себе тяжесть Рэйвена, будучи с ним единым целым. Понимая что ещё никогда это не было так естественно, правильно и полно.
Расслабиться и ни о чём не думать — действительно, самый верный выбор сейчас. И я не думаю. Не думаю ни о чём, кроме его губ, под которые подставляю свои, отвечая на поцелуи, его твёрдых плеч, за которые цепляюсь, неконтролируемо оставляя на них царапины.
Очередной пик накрывает неожиданно. Тело содрогается в болезненно-сладкой судороге. Рэйвен тоже замирает, стискивает меня в удушающих объятиях так сильно, что мне нечем дышать.
Зарываюсь пальчиками в жёсткие волосы у него на затылке.
Хватаю ртом воздух рядом с его напряжённым плечом. Непроизвольно слизываю с его горячей кожи мельчайшие солёные капли.
Дракон чуть приподнимается надо мной на локтях, тяжело дыша. Его могучая мускулистая грудь вздымается будто железные меха.
Мгновение он всматривается в меня, после чего перекатывается на спину. Ошарашенно смотрю в потолок балдахина, осознавая случившееся.
Я ведь понятия не имела, что это бывает так.
Как это вышло? Почему именно сейчас?
Кровать прогибается под весом Рэйвена, когда он поворачивается ко мне и приподнимается на локте. Смотрит на меня так, будто впервые видит. Не могу знать наверняка, о чём он думает в этот момент, но почему-то догадываюсь, что вряд ли он ожидал такой мощнейшей разрядки.
Рэйвен проводит пальцами по моей щеке. Протягивает ладонь и привлекает меня к себе на грудь. И это тоже — впервые. Никогда раньше он так не делал.
Касаюсь щекой его горячей твёрдой груди, слушаю вибрации от ударов сердца. Чувствую прикосновение кончиков его пальцев, пробегающих сверху вниз вдоль линии позвоночника.
Да, я всё для себя решила. Но есть кое-что, чего я до сих пор не понимаю, а хотела бы понять. Сейчас, после всего, что было и, вероятно, будет. Потому что в голове не укладывается тот Рэйвен, которого я знала и тот, кто рядом со мной сейчас.
Это вроде бы один человек, а вроде и нет. И неплохо было бы понять для себя, в чём, собственно, дело? Пожалуй, сейчас самый удачный момент, чтобы это сделать.
— Рэйв? — зову тихо.
Проходит секунда, две, три, и только потом дракон отзывается:
— Да?
Делаю глубокий вдох и задаю вопрос:
— Это всё из-за метки? Из-за неё ты перестал меня ненавидеть, да?
В ответ — молчание. Рэйвен не спешит с ответом. Я уже начинаю думать, что он спит. Делаю осторожную попытку выбраться из его крепких объятий, но не тут-то было.
Рука дракона тут же надавливает мне на спину, возвращая обратно.
— Нет, — раздаётся у меня над головой. — Дело не в ней. Вернее, не только в ней. Это долгая история.
— Разве мы сейчас куда-то спешим? — спрашиваю и задерживаю дыхание от собственной дерзости.
Просто почему бы и нет? Мы вдвоём и последний день сблизил нас так, как не сблизила вся предыдущая жизнь. По крайней мере, мне так кажется. А ему?
— Твоя правда, что ж, — Рэйвен будто бы тщательно взвешивает каждое слово. — Как ты думаешь, Мэлли, ты хорошо знала своего отца?
Несколько секунд осмысливаю вопрос, после чего неуверенно киваю.
— Или в детстве ты больше времени проводила с другим своим родственничком, дядюшкой Гартом, так, кажется? Это никогда не казалось тебе странным? А потом он берёт и завещает дочке дружка свои земли? Не слишком ли много внимания какой-то левой девчонке? На месте лежи!
Моя очередная попытка отодвинуться грубо пресечена. Объятия дракона становятся ещё крепче, они настолько тугие, что мне тяжело дышать.
Новый Рэйвен, тот, кому я поверила, уступает место прежнему, жестокому и грубому, которого всегда волновали лишь собственные желания. Не мои. Внезапно жалею о том, что была так беспечна, что поверила его обещаниям.
Когда я затевала этот разговор, я вовсе не ожидала, в какое русло он сразу же свернёт.
От предчувствия того, что незыблемый и светлый образ дядюшки Гарта вот-вот даст трещину, накрывает паника:
— Пусти, пожалуйста! — пытаюсь дёрнуться, и снова тщетно.
Пальцы Рэйвена зарываются мне в волосы на затылке. Проходят по всей коже головы от самого её основания и до макушки, массируют ласкающе-нежно, и это совсем не вяжется с крепкими тисками его руки и теми ужасными словами, которые он говорит:
— Ты ведь хотела правду, Мэлли?
— Я уже не знаю… Я не думала…
— Вот как? Не думала?
Грудь Рэйвена содрогается от тихого смеха. Его губы клеймят меня поцелуем на линии роста волос:
— Не я начал этот разговор. Ты. Теперь слушай, будь добра. В моей жизни тоже был родственничек. Некровный. Сын бывшей рабыни деда, которого тот признал по доброте душевной. Кто же знал, что эта тварь окажется пригретой на шее змеёй? Когда мне было шесть, он подло прикончил отца, а потом пришёл за матерью. И знаешь, в чём ирония? Эта гнида объявила бастардом меня!
— Как это возможно? — шепчу в ответ, уже оставив бесполезные попытки выбраться из крепких объятий.
Изо всех сил борюсь с расслаблением, которое дарят пальцы дракона, уверенно массирующие мою голову.
— Первая жена отца скончалась от долгой болезни. Я должен был скоро родиться и ждать окончания траура было нельзя. Поэтому отец и мать провели церемонию тайно. Вот только Легарт на это плевать хотел.
— Как… как ты сказал? — мозг отчаянно сопротивляется принятию этой новости, ведь она рушит в щепки всю мою привычную картину мира, но сердцем я уже всё поняла.
— «Держите вора» громче всех кричит сам вор, так ведь? Именно это тварь Легарт и сделал, когда с мечом пришёл в наш дом. В тот день, под крики матери и ржание солдатни, я поклялся, что уничтожу эту гниду и весь его род. Зря он не прикончил меня тогда, потому что своё обещание я выполнил. Вероятно, мразь начала что-то подозревать, уж слишком неуловимым он сделался в последние годы. Совсем перестал бывать в родных краях, и даже свою новорожденную дочь сбросил на друзей. Чтобы вернуть свои земли и отомстить, я несколько лет шёл по следу, пока не настиг его на Южных островах. Подыхая, эта падаль смеялась. Только потом я узнал, почему.
— Потому что он думал, что переиграл тебя, ведь земли Зелёной долины он завещал… мне? — проговариваю эхом и устало прикрываю глаза.
Вот откуда эта неожиданная дядина щедрость. Он просто решил перестраховаться.
Без богатых и плодородных земель Зелёной долины земли Сторм почти ничто? Так, брошенная голодной собаке кость. Намеренная пощёчина и насмешка.
Понимаю, что Рэйвен не держит меня больше. Задираю голову. Дракон лежит, забросив руки за голову и
