лёг на траву возле бессознательной девушки и провёл пальцами по её бледной щеке, оставляя кровавый след… чья это кровь, его собственная или чужая, уже неясно, так как мужчина был в ней весь измазан. Важно сейчас лишь то, что его Эрна бездыханно лежит и ничего не слышит, может уже на пути в мир иной? Так он готов отправиться следом, куда бы она не шла, даже в ад. Лишь бы с ней…
Граф взял девушку за руку, они оба лежали на обагрённой кровью траве и казалось, более ничто не сможет разлучить их. Сквозь толщу пелены сознания до Айка доносились чьи-то вопли и голоса, кажется, среди них и голос Селвина, но затем всё начинало растворяться и исчезать в приглушённом гуле. Где-то там шло сражение, кричали раненные и отовсюду доносился лязг оружия, но для графа это уже было не важно, ведь теперь они с Эрной вместе.
Под яростным и слаженным натиском армии Эгберта бритты и викинги отступали, в этой кровопролитной и решающей битве правитель Думгарт проиграл, положив тем самым конец суверенитету Думнонии. Он с горечью взирал на поражение своего войска, всё же саксы оказались сильнее и организованнее. Даже в союзе с викингами он не смог одолеть фирд короля саксонцев, ведь войско Эгберта действовало более слаженно, да и в численности превосходило. Эта битва при Хенгестдуне на века войдёт в историю, знаменуя конец независимости Думнонии и её земли присоединятся к могущественной империи короля англосаксов.
Зелёная Тамарская долина была усеяна тысячами трупов, словно сама смерть лично соизволила снизойти в этот мир и предстать в своём кровавом величии.
— Что ж, победа за нами, — констатировал довольно Этельвульф, взирая на отца-монарха в тот момент, когда викинги отступали к южным берегам пролива. — Бритты наконец-то покорятся нам…
— Так и должно было случиться, ведь с нами Бог, — мрачно молвил нахмуренный король. — Иначе и быть не могло.
* * *
— Они тут, наш господин тут! — орал Селвин, поспешно приближаясь к лежащему на земле окровавленному телу Айка. — Позовите лекаря! Лекаря сюда!
— Глядите-ка, тут и девица его, эта язычница Эрна! — молвил хрипло тот самый воин, что ранее в казармах хотел первым взять её силой. — Эта рыжая! Она с ним! — он даже с долей уважения глядел изумлённо на раненную Эрну, которую Айк держал за руку. — Так и на смертном одре не оставит нашего господина… Этакая рыжая девица… люблю таких… вышла же на поле битвы…
Лекарем отряда графа являлся тот самый лучник Аэлл, который выстрелил в спину Идгару. Он был сыном Мудрого, одним-единственным и драгоценным, престарелый отец-знахарь обучил его врачеванию.
— Господин-то наш выживет, уж крепок телом и духом, а на счёт девушки не скажу, — вынес свой вердикт Аэлл, напряжённо осматривая раны лежащих на траве Айка и Эрны. — Сунулась-то в битву, не сиделось ей в лагере…
В этот момент сквозь толпу саксов пробирался в изодранной кольчуге Торольв, брат Эрны.
— Кто-то из данов… — звучал недовольный ропот среди воинов. — Чего надобно-то?
— Разрешите тело отца забрать и погрести, как достойного воина, павшего в битве! — отчаянно воскликнул Торольв. Мужчина явился безоружным, тем самым демонстрируя мирные намерения.
— Пропустите! — рявкнул Селвин и нахмурился, взирая на окровавленного Торольва, который всё же проявил смелость и пришёл за своим убитым отцом. — Забирай! И более пусть ноги вашей не будет на наших землях!
Торольв и несколько данов погрузили тело Торвальда на носилки, намереваясь унести и похоронить в родных землях Дании. Торольв на мгновение застыл, бросив прощальный взгляд на бездыханную лежащую на траве сестру, которую осматривал лекарь. Выживет ли? Да и не важно уже для него это, Эрна более не их… Она переметнулась на сторону врага и останется с саксами, живая или мёртвая. Торольв лишь вздохнул, мысленно попрощавшись с сестрой. Всё же по-своему он любил её, но более у него нет ни отца, ни сестры.
После того, как Аэлл обработал и наспех перевязал раны Эрне и Айка, Селвин распорядился погрузить раненных на повозку, застеленную шкурами.
— Везите их в лагерь, там я позже к ним наведаюсь… — Аелл снял шлем, вытер пот с чела, убирая прилипшие светлые пряди волос. — Тут раненных наших достаточно, да и работы у меня ещё много… Сделал всё, что сумел…
Если существует ад на земле, то именно так и выглядела Тамарская долина в данный момент. Некогда зелёная трава окрасилась в тёмно-багровый цвет, даже воздух словно застыл и сгустился, повсюду был смрад от крови и пота, может именно таков запах смерти? А в синем небе уже кружили вороны в преддверии грядущего пиршества, как последствия любой битвы.
Остатки армии Эгберта направлялись в свой лагерь, многих из убитых воинов несли на носилках, ведь надобно достойно захоронить. Также имелось множество раненных, нуждающихся в помощи.
Лично для графа король приказал прислать своего лекаря, тот был весьма сведущ в делах целительства, да и Аэлл не успевал справляться с таким огромным количеством изувеченных в бою воинов.
Айк пришёл в себя уже в своём павильоне, когда того уложили на лежанку, а рядом с ним разместили бездыханное тело Эрны.
— Как она? — тихо прохрипел Айк, едва открыв очи и осознав, что жив.
— Мы выиграли битву, господин, — молвил Селвин, тэн расположился на краю лежанки, взирая на обессиленного Айка. — Земли Думнонии наши. В очередной раз непокорные бритты убедились в нашем могуществе и силе… а она… тяжко… клинок угодил ей в грудь и лезвие глубоко вошло, один Господь ведает, выживет ли эта девушка…
Граф с горечью выдохнул и повернул голову в сторону Эрны.
«Зачем ты так со мной? Зачем?» — в глазах мужчины показались слёзы, ранее Айк плакал лишь в детстве. И сейчас он ощутил себя обездоленным ребёнком, у которого украли смысл жизни, которого ранили не физически, а душевно, разбив сердце на осколки.
А Эрна видела знакомую рощу, по которой вновь брела в поисках брата Сигвальда…
— Я тут, Эрна, — шелестом листвы в утреннем тумане звучал знакомый голос. — Пошли со мной… Я отведу тебя туда, где нет скорби и боли, где нет страданий и ненависти…
Среди толстых стволов дубов вырисовывался силуэт давно погибшего любимого брата, Эрна сделала несколько шагов навстречу и остановилась.
— Как же давно я не видала тебя, Сигвальд, — молвила она. — Но не могу с тобой пойти, мне надо остаться здесь, на земле… Рано мне в иные миры…
— Так там хорошо, сестра, — казалось, Сигвальд улыбнулся и протянул руку. На нём был белоснежный лёгкий
