и тот самый злосчастный Кваранта. Как только он приходит в себя и останавливает свое позорное бегство, он неожиданно приближается к Мираэль, и, конечно, Аттавио тут же замечает это. И, возбужденный и разъяренный, просто не может проигнорировать этот момент.
Когда и молодой герцог попадает под горячую руку графа, Мираэль испуганно вскрикивает — замахнувшись, Аттавио бьет молодого человека по лицу. От удара герцог не только удивленно распахивает рот и глаза, но и падает. Бьется бедром сначала о стол, а после — и о плитку. Девушка снова вскрикивает, но хватается за руку мужу, останавливая того, хотя граф, вроде как, и не собирается продолжать. Только кулаки сжимает, зубами скрипит и желваками играет.
Свою жену не отталкивает. Но и исправлять как-то ситуацию не собирается.
— Граф! Да в своем ли вы уме?! — снова кричит кто-то.
— Тордуар совсем потерял рассудок! — добавляет в ужасе чей-то женский голос.
— Аттавио! Успокойся! — тихонько, но настойчиво шепчет Мира, прижимаясь к плечу мужа и пытаясь заглянуть тому в лицо.
Мужчина дергается и с шумом выдыхает. А она смотрит на него по-прежнему недоуменно и неверно — слишком уж непривычно на взводе ее муж. И это ее шокирует и бьет непониманием. Более того — ей неприятно, что окружающие их люди разделяют с ней эти чувства и потому рассеяны и испуганы.
«Бог-Творец! Ведь это видел король! — вдруг ловит себя девушка на неприятной мысли. — Что же делать?!»
И Мира вполне закономерно оказывается в непростой для себя ситуации. Да и она ли одна? Оба супругов Тордуар вдруг предстали в совершенно неприглядном и не презентабельном свете.
Одно непонятно — как они позволили втянуть себя в скандал? Почему не оказали должный отпор?
И как действовать дальше?
Слово от автора:
Следующая глава будет разделена на две части, и первая представляет собой незамысловатые, но пикантные утехи наших героев. Поэтому ее можно смело пропустить, так как для сюжета она не играет большой роли.
Также хочу принести свои извинения за ставшие регулярными задержки. «Отмазка» классическая и неинтересная — огромное количество работы просто не оставляет мне свободного времени и в итоге сказалось на здоровье. В первую очередь — психологическом. Ну, и сердечко пошаливать начало, зараза. Поэтому я перехожу в так называемый энергосберегающий режим и заодно выстраиваю для себя новый режим. Пытаюсь хоть немного восстановиться.
А еще у меня появилась задумка для новой истории. И как только я закончу с «(Не)парой для звезды» и «Женаты по договору», надеюсь, приступлю к ее реализации.
И как же удержаться и не выложить фрагмент из нее?
Кстати, его тоже можно пропустить)))
Рабочее название для этой истории — «Я (не) твоя игрушка».
* * *
Пользуясь ярким и совершенно не уютным освещением, далеким от полумрака номера в Плазе, где мы встречались с Булатовым в последний раз, я с жадностью выхватываю его фигуру и одновременно чутко прислушиваюсь к своим ощущениям.
Они, как я и ожидала, неоднозначные. А когда Стас при нашем появлении поднимает и поворачивает голову, мысленно киваю.
Да уж. Этот человек практически не изменился. То же лицо. Тот же холодный и сканирующий взгляд. Жесткая линия губ. И редкое спокойствие, которое отдает тихой яростью, как бы странно это не звучало.
Хотя, кажется, Булатов немного заматерел. Всегда стройный и больше жилистый, чем мускулистый, сейчас, спустя пять лет, он выглядит немного крупнее. Разворот плеч и грудная клетка стали шире, а выражение лица еще более жестким и отталкивающим.
У меня даже дыхание сбивается. А Александров тушется и холодеет. Поэтому его голос звучит сбивчиво и странно.
— Добрый день, Станислав Игоревич, — здоровается он, — Девочка прибыла.
— Вижу, — емко откликается Булатов, пронзая меня взглядом, — Документы.
Поспешно обойдя меня, Иван передает тому папку, и Стас быстро перелистывает ее, проверяя текст контракта и наличие всех полагающихся подписей.
Кивает. Берет со стола свой телефон, что-то нащелкивает в нем и показывает экран Александрову.
Ни одного лишнего движения. Ни одного лишнего слова. А Иван, понимая, что с его стороны тоже будет неправильным встревать и что-то говорить, рассеянно кивает и бросает на меня слегка раздосадованный взгляд.
Но все договоренности улажены. Теперь я — собственность клиента. Ему здесь больше делать нечего.
— Спасибо, Вань, — поэтому говоря я мягко, — Можешь ехать.
— Звони, если что, девочка, — тихо роняет мужчина, проходя мимо меня, — Да и просто не теряй связь.
— Конечно. Еще раз — спасибо.
— Пока, девочка, — прощается он, наклонившись и мимолетно мазнув губами по моему виску. — Удачи.
Я киваю. И терпеливо жду, когда он уйдет.
— Садись, — сразу после этого приказывает Булатов.
Я подхожу к креслу, чтобы выполнить это требование, но тут же ловлю недовольный прищур и едва заметное дерганье подбородка.
И понимаю без слов. Он хочет, чтобы я села рядом. Не совсем понимаю, зачем ему это, но, бесшумно вздохнув, я все-таки подхожу к Булатову и сажусь по левую от него сторону. Энергетика мужчины накрывает меня с головой, заставляя все тело покрыться мурашками. Меня начинает откровенно трясти.
Но вместо того, чтобы что-то спросить или посмотреть на меня, Булатов возвращается к своей работе. Это обескураживает, но я и без того сижу тихо, как мышка. И только осторожно выдохнув, начинаю украдкой наблюдать за мужчиной.
Точнее говоря, за его руками, которыми он перебирает бумаги, иногда что-то пишет или печатает на ноутбуке.
У Стаса красивые руки. Не изящные и не узкие, как у пианиста, а тяжелые и широкие ладони зрелого мужчины с длинными, немного узловатыми пальцами и аккуратно обработанными ногтями. И я очень хорошо помню, как эти ладони умеют прикасаться.
Постепенно я успокаиваюсь и наконец-то понимаю — самому Булатову не было никакой нужды сажать меня рядом. Это нужно было мне. Нужно, чтобы успокоиться и привыкнуть. Собраться с мыслями. Подготовиться.
Даже напряжение немного утихает, позволяя успокоить и сердцебиение.
Когда Булатов заканчивает, я уже совершенно спокойна. Я занимаю себе тем, что, переключившись с мужских рук, рассматриваю окно и вид за ним — зелень лужайки и серую дорожку, ровно подстриженные кустарники и голубую полоску неба.
— Дарья, — вдруг негромко зовет меня Стас, заставляя снова перевести на него взгляд.
Облокотившись на колени и повернув ко мне голову, Булатов смотрит на меня прямо и тяжело. Я же воспринимаю это неожиданно спокойно и взгляд не отвожу. К тому же я знаю, что выгляжу хорошо. Еще в машине я проверила макияж и прическу, а надетое перед выездом брючный костюм стильный, строгий и одновременно вполне женственный. А блестящая ткань благородного серого цвета очень подходит
