— Твой жена? — спросил степняк у Динара.
— Почти, — не соображая как подставляет, ответил рыжий, совершенно не реагируя на мой выразительный взгляд.
Хоть бы обратил внимание, что дам среди встречающих не было ни одной!
— По законам степей, — прорычал касеро Оверх, — дорогому гостю дарить любимая жена! Ты любишь, значит даришь!
Вот и все, вот и сорванные переговоры! Я его лично убью! Динара естественно, а перед степняком придется долго извиняться… стоимость извинений страшно представить.
Смотрю на рыжего и взгляд мой выражает нечто совершенно противоположное человеколюбию, но Динар меня игнорирует, зато обращается к правителю Либерии:
— Сильнейший сын степей понимает, что получить любимую жену он сможет лишь доказав свою силу?
Я убью его!!! Усомниться в силе касеро Оверх — полнейший идиотизм! Касеро эту должность подтверждают каждый год путем личного доказательства всем и каждому рискнувшему бросить вызов!
— Ты сомневаешься в моей силе? — прорычал правитель Либерии…
Я со стоном принялась подсчитывать убытки: Сад придется отстраивать заново, женам и матерям убитых стражников выплатить пенсии, дворец… надеюсь, дворец выдержит осаду пьяных разбушевавшихся степняков, а всех служанок отпустили по домам еще вчера, ибо после визита либерийцев три года назад, половина прислуги покинула дворец в весьма… пузатеньком состоянии.
— Да сомневаюсь, — ленивый тон Динара увеличил предполагаемую сумму еще в три раза…
— Касеро, — мой стон разнесся над садом, — его нельзя убивать… если бы можно было, я бы уже давно и голыми руками!
И что мне на это ответили?!
— Молчи, женщина! — причем оба разом и даже не глядя в мою сторону.
Подошедший неслышно Райхо, протянул мне скребку, но заметив мой отсутствующий взгляд, сам заколол верх порванной рубашки, скрыв от всех виднеющееся декольте. Я с благодарностью ему улыбнулась, и он ободряюще улыбнулся в ответ.
— Я этот сад… любила, — простонала я.
— Понимаю, Ваше Высочество, — тихо ответил секретарь. — Но новый вы тоже полюбите…
А два петуха продолжали петушиться вовсю, и ладно касеро Оверх, он действительно сильнейший из воинов степей, но куда Динар лезет?!
— Динар, — я едва не плакала, — поединки только после свадьбы, а? Ты мне живой нужен…
— Здесь и сейчас! — рыжий продолжал смотреть исключительно на касеро.
Хантр, стоящий за моей спиной, что-то протянул… пахнуло алкоголем, и я не глядя, выпила глотков шесть… Горло обожгло спиртом, явно маги гнали, на глазах выступили слезы, кашляла я долго, но фляжку вернула с благодарностью.
— Тааак, слушаем сюда! — как говорил мой великий предок 'Не можешь бороться — возглавь!' и я, забравшись на мраморный лестничный парапет, возвестила. — Сейчас состоится схватка сильнейшего из воинов степей и… — одного рыжего, которому давно пора… жизнь продемонстрировать! — и величайшего из воинов Оитлона!
Ох, пропадать так весело. Сейчас пока он Динара разделает, мы успеем поляну накрыть, причем в буквальном смысле поляну, у них столы не уважают, а там… и танцовщицы подтянутся, задобрим этого толстопузого.
— В трех видах, — величественно и насмешливо заявил касеро Оверх.
Радовало меня лишь одно — Динар аренду на девяносто девять лет подписал, а там уж… придумают что-то мои потомки… если это будут мои, а не от Лоры, но не суть! Но… жаль его, конечно, он мне даже нравился…
— По рукам! — столь же величественно и насмешливо ответил Динар.
Ха, и почему мне вдруг стало так весело и легко? Такое ощущение, что тысячи пузырьков наполняют меня легкостью…
— Все за мной! — я слетела с парапета, Райхо и Хантр от чего-то меня попытались поймать, но я не упала, и подхватив край юбки, побежала в сад, к месту где мы расположили шатры для степняков.
Остановившись у края, я призадумалась на тему: где организовать ристалище. По правую руку от меня красовались белоснежные шатры, по левую широкая поляна (садовник запил после варварского вырубания деревьев), где планировалось расстелить скатерти и устроить пир по случаю приезда нелюбимых гостей. На данную поляну мой взор и нацелился.
— Так, Райхо, — мне все еще было весело… мдям. — Для первого вида нужны щиты, и на них установить мишени… кажется должны быть новые. Количество две. Таааак! Для второго вида потребуются скакуны…
Моя мерзкая ухмылка нашла отражение на лице любимого секретаря, но произнести это вслух решился Хантр:
— Только вчера пригнали новых лошадей для стражи, два буйных жеребца как раз ведут борьбу за стадо!
— Великолепно, — я ухихикалась, совершенно забыв про свое положение наследницы престола, — вот пусть два… петуха и усмиряют лошадок в свое удовольствие… Хоть бы оба шеи свернули!
— Третье — борьба? — поинтересовался Хантр.
— Да, — я скривилась, — Динар до нее недотянет.
— Не скажите, — вмешался мой начальник охраны, — я совершенно уверен в его победе.
— Правда?! — я была шокирована его заявлением.
— Уж поверьте мне, — он снова протянул мне фляжку, я не стала отказываться, — касеро Оверха ждет… болезненное для него разочарование.
— Я вам верю, — с трудом откашлявшись после очередного глотка, вернула флягу Хантру, — но с трудом. Впрочем… изменить уже ничего нельзя.
К моменту начала соревнований, выяснилось, что поприсутствовать решили все! Придворные дамы и даже мама с Лорой, откуда-то взялись и отпущенные накануне служанки, и… слышался вой запертого пьяного садовника, которого выставили едва он начал разгонять толпу с взращенных им лично цветочков.
Я едва держалась на ногах, но папочку, бочком пробравшегося к местам, откуда все было видно как на ладони, заметила. Король, для маскировки нацепивший бороду, совершенно забыв о конспирации, обнял королеву, выражая готовность лицезреть представление.
— Вот демоны преисподней! — выругалась я, осознав, что мое желание пойти и поговорить с родителем неосуществимо, по причине заплетающихся ног и языка
Но… подбодрить героев перед поединком моя обязанность. А вообще красиво смотрелось — пестрая толпа за спешно выстроенной оградой (в загонах и то краше и ровнее строят), белоснежные шатры, ярко-зеленая зелень раннего лета и полуголые Динар и касеро Оверх… А Динар весьма и весьма… снова любуюсь природой!.. Однозначно, пойду подбадривать первым рыжего… вторым рыжего, а потом… а неважно, снова рыжего.
В бурно шатающемся мире я уверенно дошла до рыжего.
— Дорогой, Динар! — начала я, и поняла, что даллариец почему-то тоже шатается.
