— Как хорошо, что ты вернулся.
Когда Настя второй раз за день переступила порог агентства, она возвращалась в него с друзьями. Все уже было убрано, и она устало села на диван и накрылась пледом. Лика обещала принести чай, и в ожидании Настя прикрыла глаза.
Все было хорошо. Диего жив, Джонни, наконец, избавился от злобного карлика внутри себя. Локи — бог двойственный, и из-за проклятия Кали его вторая, злая половина, захватила его целиком, почти уничтожив то положительное, что было. Риту она еще не видела, но была уверена, что граф ее спасет. Только Итсаску…
Вампирша, когда ее удалось оторвать от Сержа, рыдала и злилась. Распробовав его кровь, она боялась пристраститься, боялась напасть на него, обескровить окончательно и убить. Парень действительно потерял много крови, и его увезли в больницу. Итсаску заперлась в одной из комнат агентства и злобно там все крошила, отвечая ругательствами и проклятьями в сторону любого, кто пытался с ней заговорить.
Ее можно было понять. Столько лет она держала себя под контролем, а теперь кровь Сержа, свежая и столько лет желанная, несравнимая с кровью из донорского банка, которой она подкреплялась время от времени, выпита залпом и жадно. Ее тело зудело от огромного количества энергии, она могла бегать по стенам, сражаться с огромным количеством соперников одновременно.
Лика села рядом с Настей на диван и убрала свои кудряшки в пучок.
— Хочешь поговорить? — спросила она, сев поудобнее и развернувшись к Насте с чашкой горячего чая в руке.
— Я устала, — Настя положила голову на спинку дивана. — Но вопросов масса. Как Рита?
— Приходит в себя. Но… одной жизнью у нее меньше, увы.
— Лика… А между Ритой и графом что-то есть? Они любовники?
— Я не знаю, — пожала плечами девушка.
— Ну, она его то и дело целует, — Настя опустила взгляд.
— А, ты об этом. Дело в том, что Рита — ведьма. И самый простой способ подпитки энергии для нее — поцелуй с демоном.
— А Ильвир?
— Ильвир — отец Риты.
— Что? — Настя с удивлением посмотрела на Лику. Та засмеялась.
— Да. Поэтому он так плакал сегодня над ее телом. Она могла и не вернуться, если бы ты не нашла ее сердце.
— Как получилось, что ты поступила работать в это агентство? Разве возможно, чтобы ангел работал бок о бок с демоном?
Лика опустила глаза и некоторое время просто пила чай.
— Ангелы тоже бывают разные, Настя. Мне нравится быть среди людей, я люблю это тело и признаю, что, в некоторой степени, я шопоголик, — она улыбнулась. — Другим нравится все видеть на расстоянии. Иногда даже и вовсе… им на все наплевать. Они заняты другими вещами, перерождениями материй, созданием других миров. Этот мир огромен и бесконечен. И работать с демоном порой интереснее, чем не работать вовсе. До случая с этой картиной мы вели расследования обычного воровства ценностей, злоупотребления артефактами, случаи, когда из-под контроля где-то выходили отдельные создания и твари. До твоего появления в агентстве все было довольно размеренным. Балы на Рождество. Мы виделись редко. А теперь он почти все время здесь. И я боюсь, что зло в нем победит.
— Как это происходит? Как появляются ангелы?
Лика засветилась, заискрилась мягкими лучами.
— Мы что-то вроде разумной энергии, способной обретать тело или быть вне материальной оболочки.
— А бог существует?
Лика наклонила голову, задумавшись над вопросом.
— И да, и нет. Он есть, но он не такой, как вы его описываете. Люди придумали религию, чтобы установить нормы, чтобы четко поделить на хорошее и плохое все вокруг. Поэтому ты так стараешься определить демона. Он не укладывается в твои нормы. Бог не создает законов, законы придумывают люди. И религии придумывают тоже они.
Она поставила чашку на журнальный столик.
— Хочешь, секрет? Люди часто думают, что бог вмешивается в события, но он гораздо чаще, выражаясь фигурально, предпочитает место зрителя, предоставляя роль судьи кому-нибудь другому. Это ангелы, демоны и прочие твари любят вас, играют с вами и бросают.
— Как ты повстречала графа Виттури?
— Однажды я расскажу тебе историю про очень глупого ангела, которого спас очень злой демон, — она улыбнулась. — Хоть он, конечно, говорит, что сделал это случайно, но я все равно ему очень благодарна.
Зазвонил мобильник. Лика посмотрела на экран.
— Это Серж.
Она приняла звонок и включила его на громкую связь.
— Привет, Серж! Как ты?
— Нормально: переливание закончили делать, наконец-то отдали телефон. Как Итсаску?
Настя перекинулась взглядом с Ликой.
— Итсаску еще в бешенстве, — уклончиво ответила она. — Пока не говорит с нами, кажется, крушит какую-то аппаратуру. Мы ждем, когда она угомонится, чтобы поговорить. Но думаю, она волнуется за тебя. Я обязательно передам, что ты в порядке. Отдыхай.
— Настя, ты знаешь, что произошло с Джонни?
Настя вкратце описала ему сцену на Тибидабо. Она могла поклясться, что Серж ерошил волосы, пока слушал, поправлял очки и рассматривал медицинскую аппаратуру.
— Понятно. Это многое объясняет. Мой прибор в последнее время совсем чокнулся и показывал присутствие демона, хотя я именно с Джонни настраивал его, так что он не должен был реагировать на его волну. Эта дрянь пожирала потихоньку его изнутри. Но сегодня он вырвался из-под контроля. Думаю, Рита заподозрила что-то, решила провести с ним ритуал очищения, потому что в последнее время он был невыносим. А дальше начался какой-то фильм ужасов. Джонни вырвал ей сердце, проглотил его, перекинулся в медведя, подрал Итсаску, повалил Цезаря, убил бы его, не вмешайся Старик. А потом он набросился на Лику, Диего встал на защиту, и тот повалил его, ранил, утащил с собой.
Серж вздохнул.
— Постарайся отдохнуть, — сказала Настя.
— Я не смогу, я должен быть с Итсаску. Она напугана.
Настя в глубине души восхитилась Сержем. Любить Итсаску нелегко, она не из покладистых. Но все же, он видел в ней то, что больше никто не замечал: хрупкую и боязливую, неуверенную в своей воле девушку.
— Ты можешь включить телефон на громкую связь и поднести к ее двери?
Настя прошла по коридору до комнаты, где закрылась Итсаску.
— У меня Серж на телефоне. Хочешь с ним поговорить?
В ответ раздался вопль и что-то ударилось о дверь.
— Она злится, — перевела Настя.
— Поднеси телефон к двери.
Настя села на пол возле комнаты и поднесла телефон к дверной щели.
— Послушай меня, любимая. В том, что сегодня случилось, твоей вины нет. Ты умирала. Я был рядом и не мог допустить, чтобы ты меня бросила. Знаю, ты много раз пыталась меня оставить, но мне везло, и ты оставалась. И мне повезло сегодня еще один раз. Ради того, чтобы снова увидеть тебя и говорить с тобой, я бы отдал гораздо больше, чем кровь. Я б и глаз отдал, и руку, и все, чтоб не попросили. Мне повезло, что ты вампир, а не людоед, — он засмеялся.
Настя слышала, как за стеной Итсаску остановилась рядом с дверью и слушает его. Она улыбнулась.
— Подумаешь, пара литров крови. Любимая, я знаю, что спас тебе жизнь. Это самое прекрасное, что я когда-либо смогу подарить тебе. Знаю, я поступил так из эгоизма. Я просто не могу, я не в состоянии представить жизнь без тебя.
Настя прислонилась спиной к стенке и слушала голос Сержа. В конце коридора, в темноте, голос Сержа слышал и граф Виттури.
— Знаю, ты вбила себе в голову, что, попробовав мою кровь, не сможешь сдержаться в следующий раз. С чего ты так себя не уважаешь? Ты, пожалуй, единственная на свете вампирша, не отгрызшая голову своему приятелю-человеку после ночи любви, а я ведь опасался, что в тебе живет самка богомола.
Настя услышала, как Итсаску засмеялась тихо за стенкой.
— А сколько было у нас ночей? И сколько, черт возьми, еще будет? Не верь, что не сможешь. Ты сможешь. Ты самая удивительная на свете. Ты можешь, я верю в тебя. Люблю. До завтра. Твой богомол.
Он отключился.
Настя ушла, а граф Виттури долго стоял и смотрел в пустой коридор. Иногда он действительно восхищался тем, как люди менялись, становились сильнее, увереннее в себе. Сильная пара. Пара, созданная им.
