могло показаться?
Подошла к окну, распахнула шторы пошире, впуская солнечный свет, и уже самостоятельно осмотрела запястье. Кожа покраснела от постоянных расчёсываний, но в остальном ничего странного не было. Что Астарта увидела?
Сделав пометку выпытать у Рейнарда все подробности, я переоделась в платье с длинными рукавами, чтобы больше никому ничего не казалось, и решила позвать советника.
Вот только он предвидел моё желание. И пришёл сам.
Просто, как по щелчку пальцев, появился в моей гостиной с таким невозмутимым видом, словно для него подобные трюки были в порядке вещей.
– А можешь как-нибудь предупреждать о своём приходе? – нервно выпалила я и втайне порадовалась, что успела переодеться.
Как у него вообще получилось так незаметно переместиться? Где портал?!
– В следующий раз пришлю тебе письмо о своём скором прибытии.
– Очень смешно, – буркнула я. – А если бы я была тут не одна?
– Ты бы не стала меня звать, если бы была не одна.
– Как ты переместился без портала?
– Снова вопросы, – улыбнулся он. Ну хоть перестал строить из себя ледышку. И на том спасибо, как говорится. – Обещаю, что отвечу на них, но несколько позже.
– Несколько позже равно никогда? Сколько вы мне ответов задолжали, Ваша Светлость?
– Вы слишком плохого обо мне мнения, леди Шэролл, – дракон притянул меня за талию и заключил в нежные объятия.
– Когда это сам Рейнард Эстанвиль успел стать таким сентиментальным? – прошептала я куда-то в обтянутое камзолом плечо. – Или это тоже секрет?
– Какая ты догадливая, – усмехнулись сверху. – Оливия, ты явно звала меня не для того, чтобы спрашивать о чувствах.
– В следующий раз обязательно позову по этой причине, – заверила я, чуть отодвигаясь. – А сейчас я просто хочу присутствовать на допросе Норда Аттвуда.
– Исключено, – вмиг обрубил дракон.
– Ты даже не знаешь, почему я хочу этого!
– Я догадываюсь, – заверил Рейнард. – Поэтому исключено.
– Он признался мне в том, что я проводник.
– Аттвуд был зол, не контролировал себя.
– И в этот раз при виде меня он может потерять контроль! Нужно его только раззадорить…
– Ты собралась провоцировать менталиста? – Дракон повысил голос, явно намекая, что пора закрыть тему.
Как он ещё за столько времени не понял, что на меня подобные приёмы совершенно не действуют. Иммунитет вырабатывала годами!
– Да. Собралась. И если ты не дашь мне разрешение, я сама найду способ попасть на допрос.
Советник с минуту смотрел на меня немигающим взглядом, уголки его губ начали подрагивать – на сосредоточенном лице норовила расплыться улыбка. Это он так забавляется? Или гнев сдерживает…
– И как ты мне такая упрямая досталась?
Не успела я и пикнуть, как знакомые огненные вихри на секунду окутали подобно второй коже и выбросили нас в каком-то подземелье с грязными каменными стенами, источающими сырость. Не хватало только запаха гнили. Самое прекрасное место для пыточных комнат и тюремных камер.
– От меня ни шагу, поняла?
– Так точно, Ваша Светлость, – отчеканила я и для полноты эффекта еще и поклон отвесила.
Жаль, что не удалось увидеть реакцию Рейнарда, потому как из стальной массивной двери напротив нас вышли два эрша, тотчас перетянув внимание на себя.
Советник снова принял свой любимый облик холодной ледышки, дал какие-то отрывистые, непонятные указания стражам и подтолкнул меня вперёд.
Мы последовали за драконами, прошли несколько слоёв защитной магии и оказались в огромном помещении всё с теми же каменными стенами. В пыточной.
Она была разделена пополам мерцающей завесой, напоминающей тот купол, которым я защищалась при нападении наёмников.
С нашей стороны находились три огромные переливающиеся голубым сиянием сферы, которыми управляли эрши. От сфер, подобно паутине, тянулись белые тонкие нити. Они проникали через барьер и устремлялись прямиком к дракону, одиноко сидящему на магическом обсидиановом стуле, специально предназначенном для буйных заключённых.
Я нехотя втянула воздух, пропахший скверным запахом, чем-то напоминающим запах медикаментов из лекарского крыла, и принялась осматривать изувеченное лицо Аттвуда. Содранная кожа, открытые раны на руках, стёртые в кровь пальцы, следы на запястьях от магических кандалов – передо мной был уже далеко не благородный герцог.
Он смотрел куда-то в сторону, сквозь барьер, сквозь эршей и, кажется, сквозь стену. Взгляд был безжизненным, устрашал бездонной пустотой, блеклостью и туманной плёнкой, покрывшей некогда яркие зрачки.
– Что с ним? – шепнула я советнику, стараясь не издавать резких звуков.
– Наши маги контролируют его сознание и не дают ему проявлять ментальные способности. Это своего рода пытки.
Получается, подавление ментального дара разрушает его сознание?
– Он видит нас?
– Нет, – Рейнард осторожно положил ладонь мне на плечо. – Не видит, но может слышать, когда мы непосредственно к нему обращаемся.
Значит, его пытают уже второй день? Легко же ты отделался для убийцы, Аттвуд.
Я сделала маленький шаг вперёд, но в ту же секунду застыла на месте. Спиной почувствовала, как напрягся советник, а потом поняла, что в пыточной вовсе повисла могильная тишина.
Норд ожил. И резко посмотрел в нашу сторону. Точно на меня. Устремил свои безжизненные, затуманенные глаза прямо в мои.
– Да что вы, леди Шэролл, – злое шипение раздалось настолько внезапно, что я дёрнулась назад, практически впечатавшись в Рейнарда. А офицера это только позабавило. Он каркающе рассмеялся, запрокидывая голову назад, совсем как сумасшедший, потерявший рассудок пациент.
Советник, обхватив меня за плечи, хмуро бросил:
– Вильям.
Эрш, стоящий ближе всех, кивнул и начал что-то наколдовывать в сфере. Белые нити засверкали, проводя через себя магию, и натянулись, заставив Норда захрипеть от боли.
– Подожди, – остановила я, поморщившись от звука задыхающихся, болезненных стонов Аттвуда. – Я пришла сюда не затем, чтобы забавляться его конвульсиями.
Пытка прекратилась.
Одолеваемая еле различимым, крошечным страхом, прячущимся где-то глубоко внутри, я прошла чуть вперёд и выжидающе уставилась на бывшего офицера. Он приходил в себя недолго, быстро вернул себе маску сумасшедшего и снова устремил на меня свой пустой взгляд.
– На кого ты работаешь? – спросила я, придав голосу побольше уверенности. Нужно вспомнить, какие ужасные вещи совершил герцог, чтобы у меня даже на долю секунды не появилось чувство жалости.
– Вы либо слишком глупы, либо слишком самоуверенны, раз думаете, что я скажу вам, – прохрипел Аттвуд, вновь натягивая кривую улыбку. – Думаю, в вашем случае первое утверждение ничем не отличается от второго.
– Вы действительно
