Внезапное приглашение от лорда Денвера застигло меня врасплох.
Посреди всех этих приготовлений к встрече делегации даков оно было совсем не вовремя.
Да и, честно говоря, с недавних пор я его недолюбливал.
Да, с тех самых пор, когда он принял на работу в свое кабаре Манон и даже не удосужился сообщить об этом мне заранее.
Чуть позже Денвер объяснил свой поступок своеобразным чувством юмора. Пожалуй, я готов был его понять.
И может быть даже, на его месте повел себя подобным образом.
Но все равно я был до смерти рад, что Манон выступила в «Молен Риж» несколько раз, а потом оставила это занятие. При мысли о том, что на мою полуобнаженную жену будут с вожделением взирать другие мужчины, кулаки сжимались сами собой.
Да и сам лорд Денвер… Он ведь тоже на нее пялился, этот смазливый придурок.
Пялился, пялился, я видел.
Ну, теперь-то пусть забудет и слюни подберет. Не видать ему Манон, как своих ушей.
Никому не видать, кроме меня.
Сейчас я был у нее на посылках, но совершенно ничего не имел против. Мне нравилось смотреть, как жена, подобно военачальнику, руководит подготовкой к празднику, как горят ее глаза и звенит уверенно голос.
Если бы я только знал, вовремя разглядел, какая она, никогда бы и близко не подошел к дешевке Серилле Дамвиль.
Кстати, насчет Сериллы…
В последнее время у меня появилось подозрение, что я упустил что-то очень важное.
Словно передо мной лежали кусочки пазла, которые должен был собрать. Вот только среди них было много недостающих.
Когда я сказал тогда в Аншантале, что Серилла не способна на убийство, то Манон так странно усмехнулась.
Как будто знала то, чего не знал я.
И когда на пиццерию Манон напала целая свора бандитов, я решил, что это было случайное нападение – не редкость в торговом квартале. Но на последнем допросе один из выживших головорезов намекнул, что им хорошо заплатили, чтобы они напали именно на эту пиццерию и как следует развлеклись с ее хозяйкой.
Потом вспомнилось, как уверенно Серилла говорила, что Манон пропала без вести и умерла.
Даже показала какую-то глупую карту в подтверждение своих слов, мол, она нагадала.
А недавно Тейп донес мне про конфликт Манон и одной из моих служанок – Гарсии. Манон накричала на девушку, толкнула и выгнала из особняка. Между прочим, эта Гарсия появилась в моем доме по личной рекомендации Сериллы.
Именно с подачи этой девки раскрутилась тема с шоколадом.
Я велел Тейпу найти Гарсию и допросить, но она как сквозь землю провалилась.
Это вызвало еще большие подозрения.
Но самым подозрительным было последнее донесение от человека, которого я на всякий случай послал следить за Сериллой. В общем-то, она вела себя как всегда – балы, приемы и прыжки из постели в постель. Мултону ла Вару эта шлюшка, оказывается, тоже изменяла. Меня аж передернуло от отвращения, что когда-то я к ней прикасался.
Однако, было еще кое-что – недавно Серилла встретилась с очень подозрительным типом явно не ее круга. Он был известен своими темными делишками и тем, что через него совершались всяческие преступные сделки. Серилла хотела выйти за меня замуж, чтобы получить титул, которого у нее не было.
А так как ее планы сорвались, она решила отомстить мне и Манон.
Она что-то задумала. И я должен был это выяснить, чтобы эта падаль не посмела причинить вред моей жене.
Несмотря на крайнюю степень занятости, к лорду Денверу я все-таки решил ненадолго заехать.
Он утверждал, что сообщит что-то крайне важное.
А такими сообщениями обычно все-таки не пренебрегают.
Как ни странно, кабинет Денвера оказался пуст.
Это было совсем не похоже на пунктуального лорда. Надеюсь, он не пропал без вести, или в этой истории появится еще одна загадка.
Хотя, наверное, Денвер все-таки просто позабыл. Да и дело его оказалось не таким уж и важным.
Я совсем уж было хотел покинуть комнату, как вдруг что-то во мне дрогнуло.
И я остановился.
На столике в углу лежала шляпка с зелеными атласными лентами. Знакомая шляпка…
Не может быть! Этого просто не может быть.
Она была здесь по делам и, наверное, просто забыла…
И тут я увидел за портьерой небольшой проем, который изначально не был заметен из-за рисунка на обоях. Потайная комната в кабинете лорда Денвера…
Это мне уже не нравится.
Я проверил дверь, но ничего опасного не обнаружил – никаких магических ловушек. За ней оказался небольшой полутемный коридор, а за ним…
За ним была маленькая комнатка. Ее почти целиком занимала кровать, а на ней…
Боевая магия хлынула из моей руки потоком. Чтобы взять ее под контроль, я изо всех сил сжал пальцы, чувствуя, как по ним потекла липкая горячая кровь. Алый свет обжег кожу до мяса – это было хуже, чем огонь.
Но я не чувствовал физической боли.
Вся моя боль была внутри.
Яростным зверем она вгрызлась в самое сердце.
Я часто задышал – показалось, что грудь стиснуло стальным обручем.
На постели в потайной комнате была Манон. Была вместе с лордом Денвером.
Он имел мою жену, а она, судя по всему, ничего не имела против.
Стонала и изгибалась так, как никогда не изгибалась подо мной.
– Да-да-да, мой орел, мой сильный, мощный, могучий хищник! Как же мне хорошо! Только не останавливайся, прошу! – сквозь зубы прохрипела Манон.
Я отступил назад и опустил голову, потому что знал – если задержусь еще хоть на долю секунды, то не выдержу и убью их обоих.
Убью с особой жестокостью – так что все эти белые простыни пропитаются кровью. Кровь будет везде – на стенах. На изголовье кровати. На стеклах.
Везде. Будет. Кровь.
Вот что она когда-то говорила про бумеранг.
Бумеранг вернулся ко мне и ударил с такой силой, что впервые в жизни я подумал – не смогу выдержать этот удар.
И уже даже неважно – специально ли она хотела, чтобы я увидел ее с другим мужчиной, или Денвер послал мне приглашение втайне от нее.
От этой всепоглощающей, дикой ревности невозможно было уйти. Эта боль терзала меня, впиваясь снова и снова.
Перед глазами стояла эта отвратительная, похотливая картина.
Моя Манон…
Как ты могла?
Точно так же, как ты мог, прошептал внутренний голос.
Точно так же, как я сам изменял ей с Сериллой, совсем не заботясь о ее чувствах. Как издевался и унижал Манон на глазах любовницы и всего высшего света.
Я заслужил то, что получил.
Но уж лучше бы с меня живьем содрали кожу, чем терпеть такую душевную боль.
На улице шел снег и задувал сильный северный ветер. Но даже он не помог, не охладил.
Я шел, покачиваясь, как мертвецки пьяный. Куда – не знаю. Люди шарахались от меня, как от прокаженного. Краем сознания я даже их понимал. Понимал, что сейчас выгляжу не то, чтобы нормальным – опасным.
Ноги сами несли к ее пиццерии. Казалось, если я сейчас приду, то Манон как всегда встретит меня с мягкой улыбкой и скормит эту свою дурацкую пиццу с ананасами. А потом я останусь у нее на ночь.
И скоро будет Новый Год, который мы всей семьей встретим в нашем новом большом светлом доме, который уже почти достроен. Пригласим всех друзей, устроим праздник.
Но я понимал, что сейчас она меня не встретит. Она с лордом Денвером. Никакого праздника не будет.
Все кончено. Недостроенный дом сгорит в огне.
Всетемный побери, как же я ее люблю! Всю жизнь буду любить…
Только теперь нам никогда не суждено быть вместе.
Не после того, что я увидел.
Какая же рваная выжженная рана осталась теперь на месте моего сердца…
В последнее время я думал, что оно у меня все-таки есть, что оно бьется, живет, дышит, что я умею любить. Что смогу исправить то, каким уродом был, и как унижал Манон.
Что я заслуживаю прощения и любви этой девушки – моей жены.
Но я и не предполагал, что так с ним бывает, с сердцем.
Интересно, мой отец чувствовал то же самое, когда узнал, что мать ему изменила?
