-- Ты всегда любила этот мир чуть больше остальных, -- усмехнулся Даркан.
-- Да, но внести статистически неуловимые погрешности – это была твоя идея.
В некотором обалдении Нариз переспросила:
-- Я – статистически неуловимая погрешность?
Супруги переглянулись и рассмеялись, а Даркан с улыбкой спросил:
-- А какая разница? В этом мире вас всего семеро. Я дал вам второй шанс и заодно возможность исправить ваши прошлые ошибки. Вы авансом получили награду за помощь этому миру – вторую жизнь. И больше я никогда не буду вмешиваться. Это Эрина решила, что ты заслужила небольшой дар.
Он усмехнулся и добавил:
-- Все же для этого тебе пришлось кое-что поменять в себе самой.
-- Даркан! -- с укоризной Эрина посмотрела на мужа. – Они не просто двинули технологии… -- она недовольно покачала головой и протянула к Нариз пустую ладонь. -- Смотри!
В руке Эрины возникла невзрачная друза кристаллов – пресловутая песчаная роза. Нариз, которую эта символика трогала очень мало, скептически взглянула на спрессованные в сероватые лепестки песчинки.
«Ну, как природное явление это смотрится интересно… Однако никакой особой красоты тут…» - додумать она не успела.
По грубым лепесткам цветка пробежали мягкие розоватые сполохи, лепестки утончались прямо на глазах, оживали, покрываясь нежной сеточкой прожилок, чуть выгибая края и меняя цвет на глазах. Почему-то Нариз не могла оторвать взгляд от этой завораживающей картины, зачастило сердце и пересохло во рту.
Роза на ладони Эрины развернулась в удивительной красоты живой цветок. По краям нежных лепестков пробегали огоньки яркого пламени, нисколь не портя его красоту и не вредя.
-- Это ваша с мужем любовь, детка.
Голос богини был спокоен. А Нариз, как будто избавившись от наваждения, вдруг заметила на этом совершенстве несколько рыжевато-ржавых пятен на одном из лепестков. Вопросительно взглянув в глаза богине, она получила пояснение:
-- А это твой эгоизм, Нариз.
Роза медленно продолжала расти, не увеличиваясь при этом в размерах, но скидывая крайние лепестки и открывая новые из самой сердцевины. Нариз видела, как в пламени живого огня осыпались золотистой пыльцой лепестки с ее ревностью, как из сердцевины медленно, с трепетом разворачивается новый листок. Смотреть на это можно было бесконечно.
Богиня сжала руку, и видение пропало.
-- Ой, а покажи еще! – Нариз ляпнула это совершенно машинально и тут же смутилась.
Даркан взял жену за руку, и они с улыбкой переглянулись. Казалось, что супруги разговариваю друг с другом без всяких слов. Возможно, так и было.
Нариз молча наблюдала за этой парой, испытывая странное чувство. Ей казалось, что она не взрослая самодостаточная женщина, которая прожила больше пятидесяти лет и прошла долгий жизненный путь, а неопытный ребенок, который неожиданно сказал что-то смешное для взрослых. Странное смущение заставило ее нетерпеливо дернуть плечом и спросить:
-- А где же мои подарки?
Женщина снова засмеялась и сказала:
-- Ты получишь его завтра на рассвете, с первыми лучами солнца. Обещаю – он тебе понравится.
Потом повернулась к улыбающемуся мужчине и чуть укорила его:
-- Ну вот видишь?! А ты еще не хотел навещать приемышей!
Даркам обхватил супругу за плечо, ласково чмокнул в висок и очень серьезно ответил:
-- Ты была права. Мы обязательно навестим каждого.
Нариз очнулась в своей постели, в полной темноте, с тревожно бьющимся сердцем, ощущая неприятную сырость сорочки. Пару минут она хлопала глазами, боролась с остатками сна и пыталась сообразить, что происходит, как вдруг почувствовала резкий толчок в животе и наконец-то сообразила.
Потрясла Леона за плечо, дождалась, пока он, зевая, сел на кровати, и сообщила:
-- Я рожаю.
Слабо охнула, почувствовав очередной пинок, засмеялась, глядя на перепуганное лицо мужа и добавила:
-- Успокойся, просто позови Катиш.
С первыми лучами солнца Леон, нервно вышагивающий под дверью спальни, откуда его просто выгнали, услышал странный, мяукающий звук, от которого сжалось сердце и на мгновение прервалось дыхание – это подал голос его первенец.
Трясущимися руками он вынул из кармана забавный предмет, который его жена ввела в моду – носовой платок. Резким жестом стер с лица испарину и капли пота и выдохнул, все еще опасаясь зайти в спальню. Резко развернувшись, он отошел от двери – ему просто необходима эта минута передышки. Дойдя до окна, ридган уперся лбом в холодное стекло, глядя на вырывающиеся из-за низкой горушки лучи встающего солнца, и от души прошептал:
-- Благодарю тебя, Эрина Милосердная.
Через много-много лет, рассказывая своим внукам об этой истории, он продолжал утверждать:
-- И тогда богиня погладила меня по голове и тихонько засмеялась! Я слышал этот смех так, как сейчас слышу ваши голоса.
Но до первых внуков прошло еще очень-очень много лет…
Нельзя сказать, что такой скептик, как Нариз, до конца поверила в свой сон. Однако, воспоминание о цветущей на ладони Эрины розе осталось с ней навсегда. Иногда это воспоминание удерживало ее от каких-то резких слов в адрес мужа или детей. Иногда спасало от слишком жестких и не слишком честных решений в бизнесе, что весьма благотворно сказывалось на ее репутации.
Мысль о том, что нежные лепестки исковеркают пятна злых и эгоистичных поступков, пожалуй, тоже можно причислить к дарам Эрины. Также как и легкие роды.
Время то текло тяжелой янтарной каплей, то стремительно летело пущенной из лука стрелой…
Первая печатная книга в этом мире – толстенький, солидный сборник баллад появился на свет еще до рождения их первенца. Нариз, рискнувшая настоять на максимально возможном тираже, -- целых семьсот экземпляров, даже не удивилась тому, что книги были проданы менее, чем за четыре месяца.
Она только благоразумно отложила пяток томов в заначку для своих внуков, понимая, как быстро в этом мире появятся сумасшедшие библиофилы, готовые платить шальные деньги за первую в мире книгу. Любовно упакованные томики ждали своего часа – лет через сто они будут стоить очень даже недурственные деньги.
И никакие сны и случайности этого мира не должны помешать ее семейству процветать – практичность Нариз не стала меньше от вмешательства богов. Она по-прежнему больше всего надеялась на собственные силы и запасы.
Второй книгой в мире стал сборник священных текстов «Свет истины» -- местные жрецы очень быстро оценили пользу типографии. Возражать Нариз не стала, но и от этого тиража, выкупленного Храмом заранее, отщипнула пяток томов в семейную библиотеку – пусть будут.
Сама она типографией практически больше не занималась – ей хватало забот с ребенком и родней. Но помня о том, что шестьдесят процентов принадлежат ей, вмешивалась, когда считала это нужным. Впрочем, такие казусы случались редко. Но «Сборник лекарственных микстур и декоктов», присланный Тиной, был напечатан без всякой очереди максимальным тиражом. Правда, случилось это еще не скоро. Гораздо раньше были напечатаны учебники для Малисат, еще одной из них.
То ли судьба, то ли что-то иное, медленно и неотвратимо устраивали случайные знакомства с теми, кто погиб в автокатастрофе. Все эти люди были близки и дороги Нариз, но никогда ни она, ни остальные члены маленького тайного братства не посвящали родных в секрет их появления здесь.
И все же, пусть и жили они далеко друг от друга, и виделись редко, каждый из них знал – случись что, помощь придет незамедлительно. Это помогало не бояться трудностей и проблем.
Сложно сказать, вмешивались ли случайности или воля Богов, в которых Нариз так до конца и не верила, но пару раз, при личных встречах, она пыталась обсудить эту тему с Тиной. И каждый раз что-то отвлекало от разговора – то разбивший коленку Маркус, наследник рода Ронхардов, гордо сдерживающий слезы, то крошка Нийя, первенец Тины, которая требовала немедленно выпить чаю с ее куклами: «Иначе Мисси и Арния обидятся, мама!».
