проводилась ежедневно.
Переписав заклинание и перерисовав форму становления руки в свой гримуар, я с сожалением перелистнула пустые страницы. Знания, оставленные в нем бабушкой Аглоньей, пока так и не проявились на светлых листах, но на занятии по зельеварению профессор Нейк говорил, что записи будут отображаться со временем. Чем сильнее будет становиться ведьма, чем больше знаний она усвоит, тем полнее окажется для нее родовой гримуар.
Я ждала этого момента с предвкушением и нетерпением.
Тем же, у кого ни ведьм, ни ведьмаков в роду раньше не было или доступа к родовому гримуару не имелось, пришлось завести свои собственные тетради. Историю своих заклинаний и чар они писали здесь и сейчас, чтобы потом передать своим магически одаренным наследникам.
Вытащив мокрые вещи, я поменяла мыльную воду на свежую и вместо ароматных масел бросила в каждый таз по несколько украденных листьев. Полоскать вещи было принято вместе с белой галькой, которая впитывала в себя уже ставшее ненужным мыло и остатки грязи.
За время полоскания я успела сделать домашнее задание по травоведению. Госпожа Филт попросила заучить свойства нескольких растений, среди которых были обе серебройки. Что примечательно, отличить их на глаз действительно было нереально, но, пролистав главу вперед, я поняла, что существенная разница все же имелась. Их главное различие заключалось в цвете сока, что выступал, когда у кустика отламывали листья. У ядовитой версии он был белым, а у целебной – прозрачным.
Достав вещи из тазов, я подвесила их на веревке прямо перед собой. В идеале здесь они должны были сохнуть до самого утра, но мое любопытство погнало меня дальше – в следующие главы учебника по бытовым заклинаниям. На шестнадцатой странице имелся уже испробованный мною наговор на моментальную сушку любых типов ткани. Причем применялся он преимущественно в связке с зельем глажки, которого у меня, естественно, не имелось. Но даже без него вещи хорошо, а главное, быстро высыхали.
– Pelta amy – tein, rugvasion, – прошептала я, скрестив средние и указательные пальцы на руках.
Звук был таким, словно кто-то ковер стряхнул, но результат изумлял. И рубашки, и плащи мгновенно стали сухими и имели едва ощутимый аромат жечь-травы. Я наконец-то вспомнила ее название.
Остальные домашние задания я доделывала уже у нас в комнате, разместившись за единственным, но длинным столом. Девчонок не было, так что мне никто не мешал. Появились они только перед самым ужином.
– Тиана, мы узнали! – влетела в нашу спальню возбужденная Марика.
Вслед за ней появилась не менее довольная Ри.
– Что узнали? – не сразу поняла я, о чем они, оторвавшись от письма, которое писала родителям.
Они просили писать им каждый день, хотя письма на почтовой карете в нашу деревню доставлялись только раз в неделю. Но я писала: мне было несложно. Совсем не хотелось, чтобы они зазря беспокоились лишний раз, а там, глядишь, и привыкнут к тому, что я учусь в академии.
– Где вечеринка будет! Ты что, забыла? – приземлилась рыжая на мою кровать и обиженно засопела. – Они ее в своей комнате устраивают, представляешь? Прямо сейчас устраивают!
– Без ужина никуда не пойду, – заявила я упрямо, прекрасно осознавая, к чему эти две бессовестные клонят.
А точнее, нагло склоняют! А я, между прочим, сегодня только один раз ела!
Ужинать под их сверлящими взглядами было ну совсем невозможно. Пару раз я даже давилась, потому как мне настоятельно советовали жевать быстрее. Еще и картошку мою уворовывали, хотя сами ужинать отказались напрочь. К котлете я их предусмотрительно просто не подпустила.
– Да пошли уже, пошли, – прошипела я, тяжко вздохнув. – Вы хоть домашние задания-то сделали?
– Да мы позже у тебя спишем! – беззаботно махнула Марика рукой. – Да скорее же ты! Все пропустим!
– Что пропустим? – усмехнулась я, подгоняемая в спину.
– Игру пропустим! Они наверняка уже начали! – пыхтела Риэна, которая ходила быстро с большим трудом.
Ноги мои едва поспевали за девчонками, что теперь тянули меня за обе руки. Выбравшись из главного корпуса, они почти побежали к мужскому общежитию.
– А там, между прочим, комендант. И девушкам в мужское общежитие нельзя, – весело напомнила я, с сожалением вспоминая так и не выпитый чай.
Между прочим, с бесподобными печеньками!
– Да усыпили они своего коменданта! – рявкнула рыжая на ходу. – Если что, никакие пирожные у ведьмаков никогда не бери!
И действительно, стоило нам влететь в холл мужского общежития, как я увидела гоблина-коменданта. Насколько я успела понять, другие на эту должность не соглашались, но и серокожего гоблина ведьмаки нашли как провести. Рядом с ним на стойке на блюде лежало изрядно покусанное пирожное с белой кремовой шапкой, в то время как сам гоблин крепко спал, балансируя всего на двух ножках высокого стула.
– Магия! – восторженно заметила Ри и первая потащила меня к лестнице.
На третьем этаже мы оказались как никогда быстро. Веселая музыка и громкий хохот были слышны еще в самом начале плохо освещенного коридора, но, чтобы попасть в обозначенную комнату, нам требовалось пройти до самого конца этажа.
Дверь той самой комнаты была распахнута настежь. То туда, то обратно вместе с напитками сновали взбудораженные студенты и студентки, что толком и не обращали на нас внимания.
– А нам точно туда надо? Если нас поймают, сами к директору пойдете! – резко затормозила я, вспомнив, что сестер Ваэрти, в отличие от нас, на вечеринку пригласили.
И вот сталкиваться с ними снова мне совсем не хотелось.
– Да мы только вещи отдадим! – горячо убеждала меня рыжая.
В комнату к ведьмакам эти предательницы меня практически запихнули, еще и в спину подтолкнув для скорости. Естественно вместе со своей сумкой я тут же в кого-то беззастенчиво врезалась. Да что там врезалась? Меня поймали в крепкие объятия!
Вскинув голову, я встретилась взглядом с уже знакомым блондином. Его друга девчонки называли Калем, а значит, это был Пелин. При виде меня на его губах появилась нехорошая широкая улыбка, а в разноцветных глазах отразился довольный блеск.
– А я вещи принесла. Постиранные, – улыбнулась я натянуто, попытавшись отлепиться от ведьмака.
Моя попытка оказалась безуспешной. Правда, свертки из своей сумки я все-таки вытащила, но парень отбросил их на диван, как нечто незначительное, едва не попав по парочке хохочущих ведьмочек. Они в ответ игриво погрозили кулачками.
А я вот прям хотела, чтобы ведьмаки эти вещи надели сейчас же! Поруганная гордость требовала немедленной мести, но не раздевать же Пелина у всех на глазах! Это было бы, конечно, занимательно и наверняка поучительно, но очень
