меня поворот.
Осуждение!
Адепты и адептки, явившиеся в столовую и заставшие меня с Тонсом, уставились как на преступницу.
Этот момент обескуражил. Потом и вовсе возмутил – на что они сейчас намекают? По их мнению, я не имею права находиться в компании приятного, неженатого мужчины? А почему, позвольте спросить?
Зато лорд словно и не заметил. Проводил к столику, уселся напротив и продолжил рассказывать забавный случай из дворцовой жизни.
Как и в карете, Тонс веселился, улыбался, шутил.
Явившиеся через несколько минут Псих с МикВоем меня тоже заметили, однако приближаться не стали. Друзья уселись достаточно далеко, но часто косились в нашу сторону. При этом Джим без конца разглагольствовал, а Лим наоборот молчал.
Я же… Ну, собственно, вот. Так и обедала в компании раздражающего мою татуировку обаятельного типа.
Но финал трапезы оказался совсем уж запредельным.
Резко, без видимых причин, Тонс посерьёзнел. Он наклонился через стол и произнёс:
– Полегче с Георгом, леди Маргарита. Вы молоденькая и хорошенькая, вам кажется, что в ваших руках весь мир, но имейте совесть. Сейчас Георг очарован, но однажды он очнётся, и ему точно не понравится как вы им вертите.
От изумления у меня приоткрылся рот.
– Ой, только не надо невинных глаз, – хмыкнул мужчина. – На меня все эти штучки давно не действуют. На Георга, впрочем, тоже не действовали, до того, как появились вы. Маргарита, я серьёзно, не злоупотребляйте его симпатией.
– А в чём выражается моё злоупотребление?
– Во всём!
Очень логичный ответ.
Я рассердилась и одновременно испытала странное удовольствие. От понимания, что симпатия Георга мне не мерещится, в груди потеплело, а губы дрогнули в улыбке.
– Ну вот, – хмыкнул собеседник. – Что и требовалось доказать.
Тонс вернулся к еде, а я так и не смогла найти слов, чтобы опровергнуть его вопиющие подозрения.
Верчу Георгом? Серьёзно? Да я… я… Вообще никаких поводов ему не даю!
Ну разве что тогда, в общежитии, в попытке отвлечь от звуков иномирного происхождения. Но когда это было! С момента того поцелуя прошла целая вечность, и всё это время я была паинькой. А что касается самого величества – он даже капли инициативы не проявил.
Только если массаж во время полёта, и мурчание в ухо, и…
Так. Стоп.
Я решительно тряхнула головой и запретила себе все посторонние мысли.
У меня был сложный день, сейчас предстоит вернуться на занятия, и лучше думать об учёбе, нежели о чём-то ещё.
Миссию с посещением Урмаса я, можно сказать, выполнила. Филинии исповедалась. Что ещё от меня нужно?
Уж кто, а Тонс точно не в праве что-то мне предъявлять.
– Доброго дня, лорд Тонс, – сказала я холодно и поднялась из-за стола. Доедать вкуснейший обед не хотелось, аппетит испарился.
– И вам доброго дня, леди Маргарита, – улыбчиво, как ни в чём не бывало, отозвался брюнет.
Глава 23
Вариантов досуга было много, однако этот вечер я решила провести нестандартно. Заплела волосы в косу, надела самое простое из своих платьев и отправилась к мужскому общежитию – ждать парней.
Ботаник и Псих вышли из дверей вместе, а увидав меня удивились.
– Марго? – произнёс Джим. – Что ты тут делаешь?
– Иду с вами, – хмуро буркнула я.
Друзья уставились удивлённее прежнего.
– Ты наверное забыла, – начал Псих осторожно. – Мы сейчас в подвалы. К сли…
Но на память я не жаловалась:
– Я с вами.
Пауза, и Джим произнёс:
– Да нечего тебе там делать.
– Угу.
Видя мою решимость, продолжать спор парни не стали. Просто пожали плечами, и мы пошли.
Не доходя до центрального входа в главный корпус, свернули к малоприметной лестнице, уводящей вниз, к этакому отдельному входу в хозяйственные помещения.
В конце лестницы была дверь, за которой обнаружился небольшой предбанник. Там мы взяли стеклянные бидоны с крышками, накинули пропитанные каким-то раствором фартуки и прихватили инвентарь.
Из последнего предлагались лопатки на манер садовых и длинные пинцеты. От мысли для чего всё это нужно, охватил лёгкий озноб.
– Маргарита, зачем? – не выдержал Псих.
– Вас поддержать.
– Да не надо нас поддерживать. Мы сами себе поддержка. Справляемся.
– Втроём вычистим подвал от слизней быстрее, – возразила я.
Псих застонал, а Джим пояснил:
– Там невозможно вычистить. Слизни бесконечны. Хоть всей академией собирать будем, они всё равно не кончатся.
– А почему? – стало непонятно.
– Потому что там огромное количество кладок, – вновь подал голос Псих. – Гадость лезет из щелей и вообще неистребима. Да и нет смысла её уничтожать, она нужна для алхимии и факультету лекарского дела.
– Ясно, – я кивнула и первой шагнула в узкий, недружелюбного вида проход.
Меня быстро одёрнули, отодвинули и отправили в хвост процессии. Разумное решение, если учесть, что в подвалах я в первый раз.
Всё оказалось непросто. Прямо за дверью «предбанника» никакой гадости не обнаружилось, и в следующем коридоре тоже.
Мы спустились на несколько пролётов, прошли очередным коридором, и уже там, на приличном удалении от входа, я увидела то, к чему так глупо рвалась.
На стенах, сложенных из крупных булыжников, висели обычные для этого мира магические светильники. Вокруг светильников камни были влажными, но чистыми, а вот дальше – мрак.
Живность разной степени противности не то чтоб кишела, но каракатиц, многоножек и слизней было достаточно. Причём последние, кроме прочего, отличались по цветам.
Я скривилась. Дружба дружбой, но объяснить себе зачем я тут не получалось. Мне требовалась цель! Нечто, что будет мотивировать на трудовой подвиг, и вообще.
Так родилась идея:
– Давайте соберём столько, чтобы лекари с алхимиками взвыли от количества материала? Чтоб их завалило?
Псих хмыкнул и тут же крылья этой моей мечте подрубил:
– Не взвоют. Не завалит. Всё лишнее они законсервируют и уберут в хранилища. А хранилища у них большие.
Сразу стало кисло. Поэтому я просто взяла пинцет, стеклянный бидон, и шагнула к стене.
Парни объяснили, что сначала собираем всё, а потом сортируем и распихиваем по другим банкам. При этом желательно уничтожать кладки непосредственно слизней – они похожи на маленькие белёсые пятна и располагаются прямо на камнях.
Я начала. Едва прихватила пинцетом первого непонятного жука, услышала:
– Марго, где ты сегодня пропадала?
Спрашивал Псих, и ему я ответила то же, что Джиму, проявившему любопытство сразу после обеда, на лекции:
– Прости, не могу сказать. Там всё сложно.
Лим понятливо кивнул
