Я буду тебя ждать.
Всегда.
Ята
8/1/6974
Капитула двадцать пятая, об итогах расследования
— Арш, а когда нужно принять решение? — оглянулась я на ардана.
Он придирчиво изучал косяк двери. В просторной пустой гостиной пахло деревом и маслом, хозяин говорил, что укладку паркета закончили буквально на днях.
— У меня ещё трое желающих после обеда этот дом посмотреть, — протянул хозяин, заправив большие пальцы за пояс.
Сверху над этим поясом нависал внушительных размеров живот.
— Они подождут, — предостерегающе посмотрел на собственника дома Аршес. — Нам нужно пару дней на раздумья. В общем и целом серьёзных недостатков я не вижу, да и район нам подходит… но цена слишком высока. Определённо, нужно подумать.
— У меня есть другие желающие на этот дом, — начал хозяин.
— Гварф Энпресабур, ваши другие желающие подождут. И не стоит на меня давить, я этого не люблю, — холодно осёк его Аршес и уже другим тоном обратился ко мне: — Ви, урдиновая моя, пройдись ещё раз по комнатам. Может, тебе покажется, что места тут слишком мало?
Слишком мало? Он это всерьёз? На первом этаже — кухня, кладовая, прачечная, столовая, огромная гостиная и два кабинета. На втором — четыре спальни. На третьем — ещё три спальни, поменьше. И это я ванные не считаю. Да я замучаюсь эту махину убирать — только с третьим этажом закончишь, как опять надо будет первый мыть!
Но спорить с арданом, тем более при посторонних, не стала. Прошлась по пустым комнатам с огромными окнами. Поднялась на второй этаж. В самой просторной спальне с выложенными на полу узорами из тёмного и светлого дерева ко мне подошёл Аршес. Обнял со спины и спросил:
— Тебе тут нравится? Только честно? Представляешь себя живущей в этом доме?
— Дом прекрасный, но ты же сам сказал, что очень дорогой. И потом, зачем нам столько комнат?
— Дети, прислуга, гости… — пожал плечами гайрон.
— Но у нас ни первых, ни вторых, ни третьих пока нет! — попыталась я вернуть его в реальность. — Это сколько я, по-твоему, нарожать должна, чтобы все комнаты заселить? Нет, Аршес, я не тропическая лисица, чтобы сразу выводками плодиться!
Он широко улыбнулся и прижал меня к себе крепче.
— Ты будешь прекрасной матерью, Ви. Но речь сейчас не об этом, а о доме. Мы уже посмотрели всё, что расположено поблизости от отделения дознания.
— Но выбор всё равно за тобой! — вздохнула я.
— Я выбрал тебя, — ответил королевский дознаватель. — А ты выберешь всё остальное. Какой дом понравился тебе сильнее всего?
— Этот, — вынуждена была признать я. — Тут спокойно…
— И сад есть.
— И окна большие.
— И магическое отопление есть.
— И потолки высокие, не давят сверху.
— И паркет на полу чудесный, не нужно будет перестилать.
Я обернулась к ардану и заглянула ему в глаза.
— Тогда решено.
В момент, когда Аршес наклонился, чтобы меня поцеловать, рядом с ним загорелся почтовый портал.
— Не удивлена, — фыркнула я и всё-таки чмокнула его в щёку, пока он плёл вторую половину аркана.
— Ви, корабль в порту! — хищно улыбнулся Аршес. — Они уже везут Наррасти в отделение. Пойдём.
Мы спустились по изогнутой лестнице из тёмного дерева и застали владельца особняка в вестибюле.
— Гварф Энпресабур, мы решили, что заинтересованы в этом доме. Предлагаю нам с вами встретиться завтра, чтобы обговорить все детали сделки, — холодно отчеканил Аршес.
Собственник ему не особенно нравился, поэтому рядом с ним ардан становился жутко чопорным и напоминал свою мать. Но куда деваться, иногда хорошими домами владеют не очень приятные люди.
— Буду только рад, зайтан Эррагер, — предвкушающе растянул губы в фальшивой улыбке грузный хозяин приглянувшегося нам особняка. — Я весь в вашем распоряжении.
Вежливо распрощавшись, мы рванули обратно в отделение.
— А почему директрису нельзя было провести сюда порталом? — на бегу спросила я.
— Порталы с двигающихся или на движущиеся объекты обычно стараются не открывать. Всегда есть риск промахнуться. Сам по себе портал штука очень сложная, большинство магов умеют их открывать только по направлению к другому магу.
— Но ты же открывал и просто так…
— Ну так я и не большинство, — весело откликнулся Аршес. — А в случае с этими тремя пленницами мне важнее была их сохранность. Если бы портал дал сбой, они могли бы ускользнуть. Я решил, что лучше подождать пару дней, чем рисковать провалом всей операции.
Резон в его словах был, и ещё какой… но я хотела, чтобы ответственные за рассказанное Яторой понесли наказание как можно скорее.
— Ты будешь их пытать? — напряжённо спросила я.
— Если потребуется, их будут пытать по моему указанию. Но как показывает практика, большинство ломается либо до начала пыток, либо спустя пять-десять минут. Закон первой боли. Да и с зельем правды бороться очень тяжело.
— Наверное, я бы сразу сломалась.
Мы сбавили шаг, входя в здание отделения дознания.
— Не факт. Думаю, что я вообще не смог бы ничего подобного с тобой сделать. Ты слишком нежная и красивая. Хлопнулась один раз в обморок — я и поплыл. А когда ты плачешь, готов ногу себе отрезать, лишь бы это прекратилось, — на ухо проговорил Аршес, ведя меня в подвал. — В общем, налицо полная профнепригодность.
Мы спускались по узкой лестнице. Здесь я ещё не была.
Мрачные тёмно-серые стены, длинный ведущий в темноту коридор, давящая атмосфера. Вдруг откуда-то раздался полный боли надрывный крик. Я вздрогнула всем телом и вцепилась в ардана.
— Каскарр, забыл предупредить, — зашептал он, остановившись посреди коридора и склонившись ко мне. — Это Гаррасик. Попугай Саржена. Мы его на допросы приносим, он терпеть не может подвал и начинает стонать, выть и ругаться. Очень правдоподобно. Для серьёзных допросов всегда используем, действует отменно. Потом сама посмотришь на реакцию. Только не смейся и никому не рассказывай, это жуткая тайна!
— Не-не-и-нет! — громко взвыл голос за стеной.
Меня пробрало.
— И где он так научился? — шёпотом спросила я.
— Ходят шутки, что в спальне Саржена, — заговорщически подмигнул ардан. — Но на самом деле у нас в отделе и научился. Была одна стажёрка ещё давно, очень громкая и крайне истеричная особа. К тому же жутко боялась насекомых. Поэтому их на её стол регулярно и подкидывали. А она орала, как потерпевшая. Даже попугай научился, потому что всем, чем пугали её, потом кормили его. Вот он и привык. А когда ту девушку убрали из отдела, сам стал орать. Вот так всё и получилось.
— Не очень смешные у вас шутки, — передёрнула я плечами, от души посочувствовав той девушке.
— А что ты хотела, суровый мужланский коллектив. Либо ты адаптируешься и показываешь зубы, либо тебя выживают. Мы должны доверять друг другу. А такая увидит жука в засаде и заорёт. Кому это надо? Кстати, была у нас одна девочка, она боялась темноты. Её в камере заперли, без света. Так она наорала на напарника своего, чтоб пожрать принёс, а потом сама пятидневку там просидела с открытой дверью, пока бояться не перестала. И лично всем отомстила, кто её запер. Потом, когда вышла. Очень изобретательно, надо сказать. В общем, чудесно вписалась в коллектив.
— А с тобой что сделали?
— М-м… эту историю я не люблю, но лучше расскажу тебе сам, чем Хазарел или кто-то другой. Мне подсунули одну юную, но прожжённую проститутку с очень жалостливой историей. И я купился. И на слёзки, и на стенания, и на обвинения. В общем, арестовал «преступника», которым оказался другой дознаватель. С тех пор лет на восемь как отшептало. Но с тобой я всё равно попался. Обморок-то был настоящий…
Ещё один леденящий душу пронзительный крик прорезал тишину.
— Долго нам ещё ждать?
— Сначала преступницу заведут в комнату. Мы на неё посмотрим, изучим. А потом поговорим.
Аршес открыл неприметную дверь и запустил меня внутрь. В нашем помещении было сумрачно, а соседнее хорошо освещалось. Пару минут спустя туда завели закованную в кандалы-блокираторы директрису и пристегнули к столу. От холёной надменной женщины, которую я знала, мало что осталось. Одетая в испачканное драное платье, с отросшими седыми корнями волос (вот уж не знала, что она волосы красит!), она периодически остервенело чесалась.
