class="p1">– И я тозе!
Я просияла довольной улыбкой.
– Всё бывает когда-то в первый раз. Тем более у вас вон снежная магия имеется. Снежок с ветром призовёте, и он всю грязь из дома вынесет. И почему я сразу об этом не подумала?
– Ой!
– Так мозет тебе Вьюгу позвать? Она быстрее нас тебе помозет.
– Тоцьно!
– И как мы срязю не догадались?
– Вьюгу? – переспросила у сильфид.
Те дружненько закивали.
– Ммм… а точно можно её звать? Не хочется злить Февраля, – сказала я задумчиво.
Февраль дал мне своё дозволение – всё что угодно могу делать с домом, главное по вечерам кормить его вкусной колбаской и другими блюдами.
Сильфиды обеспечили моё пребывание в этом доме, затарив все шкафы на кухне всевозможной колбасой, сырами, копчёностями и другими потрясающими закусками.
На мой вопрос, откуда они это всё взяли, я узнала о-о-очень неприятную новость.
– Мы побывали в целовецеских магазинах и просто взяли всё, сьто было.
– То есть, вы всё это украли? – обалдела я от их признания.
– Неть! Мы не воры!
– Мы заплатили!
– Мы оставили на пустых полках свою самую выссую плату.
– Интересненько… У вас есть деньги?
Сильфиды переглянулись и отрицательно замотали головой.
– Нетю…
– Но мы заплатили оце-е-ень много!
– Зя казьдую колбасу оставили по десять снезинок.
– Ахахах… – рассмеялась нервно. – Так снежинки же растают!
– Не растают!
– Мы специально всё заморозили, сьтоб они не растаяли.
– Люди будут сцястливы, когда увидят насю благодарность! Зяль, сьто они не знают о нас…
– Эх… Зяль, оцень-оцень зяль.
Ой, бли-и-и-н! Да, я представляю шок тех несчастных владельцев, когда они увидят вместо своих магазинов, морозильные камеры! Зато сильфиды щедро заплатили за колбаску!
Надеюсь, от заморозки не все продукты у людей пострадали?
Но вернёмся к нашей уборке.
– Так, а куда нужно пойти, чтобы позвать Вьюгу?
– Никуда!
– Она возле дома крутится.
– Мы мозем её позвать, а ты рассказесь ей сьто нузьно делать.
– Только ты громко говори, а то она немного глухая…
– Оглохла от своих воплей, – захихикали сильфиды.
– Ладно, зовите Вьюгу. Вдруг у нас получится к вечеру удивить Февраля? Только у меня один вопрос. Вьюга не разнесёт весь дом?
Сильфиды задумчиво почесали свои макушки.
– Нузьно просьто сказать ей, сьтоб она была аккуратна.
– Дя! И тогда всё будет хоросё!
* * *
– Вьюга, ты меня точно поняла? – в пятый раз переспросила снежную фигуру.
Вьюга как пластилин из снега раз за разом перетекала из одной формы в другую – то простой воронкой была, то девушкой снежной вдруг стала, то неожиданно превратилась в котёнка, а потом и вовсе стала чем-то эфемерным и похожим на снежную кляксу… Странное существо. Хотя чему удивляюсь.
– У-у-у-о-у-у-о-о-у-у-у! – ответила Вьюга.
– Что она сказала? – спросила у сильфид.
Малышки пожали плечиками.
– Она сказяла, сьто-о-о поняла?
Сильфиды переглянулись, посмотрели на Вьюгу, которая теперь приняла форму кресла – точь-в-точь как хозяйское, только снежное и сказали увереннее:
– Дя! Она всё поняля!
– Вы уверены?
Сильфиды синхронно закивали.
– Ох, смотрите мне, – погрозила им пальчиком.
Повернулась к Вьюге.
– Ну что ж, можешь приступать, дорогая…
Вьюга в то же мгновение оглушительно завыла, отрастила снежные лапы и этими вихрями закрутилась по всему дому, засыпая всё вокруг хрустящим снегом.
Огонь в камине погас, истлевшие дрова покрыла искрящаяся изморозь.
Порывы сильного ветра разметали предметы по комнатам.
Шторы взвились к потолку и старинные тяжёлые гардины резкие порывы ветра вырвали из крепких стен!
Старые дощатые полы затрещали, из половиц вылетели щепы. Стёкла в окнах опасно зазвенели.
Мама родная!
Я схватила свою собаку на руки и закричала, старая пересилить вой сумасшедшей Вьюги.
– СТО-О-О-ОЙ! ОСТАНОВИ-И-И-ИСЬ! ПРЕКРАТИ-И-И-И НЕМЕДЛЕННО-О-О!
Сильфид Вьюга раскидала и малышек видно не было.
Злой холод пробирался под тонкую одежду, отчего я мгновенно замёрзла. Мои рыжие волосы превратились в заснеженные сосульки. Пёс громко лаял.
Я упала на колени и зарылась лицом в густую шерсть собаки. Колючие снежинки и холодный ветер больно хлестали по лицу.
Когда я уже отчаялась и подумала, что дом Февраля вскоре сравняется с землёй, как тут же всё прекратилось.
Летающие предметы с громким стуком упали на пол, что-то разбилось, что-то сломалось.
Я подняла голову и едва разлепила склеившиеся от снега веки. Зуб на зуб не попадал, я вся тряслась от холода…
Горы снега наполняли этот дом.
Стены были покрыты серебряным инеем.
Люстра на потолке угрожающе качалась, скрипя на последнем издыхании. Проскрипев в последний раз, хрустальная люстра со звоном рухнула вниз, издав жуткий грохот и подняв тучи снега…
Ну всё, мне конец, – подумала расстроенно и громко чихнула.
Сейчас бы многое отдала за горячую ванную и горячий чай… – подумала, рассматривая это безобразие и даже на секунду боясь представить, что же мне говорить Февралю в своё оправдание.
– Кто посмел впустить в мой дом Вьюгу? – раздался сердитый мужской голос, от которого по моему итак дрожащему телу, пробежала судорога удовольствия.
Этот голос я запомню навсегда и смогу узнать из тысячи… нет, из миллионов голосов!
Вернулся хозяин собственной персоной – господин Февраль.
– Гав! Гав! – пёс выскочил из моих слабых рук и кинулся к мужчине, радостно виляя хвостом.
Я медленно обернулась, обнимая себя за плечи.
– О-о-о… – вылетело из моих губ.
Судя по лицу, Февраль был очень зол.
Он одной рукой удерживал Вьюгу за горло (она приняла вид несчастной девушки и её как будто схватили за тоненькую шейку) и извивалась, пытаясь вырваться. Но всё тщётно.
– Ты! – указал он на меня тростью, которую держал в другой руке. – Вместо порядка, ты разрушила мой дом!
– П… п… прос… с… стите, пож… жалуйста, – еле выговорила извинение замёрзшими губами. Зубы отбивали дробь. – Я всё исправлю…
– Вон из моего дома, – проговорил он зловеще, сузив свои синие глаза.
– Господин! Господин!
– Не ругайте Киру, позялюйста!
– Она не виновата!
– Это всё мы!
– Мы придюмяли!
– Нас наказите!
– Кира хорёсяя!
– Мы скязяли, сьто Вьюга помозет Кире с уборкой!
– Мы не дюмали, сьто всё так выйдет!
– Не прогоняйте её, господин!
– Позялюйста!
– У неё есть колбаса!
Малышки выбрались из снега, которым их засыпала Вьюга и бесстрашно стали просить за меня своего господина.
Февраль поднял вверх руку, в которой зажимал трость. Я испугалась за сильфид, что Февраль сейчас что-то сделает им плохое и без раздумий кинулась на защиту малышек.
– Не смейте их трогать! – крикнула я и вцепилась в его руку.
Февраль удивлённо на меня посмотрел.
– Я не собирался ничего делать сильфидам, Кира, – ответил Февраль. – Если не отпустите мою руку, то я не смогу зажечь камин.
– Ох… Простите… Я просто подумала… – расцепила свои пальцы и позволила Февралю взмахом руки зажечь камин.
