товарища.
— Жить буду, — криво усмехнулся Леопольд, осторожно трогая шишку на голове. — Он меня чуть реально не вырубил, этот кабан. Хорошо хоть я начал падать за секунду до того, как он меня стукнул.
— Зря вообще ты полез, — покачал головой Жак, обыскивая незадачливых тюремщиков. — Семантский тебя мог и пристрелить на нервах. Ты ему не особо нужен, у него вопросы ко мне.
— Ну не пристрелил же, — беспечно отмахнулся граф. — Что интересного в карманах у наших заговорщиков?
Жак достал связку ключей — явно от расположенных тут камер, два револьвера, два ножа, и какую-то карту.
— Больше ничего интересного.
— Давай тогда их в камеру и вернёмся к тем двоим. Ты, кстати, четвертого узнал?
— Узнал. Один из младших сыновей графа Синопского.
— Синопский… Что-то знакомое. Это часом, не тот тип, за которым наша Эжени была замужем?
— Да, это его сын. Один из.
— Хм, интересно, почему он с ними?
— Вот сейчас и выясним. Только давай сперва посмотрим, что за карта. Посвети-ка сюда.
Жак развернул карту и расположил её прямо на полу, так как столов поблизости не было — только широкий каменный коридор, да камеры с одной его стороны, в которых кроме кроватей больше ничего не было — если, конечно, грубые, выточенные из камня ложа, можно так назвать. Лео в это время подошёл к стене, снял один факел и поднёс поближе к карте, стараясь держать его так, чтобы их тени не падали на бумагу.
Некоторое время мужчины разглядывали карту, пытаясь разобраться в хитросплетениях ходов и обозначений, после чего Лео неуверенным голосом произнёс:
— Мне кажется, это карта замка.
— Не совсем, друг мой, не совсем, — возразил Жак. — Это карта тайных ходов замка. Вот, гляди, темница здесь, на нижнем уровне. На следующем уровне мы можем выйти к кухне, а вот здесь — подземный туннель за пределы замка. На втором этаже — несколько тайных проходов в чьи-то покои. Не удивлюсь, если одни из них принадлежат самому герцогу Семантскому. А дальше смотри — тот самый ход из кабинета, по которому мы шли.
— Думаешь, они всё еще там?
— Не знаю, но думаю, вполне могут быть. Мы тут не так уж много времени находимся.
Взяв с собой карту и вернув факел на место, Жак и Лео стали подниматься по лестнице, держа револьверы наготове и оставляя за спинами двух бессознательных заговорщиков в запертой камере.
Глава 43
Семантский был по-прежнему в кабинете, сидел за столом и что-то писал. А вот четвертый заговорщик исчез — вполне возможно, он оставался где-то в замке, но в кабинете его не было. Герцог даже не повернул головы на звук отодвигающегося шкафа: очевидно, не ждал, что этим тайным ходом вопользуется кто-то, кроме его подельников. А потому весьма удивился, когда к его голове был приставлен револьвер.
— Ну вот, а теперь мы побеседуем, Давид, как ты и хотел, — удовлетворенно проговорил Жак, усаживаясь в кресло напротив. Лео хмыкнул и бросил товарищу, что поищет пока исчезнувшего заговорщика, после чего вышел из кабинета.
Семантский смотрел на Монтеберского хмуро, стиснув зубы, и явно не собираясь ничего говорить. Однако через пару минут «гляделок» герцог разлепил губы и сухо произнёс:
— Где мои люди?
— Ты про тех двух придурков, которые нас провожали? Они решили, что очень утомились, и сами прилегли в приготовленных для нас покоях, ну а мы не стали возражать.
— Они живы?
— К несчастью для тебя, да. И наверняка скоро расколются и сдадут тебя с потрохами. В королевских казематах отличные пыточные. После этого тебя ждёт эшафот. Но…
— Но? — Невыразительно подхватил Семантский.
— Но у тебя есть шанс смягчить свою участь. Конечно, свободы я тебе пообещать не могу, но заменить казнь на пожизненное заключение…
Семантский расхохотался. Смеялся он долго, аж до слёз, выступивших во внешних уголках глаз. Отсмеявшись, мужчина произнёс:
— Ты в самом деле думаешь, что меня это устроит? Я знал, на что иду. Я всем рискнул ради власти и для меня либо всё, либо ничего.
С этими словами Семантский вытащил револьвер. Жак тут же вскочил, держа его на прицеле, но тот, вместо того, чтобы наставить револьвер на противника, приставил его к своему виску.
— Стой на месте или я выстрелю. И тогда своих девок ты никогда не найдёшь! — скомандовал Давид Жаку.
— Хорошо, хорошо! Не делай глупостей. — Жак постарался успокоить герцога, понимая, что шансов у него мало.
— Знаешь, я пожалуй всё же пущу себе пулю в висок, — задумчиво проговорил Семантский. — Надоело мне с тобой болтать, а пуля куда лучше веревки или гильотины — смотря на что расщедрится мой венценосный кузен. Зато осознание того, что я смог напоследок отомстить тебе, будет греть мою душу…
— Адский огонь будет греть твою душу!.. — Не вытерпел Жак. — Скажи мне, где она! Сейчас же!
— А ты мне что? — Ухмыльнулся Семантский, не отводя оружия от своего виска. — Пожизненное заключение? Невыгодная сделка, знаешь ли. Но ты можешь меня случайно упустить… Скажешь, что я сопротивлялся и мне удалось бежать. Зато нужные сведения о местонахождении девушек ты у меня успел вызнать…
В этот момент за дверью послышался топот множества ног, Семантский на секунду отвлёкся, а Жак прыгнул вперёд, перехватывая его руку с револьвером и отводя её в сторону. Раздался выстрел и брызнула оскольками ваза, стоявшая на полке. В кабинет ворвались гвардейцы во главе с капитаном Рожером. Они помогли Жаку скрутить бешенно сопротивляющегося герцога, а Леопольд, примчавшийся с ними, вызвался показать капитану, где находится темница.
Жак заметил, что гвардейцы уже вели одного пленника — им был младший сын графа Синопского. Леопольд же, открывая тайный проход за шкафом, ухмыльнувшись, бросил Жаку:
— Так и знал, что нельзя тебя одного надолго оставлять. Так что я покажу ребятам дорогу и вернусь. Соскучиться не успеешь.
Жак на это только закатил глаза, и устало потёр виски. Ему предстоял допрос — даже не так, не допрос, а несколько допросов. Надо срочно узнать, где
