кхр… лжетх, — попытался вставить профессор зельеварения, который держался в вертикальном положении лишь благодаря Себастьяну.
— Помолчал бы, — любезно посоветовал Лоран.
— Профессор Вайлдери, при всем к нему… уважении, оскорбил меня, назвав продажной девкой. Кроме того, он пообещал распускать слухи о том, что я изменяю супругу с лордом Лораном. Причем сделал это в весьма грубой форме.
— Это так?
Ректор перевел взгляд с меня на остальных участников скандала. Вайлдери, которого Себастьян усадил на один из обнаруженных поблизости стульев, промолчал, продолжая надсадно дышать и хвататься за горло, а вот хозяин теней решил высказаться.
— Леди Конте слишком наивна и впечатлительна, — мрачно начал он. — А еще романтична. Я защищал свою честь и свое имя. И только. Профессор Вайлдери позволил себе усомниться в моей честности и благородстве, посчитав, что я способен предать друга. Мне это не понравилось. Да, я немного перестарался. И готов… Извиниться. Если то же самое сделает профессор.
— Я буду жаловаться, — прохрипел тот, практически полностью восстановив речь.
— Сколько угодно. Но прежде вам придется кое-что объяснить.
— Не слушаете его! Их! — сипло взвизгнул Вайлдери, хлопнув ладонью по столешнице стоявшего рядом стола. — Они собрались оболгать меня!
— Ничего не понимаю, — пробормотал Себастьян, подходя ко мне. — Как оболгать? О чем речь?
— Никакой лжи. Твоя жена, Себ, случайно обнаружила несоответствие на грядках профессора, — любезно пояснил Лоран, потирая подбородок.
— Что? Шанти, это так?
Я тут же кивнула. Свою правоту я готова была доказывать до победного конца.
— Она человек! Человек! Что она может знать? Извините, профессор Конте, но ваша жена лишена дара и каких-либо магических способностей. Как она может что-то утверждать? Она человек! А люди слишком примитивны и невежественны, чтобы разбираться в такой великой науке, как зельеварение и травоведение!
«Надутый индюк! Самоуверенный и наглый маг!»
Если во мне и оставалась капля жалости к нему, то она тут же испарилась. А на смену ей пришла злость. За все годы унижения и издевательств, когда меня оскорбляли, отказываясь признавать дар, когда меня использовали и прогоняли.
Перед глазами как будто встала красная пелена. Я забыла о том, где нахожусь. Забыла, что рядом стоят не только муж и его друг, но и всемогущий ректор магической академии.
— То, что я человек, ничуть не помешало мне изучить зелья, сваренные по вашим хваленым рецептам. И пусть их было немного, но этого хватило, чтобы понять: вы абсолютно не разбираетесь в растениях и том, как их сочетать! Пришлось хорошенько постараться, чтобы довести ваши зелья до ума.
— Что? Да как вы смеете? — снова завопил Вайлдери и даже вскочил со стула, видимо, чтобы доказать собственную правоту.
Только меня этим было не запугать.
— Смею, — твердо произнесла я.
А профессор от злости даже зубами заскрипел.
— Я прошу оградить меня от общества этой… Ненормальной. Она сама не понимает, о чем говорит. Мои зелья уникальны!
— И далеко не совершенны, — парировала я.
— Неправда.
— Правда! — Сейчас я едва не задыхалась от злости на несправедливость, которой была полна моя жизнь. — Например, возьмем обезболивающее зелье, для которого вы пожадничали настойку златоцвета. Две капли ничтожно мало.
— Мало? Эта настойка невероятно ценная, — взвизгнул Вайлдери. — Двух капель более чем достаточно!
— Если добавить четыре и немного разогреть на горючих камнях, а потом добавить два грамма порошка пастушки, то процесс заживления пройдет гораздо быстрее.
— Пастушка? — фыркнул профессор, махнув костлявой рукой. — Жалкий сорняк! Я же говорил, что она абсолютно ничего не смыслит в травах.
— Сорняк, — согласилась я. — Неизученный и забытый в погоне за дорогими и редкими травами. Бич всех зельеваров. Они не хотят использовать то, что растет под рукой, мечтая о чем-то невероятном и дорогом. А на самом деле пастушка прекрасный усилитель, не такой сильный, как златоцвет, но они отлично взаимодействуют!
— Бред, — мрачно заявил профессор, скрестив руки на груди. — Просто бред.
— Ну не знаю, — неожиданно вступился Лоран, который за время нашего спора, успел отойти чуть в сторону и примоститься прямо на стол. — Мне помогло. Зелье леди Конте оказалось гораздо эффективнее тех, что готовили по вашим рецептам, профессор.
— Вам-то я точно не верю, — отмахнулся от него Вайлдери.
— А мне? — спросил Себастьян, подойдя ближе и слегка обняв за плечи. — Я тоже использовал зелья моей жены и могу засвидетельствовать их эффективность.
Ох, как же приятно было услышать слова поддержки! Они поддержали меня! Поддержали! Оба! Вступились! Я больше не оставалась одна!
У меня едва слезы на глазах не выступили. Но рано. Пришлось подавить порыв и продолжить спор с этим наглым и самоуверенным магом.
— Восстанавливающее зелье — это вообще кошмар! Вы столько всего намешали, столько важных и ценных ингредиентов, практически снизив до нуля их действие. Например, ценная чешуя бронцепора была совершенно лишней, как и сбор из пяти трав. Заживляющую мазь пришлось усиливать настойкой собственного производства, а после закреплять порошком для более тягучей консистенции.
— Это всего лишь слова! — задрав длинный нос, заявил Вайлдери. — Слова человека против опыта, практики и всеобщего признания такого великого профессора и мага, как я.
— А что вы скажете о наличии незаконного дурмана на ваших грядках, профессор? — обманчиво ласковым тоном поинтересовался хозяин теней, вновь вклиниваясь в наш спор.
— Ложь! Наглая ложь! — Казалось, он уверен в своей правоте. — Элай Лоран мне просто мстит. Всем известны наши разногласия еще со времен обучения данного субъекта в академии. Никакого дурмана тут нет. Как вообще можно было спутать кварелию пурпурную с каким-то там дурманом?
— Шанталь, ты уверена? — наклонившись к моему уху, тихо спросил Себастьян.
— Да. Я не могла ошибиться.
— Решили поддержать друга, Конте? Не ожидал от вас такого.
— Уважаемая леди Конте, — вмешался ректор, о котором все как-то забыли, — а можете ли вы доказать, что это действительно дурман?
— Да, конечно, — с готовностью отозвалась я.
— Лорд Сантей⁈ Вы верите этой человечке? — мгновенно оскорбился великий маг.
— Нет, — спокойно ответил тот, глядя на меня поверх очков. — Я верю травнице.
— Травнице? Она травница? — свистящим шепотом произнес Вайлдери, сузив и без того крохотные глазки. — Они же поголовно шарлатанки и обманщицы!
— У вас неверные
