Он кивнул головой в сторону арки, его мышцы натянулись от напряжения, и сказал:
— Доброй ночи, Принцесса. До завтра.
Рора последовала его совету и шмыгнула сквозь арочный проём в широкий коридор, исчезнув из вида. Но её разум зациклился на том, как ощущалось быть прижатой к нему. Рора читала в книгах о прекрасных поцелуях, побуждённых прекрасными словами и прекрасной обстановкой, и у неё было предчувствие, что она только что упустила шанс на не придуманную версию поцелуя. Она шла как в тумане, нога за ногу, но каждый шаг давался ей всё сложнее и сложнее, словно жгут вокруг её талии пытался тянуть её назад через арочный проём, чтобы истребовать тот прекрасный момент, который она упустила.
Она открыла дверь в спальню, прислушалась к скрипу, который она издала, и начала заходить внутрь, но теперь её разум загудел. Когда ещё у них будет такой уединённый момент? Предстоящие дни будут серией празднований, ужинов и встреч. Везде всегда будут люди, всегда будут наблюдать за ними. Насколько она знала, у них не будет другого шанса, пока они не окажутся у алтаря, и тогда её первый поцелуй будет перед аудиторией.
Нет. Она не хотела ждать. Она годами совершала осторожные выборы, подавляя свои самые безрассудные импульсы, чтобы уберечь свой секрет и корону. В виде исключения Рора хотела нечто, что не имело отношения к штормам или королевской крови. Она хотела этот поцелуй.
Она закрыла дверь, решение было принято, и повернула обратно к арочному проходу. Когда она уже собиралась пройти сквозь арку, она услышала слова Казимира:
— Не слишком ли ты переборщил?
Рора резко остановилась. Она так сильно погрузилась в Кассия, что позабыла об его брате.
Кассий ответил, его голос был чуть выше рычания:
— Позволь мне самому позаботиться об этом. Ведь это работает, не так ли? Она чуть лучше праха на моих руках.
В ушах у Роры зазвенело, как всегда бывало, когда громкий шум звучал слишком близко.
— Её мать могущественна! Ходят слухи, что девчонка может быть гораздо сильнее. Я бы не был чересчур уверенным.
— Именно уверенности ей и не достаёт. Мне плевать, насколько она сильна… она робкая и неуверенная. Она мягкая. Я без проблем подчиню её своей воле. Так что, ты можешь бежать и отчитаться отцу, что всё идёт согласно плану.
— Что ты собираешься делать? — спросил Казимир, и тяжёлые шаги Кассия лишь ускорились.
— Пойду, прогуляюсь. Ты и тут хочешь выступить моим сопровождающим, большой брат?
Он не ответил, и через несколько мгновений, Рора услышала, что Казимир развернулся и тоже удалился, и когда его шаги стихли, она соскользнула вниз по стене, а её ноги подкосились. В таком положении корсет впился в живот и бёдра, и под весом головного убора она склонила голову.
В груди была дыра, ужасная, зияющая дыра, которая вопила так, как хотела вопить сама Рора. Подобно циклону, казалось, дыра поглощает всё на своём пути, пока Аврора не прижала ноги к груди, а её тело не ссутулилось, и она просто продолжала падать, и падать, и падать в эту дыру. Внезапно не в силах больше дышать, она вцепилась в застежки унизанные бусинами, соединявшие её головной убор и ожерелье. Один из её ногтей согнулся и треснул, пока она нащупывала крючки, и когда она не смогла их найти, она схватила шнурок из бисера и рывком разорвала его, бисер рассыпался по каменному полу вокруг неё.
Головной убор свалился на бок и больно потянул за волосы. Снова и снова, она тянула шнурки, пока её ладони не стали гореть, а бисером не был усеян весь пол вокруг неё. Головной убор стал провисать, и она почти избавилась от него, почти освободилась, когда кто-то шагнул под арку, и она замерла.
Новайя.
Хвала небесам. Темноволосая служанка держала посудину с тёплой водой в руках, и она с таким ужасом уставилась на неё, как если бы наткнулась на монстра, а не на плачущую девушку. Нова была ближайшей подругой Роры до того, как она отрезала себя ото всех, кто подчинялся её матери. Девушки с такими секретами, как у Роры, не могут иметь друзей. Нова сделала шаг вперёд, остановилась, затем опустилась на колени, её огромные карие глаза были настороженными.
— Мне следует позвать стражей? Королеву? — спросила Нова.
— Нет! — кротко произнесла Аврора, — Нет. Пожалуйста, никому не говори.
Когда-то, Нова хранила все её секреты. Сейчас, эти двое редко смотрели в глаза друг другу, когда их пути пересекались, и во всём этом была вина Авроры.
— Ваше Высочество? Что случилось?
Рора покачала головой и вновь занялась стягиванием головного убора, который запутался в её волосах. Она не могла произнести слова вслух, не могла позволить кому-либо увидеть насколько глупа она была. Аврора стала уже привыкать к своему изъяну как Бурерождённая, как наследница. Но она думала, что обладает сильными чертами характера матери, её стойкостью и разумом. Но, может быть, это было принятием желаемого за действительное. Может быть, она была полностью… неполноценной.
— Остановитесь, Принцесса. Вы делаете себе больно, — Нова отставила посудину с водой в сторону, подползла вперёд и стиснула запястья Роры. — Аврора, остановись.
Все годы, проведённые без их дружбы, нахлынули вновь, и она замерла от звука своего имени. Не Принцесса. Не Ваше Высочество. Аврора. Но как только она перестала двигаться, всё пошло под откос. Её наивный план поцеловать его, испытать нечто настоящее. Она должна была знать, что в её будущем будет лишь больше лжи. Можно подумать она хоть что-то знала о настоящей жизни, хоть о чём-то настоящем. Она жила в этом дворце под защитой, избалованная и спрятанная, как кукла на полке, слишком хрупкая для всего, только внешнее обличье. И, похоже, это единственное чем она когда-либо сможет быть.
Кассий захотел держать город под своим контролем. Он считает, что должен одурачить её, чтобы этого добиться, но как только мир узнает, что у Роры нет магии, он станет истинным правителем, а она будет марионеткой рядом с ним. И тогда ему не придётся прикидываться заинтересованным в ней. Она ему вовсе не будет нужна.
Она обхватила руками ноги и упёрлась лбом в коленки. Нова подошла ближе, и Рора сидела неподвижно и молча, пока девушка убирала головной убор. Её давняя подруга превратилась в красивую юную девушку — безупречная бронзовая кожа, лоснящиеся чёрные волосы, великолепные черты. Она недавно начала помогать королевской швее в дополнении к своей работе в качестве горничной. Вероятно, у неё было больше друзей, чем она могла сосчитать. Аврора не смогла удержаться и представила, насколько иной была бы её жизнь сейчас, если бы она никогда не становилась наследницей.
Головной убор наконец-то поддался, и Нова сняла его и положила на каменный пол рядом с ними.
— Расскажи мне, что случилось.
Рора облокотилась на стену. Почувствовав измученным затылком холод стены, она пробормотала:
— Ничего не случилось.
По крайней мере, ничего серьёзного. Она не поцеловала чудовище. Но вот то, что она испытала, было гораздо хуже. Она понадеялась. А надежда разбила больше сердец, чем любой мужчина когда-либо смог.
— Мне кого-то привести? Друга?
Рора издала безрадостный ледяной смешок. Можно подумать у неё есть друг. Мягче, она сказала:
— Я никого не хочу видеть. Мне просто нужно снять платье. И смыть макияж. Мне нужен воздух, но я не могу дышать через всё это барахло.
— Я могу помочь. Я пришла помочь вам снять головной убор и платье. Вставайте и пойдёмте в вашу комнату. Всё будет хорошо, Ваше Высочество
Она не сказала своей давней подруге, как сильно она ошибалась, ни когда она снимала её платье и расшнуровывала корсет. Ни когда стёрла пудру, которая размазалась и испещрила полосами лицо Роры из-за лившихся слёз. Пришла ещё одна горничная, принеся больше испускавшей пар воды для ванны, и Рора позволила им привести себя в порядок, мечтая чтобы было также просто смыть несколько последних часов.
Она сидела в ванне, пока вода не стала холодной, и её кожа не сморщилась, как у засыхающего фрукта. Она должна считаться с фактами. Приближался сезон Гнева, наряду с фиктивным замужеством. И она не знала, как бороться с этим, так же, как и не знала, как остановить шторм.
