После свадьбы Рэйден пошёл на поправку ещё быстрее, хотя, вероятнее всего, это случилось раньше — в тот день, когда он попытался подняться с кресла и встать на костыли. Это стало некоторой точкой невозврата, когда он по-настоящему поверил, что вновь сможет ходить, но я верила в него и раньше, с первого месяца лета заставляя превращаться в дракона уже раз в неделю.
Широ несколько раз наведывался в Харакун и восторженно цокал языком, глядя на то, как быстро его брат идёт на поправку после пятидесяти четырёх лет жизни в инвалидном кресле.
— Нет, всё же у тебя точно есть какая-то магия, Лорен, но я в упор не могу понять какая! Ты работаешь с энергетически каналами, при этом не ворожишь и не используешь артефакты, — сказал он, наблюдая, как Рэйден делает первые самостоятельные шаги без костылей.
— Какая есть, — согласилась я, а когда Широ удивлённо ко мне повернулся, добавила: — Я люблю его.
— Да разве это магия? — рассмеялся дракон.
Я пожала плечами. Пускай считает, что нет.
Меньше чем через пять лет, что считается по драконьим меркам «стремительным», у нас с Рэем появился на свет очаровательный мальчик с чёрными волосами и зелёными глазами. Рёллан как-то, посмеиваясь, сказал «злые языки на Огненном Архипелаге наконец замолчат».
— А они разве что-то говорили? — удивилась я.
Рэйден с братом переглянулись, и рыжик неуверенно ответил:
— Да так… были слухи, что ты ведьма с Мёртвой душой, которая не способна подарить наследника Огненному роду.
Я на это лишь пожала плечами. В целом-то они недалеко ушли от правды: после того как я поставила на ноги Рэя, мне стало скучно в Харакуне, и я начала предпринимать короткие вылазки в людские деревни, чтобы узнать, кто чем живет. Оказалось, что помощь массажиста очень даже нужна многим. У охотников нашлись застарелые травмы, у парочки гончаров — болезненное плоскостопие, несколько женщин надеялись на помощь, какую в своё время «госпожа, приближенная к лорду Чернильных Небес, оказала жене мастера Тацуи-сана в тяжести», а у трёх молодых мам новорождённые плохо садились и ползали, и здесь уже требовались специальные курсы массажа для развития мышечного каркаса и моторики малышей.
Какая разница, называют меня ведьмой или Мёртвой душой, если для Рэя я всегда буду Солнечным Сердцем?
Бонус
Стоял тёплый день месяца танцующих листьев, когда солнечные лучи проникали сквозь густую разноцветную крону деревьев и создавали игру света и тени. Для меня этот день был особенным, ведь ровно год назад я попала в этот мир — в мир драконов и неповторимой магии. Праздничный настрой окружал с самого утра, даря тепло и радость в этот особенный день. Ветер нежно шептал песни, а птицы на ветвях весело щебетали.
Я стояла на веранде Харакуна с открытыми окнами, вдыхала свежий воздух и тонкий аромат свежеиспеченного рисового хлеба, доносившийся из кухни. Сатоши с самого утра готовила столько яств, что у меня закрались сомнения, не прилетят ли вечером крылатые гости. Может, я не в курсе чего? Торжественный ритуал слияния жизни был две недели назад, только-только виделись со всеми. Неужели кто-то всё же решил вновь навестить нас?
Рэйден подошёл сзади. Я услышала это по перестуку костылей, которые он двигал один за другим, и достаточно тяжелому дыханию.
— Хороший сегодня день, — сказал Рэй и поцеловал меня в висок. — Я соскучился.
Весь день я учила иероглифы, утром прибегал Ёси, по неосторожности вывихнувший себе палец, так что после завтрака я даже словом не перекинулась с мужем, а в обед приходила беременная женщина из деревни Горных Вершин и просила помочь ей смастерить поддерживающий пояс, какой был у Юмико. Шить я не умела, поэтому объяснила на пальцах, как он должен выглядеть и как его надо надевать, а под конец ещё и затейпировала её живот и поясницу — бедняжке-то пешком обратно в гору возвращаться!
— Ох, как же неохота менять ипостась… — пробормотал Рэй, а я встрепенулась.
— Погоди, тебе пока рано перекидываться в дракона. — Я понимала, что мужу наверняка очень хочется размять крылья после того, как он годами мог обратиться в зверя всего лишь на несколько часов, но в то же время выздоровление — вещь тонкая. Здесь главное — не переусердствовать. — Ты четыре дня назад обращался, тебе отдых пока ещё нужен. Давай денька через три?
— Да я бы с радостью, Лорен, — вздохнул Рэй. — Вот только это не вопрос «хочу или не хочу», тут обратиться просто «надо».
— Кому надо? — не поняла я.
— Как кому? Мне. Ты забыла, какой сегодня день?
— Да обычный день месяца танцующих листьев. Я год назад попала сюда… — начала я и осеклась. Мысли в голове заработали с ускорением. — …Жертвоприношение каждый год, да?
— Угу, девственница на костре. Мне на закате надо быть в деревне Опавших Цветов.
И как наяву вспомнились слова Рея: «Многие девушки хотели бы, чтобы их принесли в жертву. По их мнению, если дракон лишит их девственности, то это само собой означает вечную молодость».
— Так ты же провёл ритуал слияния жизни! Какая ещё девственница? — возмутилась я искренне.
Мысль, что мой Рэй, вместо того чтобы провести вечер со мной — медовый месяц, на минуточку, если мы говорим о традициях моей старой родины — полетит навстречу какой-нибудь молодой ушлой сисястой девице, мне совершенно не понравилась. Причём именно на фразу «девственница на костре» мой мозг, как назло, подбросил картинку большегрудой красотки, томно изогнувшейся в веревках, а отблески костра озолотили и подсветили её прекрасные длинные космы… Тьфу!
Значит, как был Рэйден слабым, больным, в инвалидном кресле и со шрамами, так он был им всем не нужен, а стоило начать выздоравливать, чаще оборачиваться в дракона, свести несколько шрамов — как «нате распишитесь»! Вы нам нужны, мы дарим вам очередную девственницу, будьте добры дефлорируйте её и подарите вечную жизнь! Не-е-ет, со мной так не прокатит!
Глухая злость ярким пламенем вспыхнула в груди. Я ещё не видела ту девицу, но уже заранее не испытывала к ней добрых чувств.
— Ты берёшь меня сегодня с собой, Рэй, — мрачно заявила я.
— Что? Лорен, да не ерунди, зачем тебе это? Там принесут в жертву какую-нибудь очередную несчастную. Я её освобожу и прилечу, Сатоши откормит…
Ага, ну вот! Уже «несчастная»! Всегда знала, что путь к сердцу мужчины лежит через «я вся такая слабая и беззащитная, обогрейте и накормите меня», ну нет, я без боя Рэя не отдам!
— Я лечу с тобой, Рэй! И это не обсуждается! — неожиданно для себя достаточно громко рявкнула я.
Рэйден даже отступил и посмотрел на меня с изумлением.
— Лорен, ты что, ревнуешь?
— Нет! — ответила… с несвойственной мне поспешностью. — Я просто забочусь о тебе. Тебе так будет проще.
Каким образом ему будет проще тащить в образе дракона на себе ещё и лишних пятьдесят килограммов, я решила не объяснять, а быстренько ретироваться к себе с фразой «я пока переоденусь во что-то подходящее». Видимо, Рэй был ошеломлен настолько, что не стал задавать вопросов.
Полёт на спине Рэйдена прошёл без эксцессов, он уже достаточно легко оборачивался в дракона, а плохо работающие задние лапы на аэродинамике не сказывались. Я уже сейчас чувствовала, что пройдёт каких-то полгода, и Рэйден полностью восстановится.
Под нами стремительно проносились пейзажи, к красоте которых я всё никак не могла привыкнуть — ни к бирюзовым горным озёрам, ни к розовато-охровым полям, ни к водопадам с белоснежно-голубых вершин. Порой, когда Рэй брал меня с собой, чтобы размять крылья (а в последние месяцы он это делал с завидной регулярностью, понимая, как мне это нравится), я просто наслаждалась видами с высоты драконьего полета.
Опавшие Цветы выглядела точь-в-точь, какой я её запомнила год назад. Деревенские даже костёр в том же месте развели, связали руки девушке позади и толкали её в спину в огонь, что-то напевая и бормоча. Хотя в тот момент, как они увидели нас с Рэем в небе, заталкивание девицы в пламя приобрело скорее формальный характер. Последняя была хороша собой, с миловидным лицом и большой грудью, и не выглядела заплаканной, так что у меня закрались очень нехорошие подозрения. Кажется, новость о том, что драконий принц идёт на поправку, достигла и этих краёв.
