрызла мне руку, мокрый нос тыкается в мою ладонь, а сам звереныш начинает обиженно сопеть, скулить и даже жаловаться.
— Итак, — громко произнес Каенар, — что Великие Небеса предписывают в подобной ситуации?
Хтиопс продолжал ластиться ко мне, я нервно гладила его морду, запоздало осознавая, что переход по видимому держал магистр Ксавьен, а Каенар уже знал уязвимые места в идеологии асуров.
— Хтиопс священное животное. Дева, признанная Хтиопсом, неприкосновенна. — голос главного асура прозвучал отдаваясь эхом в горах.
Низкий поклон мне, вспышка красного сияния и асуры исчезли.
И вот именно после этого, Каенар обернулся ко мне и разъяренно спросил:
— Асьен, обязательно было говорить, что он красив?!
Пожав плечами, осторожно ответила:
— Но это неоспоримый факт.
— А чтоб тебя, — прошипел Каенар.
И отправился освобождать своего двоюродного дедушку и телохранителя. Магистр Ксавьен помогать ему не торопился, напротив, он приблизился ко мне, остановившить вообще на расстоянии полушага, так что мне неудобно стало, и я бы отошла, но с другой стороны имелся Хтиопс. А еще магистр молчал. Стоял и молчал. Молча стоял и молчал, скептически глядя на меня, и с трудом сдерживая определенно издевательскую улыбочку.
Но потребовать объяснений не вышло — сначала задрожала земля под ногами, да так что окружающие камни тоже начали подпрыгивать, и все сильнее, и в итоге я была вынуждена вцепиться в локоть магистра, дабы не упасть.
А затем в темноте показались глаза. Очень много глаз. Огромные, алые, группирующиеся по шесть штук.
— Принц Темных гор решил во всем удостовериться, — с усмешкой произнес магистр Ксавьен.
И я поняла, чего он ожидал, стоя вплотную ко мне.
Впрочем, была бы моя воля, я бы предпочла спрятаться. И желательно за Каенара, потому как его спина казалась мне куда более надежной.
Но тут мой, непрерывно ластящийся Хтиопс, радостно взвизгнул, и помчался на встречу стаду Тварей Нижнего Мира. Несмотря на то, что там действительно было целое стадо, свою маму малыш нашел. Однако на этом проверка принца Темных гор не завершилась — я услышала отдаленный приказ, и на меня помчалось несколько поистине громадных особей.
