Сенсей же глядел не на битву, а на остальных иблисов. Правильно, мало ли, пока мы тут отвлеклись, остальная шестёрка ещё наделает дел.
У Масуда и иблиса кипела кровь, рыжий песок под ногами иблиса и хвостом Масуда взметался от каждого удара мечом, то есть всегда.
Масуд пытался достать иблиса хвостом, чтобы повалить его в песок, но ничего не вышло, иблис был быстр и умело блокировал атаку военачальника, а потом и вовсе ранил нашего Масуда по хвосту своим мечом!
Эша чуть не лишилась сознания, и уже забыв о своём магическом заклинании в руках, закусила грязный кулак.
Масуд же не обращал внимания на ранение, он сражался как истинный воин – сосредоточенный, сильный и безумно красивый в своей опасности и смертоносности.
Вскоре, после лихой схватки Масуду всё же удалось свалить иблиса на песок, он занёс было над ним меч, но иблис неуловимым движением перевернулся, вскочил на ноги, и соперники вновь скрестили свои клинки.
— Сссстооойссс! Хвааатииитсссс! — раздался вдруг чей-то суровый голос, словно гром с небес.
Иблис, что бился с Масудом, тут же упал на одно колено и склонил голову. Другие повторили за ним.
Арсы так и вовсе заметались, не зная, куда себя деть и не придумав ничего лучше, просто вязли и улетели.
Масуд тяжело дышал.
Мы оглядывались, не понимая, кто это был, а потом, Эша вскрикнула, сенсей тихо выругался, Масуд помрачнел, а я едва сама чуть не закричала, когда увидела…
К нам огромная змея бесшумно подползла.
Её тело затмило небо и если она пожелает, то одним ударом хвоста уничтожит всех нас.
Но змея не спешила убивать. Она смотрела на нас, а мы во все глаза глядели на неё, пытаясь привыкнуть к размерам, к самому её явлению.
У змеи блестела расписная чешуя цвета молока. На голове её золотом сверкала корона с алмазными камнями, а по золотому краю была выстрочена нить с жемчугами.
Глаза – молочно-золотые с узким чёрным зрачком мудро взирали на мелких нас.
Раздвоенный язык пробовал воздух и пугал, когда вновь и вновь выскальзывал из её закрытой пока ещё пасти.
— Амина-шах! — услышала я слова иблиса. — Твой гнев оправдан…
— Молчиииисссс! — не открывая рта, приказала змея, свивая своё тело в кольца, заключая нас в непроходимый круг.
«Сама Мать-Пустыня…» — услышала я трепетный голос Семизубца. — «Она редко кому является в обличье, но ты удостоилась этой чести, Александра».
«Это хорошо или плохо?»
«Не знаю…», — ответил меч.
Взгляд царственной змеи остановился на мне. Она приблизила ко мне свою гигантскую голову, повела ей из стороны в сторону, раздвоенный язык чаще и активнее мелькал между её тонких змеиных губ.
— Дрееевняяссс кроовьсссс, — произнесла змея. — Ссссильное и храброессс сссердцсссе! Сссссемизсссубецссс ссссделалссс доссстойныйсссс выборррррссссс. Твои сссслова чессстны, как и мысссли. Ты иссскалассс свободы — и я дарую тебессс свои землиссс. Над тобой не будетссс вождей — правь доссстойно, как умеет правитьссс только женщина. Сссспутники твои, как и ты, воительницссса, можете войтисссс в городсссс. Прими мои землисссс под сссвою руку…
И после этих слов змея просто осыпалась песком, который взвился к небу и умчался куда-то по своим делам.
Всё, Пустыне больше не было до нас дела. Она проверила меня, моих друзей и разрешила пройти.
— Вот это даааа, — протянула Эша.
— Сама Пустыня явила нам свой лик. Такое увидеть не каждому дано, — с благоговением в голосе произнёс Мерт.
Иблисы, тем временем, поднялись на ноги, чтобы снова рухнуть на одно колено, но уже передо мной.
— Если ты считаешь нужным, амина, то можешь забрать наши жизни, — сказал главный и на вытянутых руках поднял над головой свой меч, предлагая мне взять клинок и убить его.
— Хорошая идея, — проговорил со злой усмешкой Масуд. — Если позволите, амина, я убью вот этого наглеца.
— Нет, Масуд, — сказала строго. Поглядела на коленопреклонных воинов и произнесла устало: — Встаньте. Не стану я марать пески вашей или чьей-то ещё кровью. Лучше отведите нас скорее в город.
Иблисы удивлённо поднялись, переглянулись, старший безэмоционально кивнул, убирая свой меч в ножны, и сказал:
— Другой бы воин убил нас.
Я хмыкнула и отозвалась:
— Другой быть может не дошёл бы дальше ваших симпатичных скорпионов.
Достала из сумки флягу с водой и жадно присосалась к горлышку. Мои спутники последовали моему примеру.
Напившись и усмирив пересохшее горло, сказала:
— Ну? Видите уже…
На что иблис сделал следующий жест, повернул ладонь кверху и подул на неё, словно отправил воздушный поцелуй. К удивлению, с его ладони слетели золотые искры, которые превратились в серьёзный золотой и светящийся вихрь.
Этот вихрь стремительно полетел вперёд и вдруг, на наших глазах, будто кто-то взял и сбросил иллюзию, в паре километров раскинулся огромный и прекрасный, но заброшенный город.
* * *
-Александра-
В розовато-золотом свете послеполуденного солнца впереди различались массивные резные ворота. Вход охраняли массивные фигуры. То были не косматые львы и не горгульи. В гордом покое давно охраняли этот город наги-великаны в великолепном воинском наряде из чистого золота.
Золотые же мечи они держали наготове.
Их головы с длинными косами, перекинутыми через плечо, являли грозный лик – солнце освещало их могучие лбы; нависшие с угрозой брови; глаза, в которых навек застыл строгий взгляд. Мощные тела, закованные в доспехи из злата уж явно повидали немало стрел и мечей, и других смертельных орудий, которые в пыль разбивались о них, не достигнув своей цели. Об этом свидетельствовали многочисленные следы, которые словно шрамы, остались на телах охраняющих город стражей.
Спали исполины. Ни звука не доносилось с другой стороны ворот. Пустыня как будто застыла в ожидании.
Иблисы довели нас до самых ворот, что оказались намертво заперты и открыть их можно только…
— И как же нам войти? — поинтересовалась у иблисов.
Мои спутники воззрились на «белых» и те не заставили нас ждать с ответом.
— Этот город отныне ваш, амина. И только вы откроете врата.
— Более точной инструкции нет? — спросила немного раздражённо.
Иблисы не ответили, зато сказал Масуд:
— Попросите их открыться.
— Что? — не поняла военачальника.
— Город, как и Семизубец, тоже ждёт пробуждения, Алекс, — произнёс сенсей. — Прикоснись к вратам.
С сомнением взглянула на сияющие чистым золотом ворота, на исполинов, стоящих по сторонам и, вздохнув, подошла к ним вплотную.
Здесь не было ни замочных скважин, ничего. Лишь две створки, украшенные искусной резьбою с изображением нагов, змей, самой пустыни, караванов, восходящего солнца, парящих птиц… Никаких монстров изображено не было.
«Возьми меня в руки», — сказал вдруг Семизубец. — «И прикоснись руками, лбом и открой свой разум».
«Как всё сложно», — подумала про себя, но сделала так, как сказал меч.
Прислонилась к нагретому солнцем металлу лбом и руками, зажимая в правой руке Семизубец.
«Здравствуй, город, который возвёл великий Измаил Аль Макт. Я пришла со своими друзьями по горячим пескам Пустыни, чтобы обрести свой дом. Семизубец стал мне не просто товарищем, а братом. Ты ведь чувствуешь его, правда? Позволишь полюбить тебя? Сделать своим городом и возвеличить, чтобы имя твоё было у всего мира на устах…»
Вздохнула, не зная, что ещё сказать, как вдруг, ворота под моими руками дрогнули и абсолютно легко, без скрипа и натуги, отворились.
Я резко отдёрнулась, не веря своим глазам, облегчённо рассмеялась, обернулась со словами:
— Просто обалдеть! Ворота открылись!
Иблисы мне в пояс поклонились и главный сказал:
— Дальше нам пути нет, амина. Если мы вам понадобимся – просто позовите.
