мушки, делая и без того темные предметы вокруг неразличимыми. — Думаю, уж после этого не поднимутся.
Судя по звукам, из коридоров вылезло еще несколько тварей, не попавших под мой удар. Рядом вспыхнуло пламя — Дин не стал мелочиться и решил, кажется, просто сжечь все вокруг. Разумно, если не учитывать, что, во-первых, с таким бешеным расходом энергии и без стабилизации пробегает он недолго, а во-вторых, «все вокруг» — это, мать его, дом, в котором мы находимся.
Последняя мысль, видимо, пришла в голову и ему.
— Сан Шин, к выходу, — рявкнул он. — Твоя задача — следить, чтобы выход и центральный коридор не горели, когда мы попробуем выйти. И чтобы никто, кроме нас, через него не прорвался. Пошел.
— Принял.
Поддерживающая меня рука исчезла, благо ноги уже обрели относительную твердость, а глаза — подобие ясности.
— В строю?
— Всегда. — Я проморгалась и вынула на всякий случай клинок. Рисковать и пускать в ход силы снова не хотелось. — Пошли, пока вместе с мертвяками не погорели перекрытия.
Двигаться было сложно, слабость усугублялась накапливающимся дымом и неровным светом. После трех комнат, вспыхнувших вместе с останками тварей, я уже даже не пыталась поднимать меч, просто ползла за Огнем почти на ощупь, полностью сосредоточившись на его энергетических путях.
Они буквально трещали каждый раз, когда с пальцев его срывались столбы пламени, это ощущалось как попытки зашить паутину, которую во все стороны треплет ветер.
Мысль, что, возможно, мне следовало тоже выйти из дома и работать оттуда, пришла слишком поздно, одновременно с налетевшим мертвецом.
Отрубить голову не вышло ни с первого раза, ни с третьего, к тому времени, как покрытая уродливыми наростами башка откатилась от тела, я успела запыхаться.
Зато это поставило точку в вопросе моих нынешних способностей.
— Сожги его, я на выход. — Признавать свою бесполезность всегда тяжело, но порой это лучшее, что ты можешь сделать для других. Сколько связок погибало просто потому, что кто-то из команды не поспешил предупредить, что у него закончились силы и он дальше не может вести бой. Уж лучше отсутствие поддержки, чем боец-дырка, на которого ты рассчитываешь, но который в решающий момент не сможет тебя прикрыть.
— Иди. — Дин запустил очередной огненный поток и даже не обернулся.
Лестница еще не горела, так что выползти в коридор не составило труда. Черный едкий дым царапал горло, но, двигаясь почти вслепую, я пыталась ни на секунду не терять связи с товарищем.
Потому, конечно же, не заметила темную щель в нижней части стены, пока ледяная когтистая рука высунувшейся оттуда твари не полоснула меня по бедру, раздирая плоть и утаскивая вниз.
Уронив бесполезный меч, я шарахнула впившегося в меня мертвеца остатками сил аватара и рухнула в темноту.
Ли Нин
Сознание приходило медленно, урывками. Казалось, вот-вот — и ясность вернется, но затем сумрак вновь утягивал в бездну, оставляя лишь клочки звуков и ощущений.
Когда мне наконец удалось открыть глаза, первым, что я увидела, были звезды. Удивительно яркие на абсолютно черном небе.
Застонав, я попыталась пошевелиться, но ни один мускул не пожелал отозваться на призыв мозга.
Незамеченным мое пробуждение не осталось — на фоне неба тут же возник силуэт. В свете костра было не разобрать, но по голосу я узнала Сан Шина.
— Вы очнулись? Как вы себя чувствуете?
— Жива. — Сухой язык ворочался с усилием. — Где мы?
— В дне пути от владений князя Ла Риду. Не переживайте, тут безлюдно. Мэтр Юндин сказал, что вам нельзя к лекарю и нужно вести вас к князю, там вам помогут. — Мальчик понизил голос. — Вы не бойтесь, я никому ни о чем не скажу. Я ничего не видел, ничего не слышал, не знаю, откуда вы взялись и уж тем более — куда делись.
— Спасибо. — Я заставила уголки губ чуть подняться в подобии благодарной улыбки. — Где Д… мэтр Юндин?
— Спит. — Сан Шин неопределенно махнул куда-то за спину. — Он тоже отказался идти к лекарю, так что я дал ему успокаивающий отвар.
— Он ранен?
— На ногах. — Ответ прозвучал как-то слишком уклончиво. — Главное, что вы очнулись. Мы ведь даже не знали, насколько все плохо. Я немного понимаю в лекарском искусстве, но именно что немного, а вы упали с большой высоты и неизвестно сколько пролежали в дыму. Я немного очистил вашу кровь, но не был уверен, насколько это сработает. Как вы сейчас? Вам что-то нужно? Воды? Поесть? Укрыть потеплее?
— Спасибо. — Я вновь попробовала улыбнуться. Интересно, чего этот мальчик так вокруг меня пляшет? Надеюсь, не влюбился? Вышло бы неловко. — Я бы не отказалась от воды. И расскажи, что случилось.
Воду он принес, а рассказ вышел недолгим.
Огонь, закончив зачистку и спалив все, что мог, выбрался из дома и обнаружил, что я не вышла. Покрыл все живое отборной бранью и ломанулся обратно. Нашел в подвале, вытащил. После чего вытаскивать нас обоих из города пришлось уже Сан Шину.
Чтобы заставить себя сесть, потребовалось довольно много времени, потом юнец притащил мне теплой похлебки и какой-то укрепляющий отвар. Смотреть в полумраке было не на что, потому я рассматривала спутника, пытающегося не уснуть.
— Ложись уже, — буркнула я, видя, что он до последнего решил блюсти пост при наших бренных телах. — Я пока не сплю, а потом и Май Юндин проснется. У тебя уже глаза слипаются.
Спорить, на удивление, Сан Шин не стал. Еще раз убедившись, что со мной все в порядке, он укрылся плащом и, свернувшись у костра, моментально уснул. А я, вглядываясь в бледное миловидное юное личико, наконец поняла, о чем говорил Огонь, ехидно уточняя, никого ли мне не напоминает этот мальчик.
Утром меня разбудил уже сам Огонь. С полувзгляда было понятно, что он не в духе. Впрочем, когда твое тело почти наполовину покрывают бинты, сложно быть дружелюбным.
Завтракал он молча, с трудом орудуя левой, чуть менее обожженной рукой. Сан Шин тоже рта не открывал, лишь суетливо хозяйствовал, раздавая еду и упаковывая остатки в тюки, затем отправляющиеся на повозку.
Зато стало понятно, как меня в таком состоянии уволокли так далеко. Вопрос, где они эту повозку сперли, оставался открытым. Как и вопрос, что говорить Рой-гэ по поводу его лучшего коня, сгинувшего где-то в
