основательности фигуре самого Мая. Май жил тогда в доме Стоуна и не собирался присутствовать, решил в последний момент, а из одежды с собой было только то, в чем в Университет ходил. Стоун решил, что воспитаннику не помешает встряска и дал порыться в гардеробе. Что ж, встряску мы устроили. Причем всем.
Май все не отвечал, и я его щипнула. Дракон дернулся, как я от щекотки, и прижал мою руку своей.
— Почему, почему… Я же сказал, что перспективный.
— Мог бы перспективы и почетче обрисовать.
— Ага, а как бы я понял, что ты искренна в своей приязни? Мало ли что там два года назад в подвале случилось… За дракона Самайна Драгсита любая замуж пойдет, а за неспособного к обороту Мая Болдера — только та самая, истинная.
— Ну ладно сразу, да еще драг Стоун влез, потом-то почему нервы мотал?
— Прости, к тому же дядюшка был уверен, что ты для него, ожил как-то. Ему не особенно с истинными везет. Вот обручился с драгни Азур, а она возьми и… А потом ты вдруг на концерте. Пока я от шока отошел, что слышу свое предназначенное, он уже тебя к столу прижимал, а ты прижималась к нему и по виду была совсем не против, чтоб тебя прижимали. Потом на бал как дурак поперся. Подумал, ну а вдруг? Какая ты была чуднАя и чУдная в этом нелепом платье и растрепанная. У меня сердце выпрыгивало от восторга.
— Выпрыгивало и допрыгалось. Что это хоть было с тобой тогда?
— Толкнул кто-то, и у меня креветка поперек горла встала, да так качественно, я же тогда все равно что обычный человек был, без дракона почти. И вел себя как назойливый репей, ты ко мне только под угрозой Стоуна побежала. Зато потом поцеловала. Сама! И силой поделилась. Кто тебя учил только… Как кувалдой шарахнула, я чуть повторно в обморок не ушел. А я, на минуточку, местами дракон.
— Сколько там того дракона было… — счастливо сопела я. — Получается, никто не знал, что ты, это ты? То есть он? То есть наследник?
— Почему никто? Дядюшка Аркейн знал, я же его воспитанник, драг Виридан знал, он Страж первого портала, мад Горда Хольген знала, она как предложенный Вириданом маг порядка, вместе с отцом и Стражем участвовала в ритуале призыва Сил для меня. Маму никто не собирался посвящать, Аркейн проболтался. Он тоже маг порядка и должен был вместо мад Хольген участвовать, но сказал, что не станет, что меня можно прикончить куда более милосердным способом. Еще ректор Силберн знал. Его поставили в известность, потому что Академия — его территория, на которую нужно было впустить на полных правах чужого дракона. И не одного. Пусть даже второй был такой ущербный как я. Стоун посчитал, что меня надо поместить в более агрессивную среду, — Май улыбался. — Будто Университет — парк для прогулок. Хотя… Где-то он был прав. Эта ваша Академия — сплошные нервы. И никаких пальцев не наберешься.
Я теперь тоже улыбалась, припомнив его сражение с морковью.
— Что теперь будет с драгом Азур? — спросила я. — Ведь получается, что он мало того что ритуал испортил, так еще и на принца покушался. И Ирису втянул, хотя она кое-где и сама преуспела.
— Помеху ритуалу доказать будет сложно, Азур наверняка уже давно уничтожил следы, а по официальной версии, причем давно известной, у драгни Ирисы остановилось сердце во сне. Так в большинстве случаев происходит с теми немногими девочками, что рождаются у драконов, чаще всего в раннем детстве, но и потом бывает. А вот покушение на наследника — другое дело. Здесь отвертеться будет сложно. И опять же есть нюансы из-за кровной вражды между Стоун и Азур.
— Но Глухой закон дочку свою ему как бы в жены собирался отдать.
— Попытка примирения, — парировал Май.
— Вот зараза. Верно Алданэль сказал, на него где сядешь, там и слезешь.
Май при упоминании эльфа сразу натопырился. Ревнует… Аррр… Балда.
— А знаешь, мне Алданэль, — и я опять услышала драконий “аррр”, щекочущий внутри, — сказал, как бы пророчество, что я буду своего истинного на балу целовать. Вот я потом и металась между настоящим и красивым.
— Я, по-твоему, не красивый? — надулся Май.
— Красивый, но ты еще и настоящий, я шевельнула пальцами под его ладонью и легонько прикоснулась губами к теплой шее. Сердце в груди дракона забилось быстрее. Я повторила. Мне ужасно нравился производимый эффект. Но меня все же беспокоило кое-что.
— А… ты и правда ее… почувствовал? Ирису?
— Почувствовал. Еще после Галереи, когда к ней прикоснулся. Думал, у меня гребень поехал, потому что в обе стороны тянуло. Коснись я ее раньше, до Галереи, тоже метался бы между красивым и настоящим, — поддел Май, и по его коже пробежала знобкая дрожь. — Страшно подумать, как бы все обернулось, не потащись я на тот дурацкий концерт. Вернее, не поспорь я в Университете с Алданэлем, что достану билет на этот дурацкий концерт. Я же был практически никто, Май Болдер, родственник матери Аркейна Стоуна откуда-то с Рубежа. Мне только имя наставника веса придавало. Отец не хотел меня представлять, пока дракон не вырастет. Без дракона я был уязвим. Но и взаперти дело бы не сдвинулось. Потому появился Май Болдер. Поступил в Университет, изучал порталы и ждал своего шанса снова увидеть девушку, которая пришла из другого мира, и надеяться, что то удивительное чувство, когда мои губы коснулись ее холодных, но становящихся теплыми от моего дыхания, мне не померещилось.
Я потянулась и поцеловала его. Очень нежно и осторожно.
— Май, а у нас будет наш первый полет? — шепотом спросила я, хотя нас и так тут никто не слышал.
— Будет, сердечко мое, — отозвался Самайн, находя мои губы и возвращая поцелуи с процентами.
— По-настоящему?
— По-настоящему.
— А сейчас, что ты делаешь?
— Целую тебя, обычно это делают почти что мужья для того, чтобы перейти к процессу, делающему их мужьями по-настоящему. Ты должна была подготовится, мади Марциус, хотя бы теоретически, я высылал тебе список мест для поцелуев в трех частях.
— А портал зачем, — я скосила глаза на разгорающееся рядом бирюзово-золотистое окошко.
— Так ко мне в спальню быстрее.
— Нельзя же!
— Мне можно, я Хранитель первых врат. Я один из тех, кто может позволить себе иногда шататься по Проходному миру порталами безнаказанно.
— А второй кто?
— Да ты же, глупая, тебя же никто в действительности за порталы так и не наказал. Тот, что ты соорудила во дворце — шикарен.
