— Мы… мы с ним учились в академии, — как бы издалека начала она. Голос её дрогнул, но прокашлявшись, она продолжила: — Мы встречались. Но и года не прошло, как наши пути разошлись. Вот и всё. — Более не положено было знать кому-либо. Знали те, кто имел на это право, а именно лишь Айка. — Этого достаточно?
— Ах, так и знал, что тут замешана женщина! — сказал Ральф больше каким-то своим мыслям.
На самом деле его давно мучил вопрос: почему Генрих — темный? С его убеждениями и честью, он совсем не походил на тех магов, которых довелось повидать демону. Но если тут замешана любовь, то Ральф ещё мог понять.
— Я польщён, что ты думаешь, будто я могу читать мысли, — распушился Ральф, но поспешил развеять ее ложные представления. — Из-за нашей связи с ним я чувствую только эмоциональный фон, но в голову к нему залезть не могу. У нас магия одна на двоих, но никак не сознание.
Ральф даже усмехнулся такому предложению, настолько глупое оно было. Хотя, что взять с тех, кто в магии не сильно смыслил? Даже для магов появление фамильяра было редкостью, тем более демонического происхождения. Генрих стремился к силе, увидел возможности и воспользовался, и пока Ральф доказывал свою полезность, ему было позволено здесь находиться. По крайней мере, зная скверный характер Генри, он считал, что они не друзья, а лишь хозяин и фамильяр.
— «Тут»? — Его первые слова Риз совершено не поняла. В чем именно была замешана женщина? В его новом характере? В его злобе в последнее время из-за её «воскрешения»?
Но вот Ральф уже поменял тему разговора, и Риз слабо улыбнулась. Так-то лучше. Лучше поговорить о теме, где она ничего не смыслила, но только не о короле. Зато в голове появились вопросы, которые она не задавала ранее. Магия одна на двоих? Почему бы тогда Ральфу не открыть портал? Почему бы ему не перенестись в замок? Хотя, если общий резерв исчерпан, то это и есть ответ на глупый вопрос — Риз сама себе ответила, и улыбка за маской спала.
— Так странно, — еще через какое-то время заговорила она. — Ты живое существо, которое с ним постоянно находится. Которое ему служит… — «Или даже помогает?», — но ты прав. Генри стал совсем другим. Стал жестоким. Помню, раньше он за своих глотки готов был рвать, а к тебе относится хуже, чем к собаке.
Такой вывод она сделала не только наблюдая за парой из тени. Да взять хотя бы то, как Генрих поступал с Ральфом. Может быть, Айка что-то недоговаривала? Может, она скрывала тёмную сторону короля, чтобы не ранить Риз; чтобы она не думала, что он стал таким из-за неё? Может, и к Айке Генри тоже был очень жестоким? Хоть королева и могла за себя постоять, да и синяки Риз никогда не видела, но она же постоянно была в разъездах…
— Не подумай, — поправила она себя. — Это не жалость, но как-то несправедливо, не находишь? Иногда ты правда заслуживаешь оплеуху, но порой он отшвыривает тебя в стену за твоё… озорство, назовем это так.
— В последнее время он как с цепи сорвался, ему только повод дай. Может, из-за отца? — предположил Ральф. Дома, в Серии, Генрих был куда спокойнее, даже с Робертом разрешал поиграть, когда тот приезжал. Ральф поймал себя на мысли, что ищет оправдание Генри, и фыркнул, замотав головой. — Но ты права: он жестокий. Со всеми, кроме королевы Айки. Может, она единственная, кого он правда любит?
Хотя он не назвал бы чувства Генриха страстной любовью. Честно говоря, Ральф до сих пор не мог понять его отношение к королеве, да и чужды ему были такие эмоции. Но к Айке Генрих определенно относился по-особому. Конечно, Ральф не мог знать, что это из-за чувства вины перед ней.
— Не переживай за меня, — улыбнулся Ральф, поворачиваясь к Риз и делая к ней шаг, чтобы обнять за плечи. — Удара об стену недостаточно, чтобы причинить мне боль. Нужны святые слова или артефакты. Как жаль, что Генри не дал мне поиграться с той охотницей. Мне было интересно, насколько ее хватит мне сопротивляться.
Риз ответила далеко не сразу. Она даже не слышала его последующих слов. В её голове были лишь слова о любви Генриха к Айке. Что ж, спасибо хоть, что её страхи по поводу благополучия королевы были сейчас напрасны. Кому, как не Ральфу знать, что с Айкой все хорошо.
Но любит…
Любит ли?
Айка хорошая девушка и очень красивая. Она могла бы заставить его себя полюбить. Не специально, конечно. Риз не почувствовала руки Ральфа, а всё пыталась унять разрывающееся в груди сердце и слова, которые эхом отдавались в голове.
Но хватит! Это её последнее задание! Потом на отдых, к родителям, заняться семейным делом, продолжить род! А не всё это. Смахнув с глаз еще не накопившиеся слезы, Риз дружески обняла Ральфа за плечи, так, дурачась, надевая маску безразличия к королю, которую в будущем приклеит к лицу.
— Ну, что я и говорила! — улыбнулась она. — Озорник! — Хотя стоило бы бояться. Что он имел в виду, говоря о сопротивлении? — О! Вон там! — Когда она хотела взглянуть на Ральфа, то взглядом случайно задела черное пятно далеко впереди на скале. Её зрение не так остро, но если это был козёл — их поискам конец! — Сможешь разглядеть, кто там?
А он только опять начал свои игры с Риз, как ему пришлось отвлечься на кого-то там впереди. Ральф взглянул на этого козла, как на своего врага, и будь тот рядом, наверняка бы почувствовал злую ауру и ускакал.
— Козел это, — бросил Ральф, опуская руку с плеч Риз. Испортила весь настрой. Он с досадой отошёл от нее, пропуская вперёд. Она же обещала добыть еду, вот пусть и поработает. — Если понадобится помощь, я рядом.
А сам специально отходил все дальше, всем своим видом показывая, что помощи от него она не дождется. Пусть Генрих и приказал ему идти с ней, об охоте на козлов речи не было. Вот если бы виверна попалась, он бы ещё подумал. Хотя наверняка запросил бы плату за свои услуги. Но что-то ему подсказывало, что Генрих ему голову открутил бы, как только узнал.
— А ты можешь?.. — начала было Риз и обернулась. Этот гадёныш всё отдалялся и отдалялся, и она вздохнула. Глупо было надеяться, Ральф ясно дал все понять.
Но козел был далеко, хоть не высоко. Быть может, удастся до него метнуть кинжал. Осталось лишь подойти ближе. Это было проще, потому что у подножья гор снега всё-таки меньше, а больше каменистой поверхности. Если бы еще не лёд, на котором Риз в таком положении пришлось быть аккуратнее, дошла бы быстрее.
Когда козел был практически над ней, ход не прекратился. Теперь, отступая от горы назад, Риз достала кинжалы и стала прицеливаться. Правда, вместо кинжала она пару раз бросила камень — проверяла порывы ветра наверху, насколько мог отклониться кинжал.
Козел не испугался. Сейчас любое его неверное движение, и он сам полетит вниз — скотина это знала, и была слишком уверена в своих силах. До тех пор, пока кинжал не стукнулся рукоятью в нескольких сантиметрах от его морды в скалу — чуть не рассчитала ветер. Второй же кинжал прилетел в цель, вонзаясь в голову козла. Тот камнем полетел вниз, и охотник с добычей встретились у подножья.
В чем-то было полезно, что козел слетел — какие-то кости явно поломались, что облегчало задачу разделать тушу. Всего его нести было опасно, да и действовать надо было быстро — кровь могла привлечь виверну. А обрубить, так взять себе самые больше куски мяса на два дня, и уйти, пользуясь, что виверна будет жрать уже мертвого козла здесь.
Увы, у Риз ничего лучше кинжалов не было, а разделить тушу нужно было быстро. Управлялась, как могла, но проблема была еще и в том, что добычу было не в чем нести. И потому она подозвала Ральфа, но вместо слов, сунула ему мясо.
— Уноси в пещеру, — наказала она, счищая с кинжалов и рук кровь снегом. — Да побыстрее. Если сможешь перенестись — переносись, нам нельзя долго распространять запах мяса, а уж тем более им проводить дорогу к логову.
— Генри меня прибьет, если вернусь без тебя, — возразил Ральф, но дураком он не был. Оглядевшись, чтобы поблизости никого не было, он перехватил мясо поудобнее и освободившейся рукой взялся за Риз. — За это он меня тоже убить может, но шансов на выживание больше.
