— Почему женщины всегда хотят переделать мужчин?
— Такова наша природа. Сделай мне одолжение.
Вздохнув, он сел. И поежился.
— Сиди спокойно. Глазом не успеешь моргнуть, как я закончу. Интересно, как Киан ухитряется следить за собой?
Хойт закатил глаза вверх, потом скосил вбок, пытаясь увидеть, что она делает.
— Не знаю.
— Без отражения в зеркале — это задача непростая. А выглядит он всегда превосходно.
Теперь Хойт пытался посмотреть ей в глаза.
— Тебе нравится, как он выглядит?
— Вы похожи — настоящие близнецы. Так что это вполне естественно. Но у него слегка раздвоенный подбородок, а у тебя нет.
— Там его ущипнула фея. Так говорила наша мать.
— У тебя лицо более худое, а брови изогнуты сильнее. Но глаза, рот и скулы — все одинаковое.
Срезанная прядь волос упала на колени Хойта, и могучий волшебник почувствовал, как внутри у него все задрожало.
— Господи, женщина, ты стрижешь меня наголо?
Тебе еще повезло, что мне нравятся длинные волосы у мужчин. По крайней мере у тебя. — Она поцеловала его в макушку. — Твои волосы как черный шелк и чуть-чуть вьются. Знаешь, в некоторых культурах есть такой обряд: если женщина срезает волосы мужчине, это считается бракосочетанием.
Голова Хойта дернулась, но Гленна предвидела его реакцию и успела вовремя убрать ножницы. Ее смех, веселый и дразнящий, гулко прозвучал в кафельном пространстве ванной.
— Шучу. Расслабься, парень. Я почти закончила.
Она расставила ноги пошире и приблизилась к нему вплотную, так что ее грудь оказалась у его лица. Хойт подумал, что стрижка — не такая уж неприятная процедура.
— Мне нравится, когда рядом со мной женщина.
— Да, кажется, припоминаю.
— Нет, я хотел сказать, когда это моя женщина. Я мужчина, и у меня такие же потребности, как и у остальных. Но ты полностью овладела моими мыслями. Такого со мной никогда не случалось.
Она отложила ножницы и пальцами расчесала его влажные волосы.
— Мне нравится, что ты обо мне думаешь. Ну вот, взгляни.
Хойт встал и посмотрел на свое отражение в зеркале. Волосы стали короче, но не намного. Ему показалось, что теперь они лежат аккуратнее — хотя и раньше его все устраивало.
Гленна не обкорнала его, словно овцу, и это ему понравилось.
— Неплохо. Спасибо.
— Пожалуйста.
Хойт оделся, и они спустились на кухню, где уже собрались все, за исключением Киана. Ларкин накладывал себе в тарелку омлет.
— Доброго вам утра. Человек, который тут разводит кур, просто волшебник.
— Мое дежурство у плиты закончилось, — объявил Кинг. — Так что готовьте себе завтрак сами.
— Именно об этом я хотела поговорить. — Гленна открыла холодильник. — О дежурстве. Стряпня, стирка, уборка. Нужно распределить обязанности.
— Я с удовольствием помогу, — подала голос Мойра. — Если покажешь, что нужно делать и как.
— Ладно. Смотри и учись. Сегодня у нас яичница с ветчиной. — Под пристальным взглядом Мойры она принялась за дело.
— Теперь я спокоен — ты знаешь свое дело.
Мойра покосилась на Ларкина.
— Он ест, как две лошади.
— Ага. Нужно организовать доставку продуктов. — Теперь Гленна обращалась к Кингу. — Судя по всему, это станет нашей с тобой обязанностью, поскольку остальные не умеют водить машину. Ларкину и Мойре нужна подходящая одежда. Если ты нарисуешь мне карту, я съезжу в магазин.
— Сегодня пасмурно.
— У меня есть защита. — Гленна кивнула в сторону Хойта. — Он может разогнать тучи.
— Так или иначе, хозяйством, конечно, нужно заниматься. Ладно, можешь распределять обязанности — мы подчинимся. В остальном все остается по-прежнему. Не выходить поодиночке из дома, и тем более в деревню. Не покидать дом без оружия.
— Значит, мы в осаде, и дождь не дает нам и шагу ступить? — Ларкин взмахнул вилкой. — А не пора ли доказать, что мы не позволим диктовать нам свои условия?
— Он прав, — поддержала Ларкина Гленна. — Осторожность, но не страх.
— За лошадью в конюшне тоже нужно ухаживать, — прибавила Мойра.
Хойт собирался сам отправиться на конюшню, предоставив остальным заниматься другими делами. Но теперь задумался: может, то, что он считал ответственностью и обязанностью лидера, на самом деле просто недоверие к другим?
— Мы с Ларкином займемся лошадью. — Он сел, увидев, что Гленна поставила тарелки на стол. — Нам с Гленной нужны травы, так что заодно и их соберем. Осторожность, — повторил он и, принимаясь за еду, стал обдумывать план действий.
Хойт пристегнул к поясу меч. Дождь превратился в мелкую морось, которая — он знал это по опыту — могла не прекращаться несколько дней. Вместе с Гленной они могли очистить небо, чтобы на нем засияло солнце. Но земля нуждалась в дожде.
Кивнув Ларкину, он открыл дверь.
Они вышли из дома вместе, спина к спине, распределив между собой сектора обзора.
— Не завидую я им, если в такую погоду они сидят и ждут, когда мы выйдем, — заметил Ларкин.
Они пересекли двор, стараясь не упустить из внимания ни малейшей тени или движения. Но вокруг царили только дождь, запах мокрых цветов и травы.
Добравшись до конюшни, они занялись привычной для них обоих работой. Убрали навоз, принесли свежей соломы, насыпали зерна в кормушку, почистили жеребца. Хойт подумал, что присутствие лошади успокаивает.
Ларкин напевал — настроение у него явно улучшилось.
— Дома у меня гнедая кобыла, — сообщил он Хойту. — Красавица. Но я думаю, что мы не можем провести лошадей через Пляску Богов.
— Мне было приказано оставить кобылу. А это правда — насчет легенды? О мече, камне и о том, кто правит Гиллом? Похоже на легенду об Артуре.
— Правда, причем говорят, что одна легенда послужила основой для другой. — Ларкин налил свежей воды в корыто. — После смерти короля или королевы маг снова запечатывает меч в камень. На следующий день после похорон наследники по очереди приходят к камню и пытаются взять меч. Удается это только одному, именно он и становится владыкой Гилла. До смерти правителя меч выставляется в огромном зале на всеобщее обозрение. Так повторяется из поколения в поколение.
Ларкин вытер вспотевший лоб.
— У Мойры нет ни братьев, ни сестер. Она должна унаследовать трон.
Хойт с интересом взглянул на Ларкина.
— А если она не сможет взять меч, наступит твой черед?
— Боже упаси. — Протест Ларкина выглядел искренним. — У меня нет никакого желания править. Если хочешь знать мое мнение, то это такая морока. Ну вот и все, правда? — Он провел ладонью по боку жеребца. — До чего ж хорош! Но ему нужна тренировка. Надо бы объездить его.
