как разгорается огонь в Хранилище Роу.
— Поставь меня, — тихо прошу я, и Роу позволяет мне соскользнуть с его рук. Однако, совсем не отпускает, а задвигает за спину.
— Истинная связь зависит от обоих, — вмешивается шаман, понимая, что атмосфера накаляется.
— Ты хочешь сказать…
— Только то, что истинная связь даётся Асхаром, — поясняет шаман. — И она предопределена. Если бы вы, владетель, взяли в жёны эту сестру, не было бы истинной связи ни у вас, ни у вашего брата.
Вихо некоторое время молчит:
— А если я возьму второй женой третью сестру?
У меня перехватывает дыхание от страха за Алексу.
— Тогда не сбудется пророчество, — твёрдо говорит шаман. — Три брата, три сестры.
Тяжёлый камень падает с моей души. Токела не так пугает меня, как Вихо. А если вдуматься и вспомнить, как он принял мою помощь, как серьёзно отнёсся, то совсем уже не пугает.
Чувствую, как успокаивается огонь Роу, и решаюсь оглядеться. Прямо за моей спиной тот самый постамент, только ткань на нём уже не белая, и это вгоняет меня в краску. Ну и ощущения внизу живота не очень приятные. А ещё мне приходит в голову, что и хитон скорее всего тоже пострадал. Балахон широкий и у меня получается захватить полу ткани и натянув убедиться, что да, и здесь не чисто.
— Мы уходим, — спокойным голосом говорит Роу, словно и не было напряжённой ситуации.
— Брак подтверждён, консумация свершилась, — комкая слова и предложения, шаман спешит завершить церемонию.
Получается не торжественно. Ну и ханг с ней с торжественностью.
Роу поворачивается ко мне, а я спешу отпустить полу хитона.
— Я не могу так идти, — лепечу, заливаясь краской, глядя в пол. — Мне нужна одежда.
Роу вздыхает.
— Что вы, ваше высочество, — шаман неожиданно обращается ко мне по титулу из моей прошлой жизни, и я слышу в его голосе благоговение. — Это свидетельство вашей чистоты. Все должны видеть.
— Я думаю достаточно и тех, кто уже видел, — обрывает его Роу. — Предъявите им вот это, он кивает в сторону постамента. И уже мягче добавляет: — Не беспокойся, Лисса.
Роу натягивает ткань спереди, заводит полы с обоих боков и пеленает меня так, как пеленают младенцев. Тонкая ткань обрисовывает грудь, и Роу спешит загородить меня, а потом подхватывает на руки и решительно направляется к выходу.
Сейчас снаружи не слышно никаких мелодий, и толпа на берегу пришла в себя. Нас встречают приветственными криками, а мне хочется побыстрее спрятаться в башне от облепивших меня взглядов. Ощущение такое, словно все эти люди присутствовали. Но единственное, что мне доступно, спрятать горящее лицо на груди у мужа и замереть, потому что по его походке я чувствую, что ему не очень просто сохранять равновесие.
Шаман был прав, качнувшись на своём зыбком постаменте пирамида всколыхнула воду. Деревянные доски моста стали скользкими. И не только доски.
Когда мы оказываемся на берегу, я не выдерживаю и бросаю быстрый взгляд на скопление людей. В поле зрения попадает разъярённое лицо госпожи Алгомы. Ну ещё бы она была в хорошем настроении. Её статус обеспечил ей место в первом ряду зрителей, и выплеснувшаяся вода не только окатила её с головы до ног, но и опрокинула кресло. Вряд ли кто-то ожидал этого, и подхватить её не успели, или она оказалась слишком тяжёлой. И теперь на дорогой ткани роскошного платья хорошо видны грязные разводы. Не сомневаюсь, что в этом окажемся виноваты мы с Роу.
Сразу скрыться не удаётся, за нами галдящей толпой бегут дети. Мальчики, ни одной девочки. Я забываю о своём смущении, разглядывая их. Значит, правда, девочки у чампов не рождаются. Это связано с каким-то проклятием. Именно поэтому отряды чампов рыщут вдоль границы, грабя посёлки и как главный приз, забирая женщин. Всегда это знала, но знать и самой увидеть, большая разница. Теперь я часть этого мира, и это должно меня волновать.
Сможет ли пробуждение дракона снять проклятие?
На крыльце, как и в первый день нас встречает Лера. Но не только. Роу не успевает подняться по ступеням, как из-за поворота на дорогу со стороны ворот вылетает всадник на ящере. Он мчится к нам, и я вздрагиваю, опасаясь новой беды.
Роу замирает, не донеся ногу до очередной ступеньки. Всадник осаживает ящера у самого крыльца.
— Джахт Роутег, мы его взяли, — возбуждённо говорит он.
В отличие от меня Роу понимает сразу:
— Жди, — резко бросает гонцу.
В холле он ставит меня на пол.
— Мать?
— Я позабочусь о ней, — быстро говорит Лера.
Мой муж направляется к двери, слегка прихрамывая. А я стою в растерянности посреди просторного холла. Но он, словно о чём-то вспомнив, возвращается, сильные руки сжимают мои плечи, горячий шёпот обжигает лоб:
— Я скоро вернусь.
— Мать, — уже от двери. — Если буду не успевать, идите на пир. Я приеду прямо туда.
Некоторое время я стою неподвижно, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. С чего бы это? Мужчина есть мужчина. Кого-то поймали.
В голове появляется догадка: а вдруг того, кто в него сегодня стрелял. А вдруг там засада, и он сейчас в опасности.
Да нет, воин, приехавший за ним из его личной гвардии, я его помню. Он был с нами всю поездку. Значит свой. И там свои.
— Лисса, идём, — мягко говорит Лера.
Я смотрю на неё, часто моргая, чтобы высушить непрошенную слезинку. Но она уже повисла на ресничке, и наблюдательная Лера её заметила.
— Всё в порядке?
Я закусываю губу и с трудом удерживаю всхлип. Отвечаю охрипшим от волнения голосом:
— Он ранен, хромает.
— О, не переживай, — Лера улыбается. — Рана уже почти зажила. Если бы ты не вытащила тот лепесток, всё было бы дольше. А так, обычный порез, хоть и глубокий.
— Но там, куда он уехал, опасно?
— Там Дарт и как минимум двадцать наших воинов, — она подчёркивает слово «наших», а значит, речь идёт о воинах Роутега. — Ты просто не привыкла. У нас тут частенько что-нибудь да случается.
Я начинаю успокаиваться. И только теперь обращаю внимание на слуг, почтительно столпившихся в стороне. Среди них и моя камеристка.
Алита правильно понимает мой взгляд и делает шаг вперёд, робко косясь на Леру. Она чуткая девочка и отлично разбирается, кто здесь главный. Лера кивает ей, и Алита моментально оказывается рядом со мной. Но это не всё. Лера делает какое-то движение рукой и холл пустеет. Я с облегчением вздыхаю. Меня по-прежнему смущает мой внешний вид.
