прикосновением все те чувства, что бурлили в груди.
Юлиан был весь в крови - в своей, чужой. Хромота заметно усилилась. Ожоги от яда затягивались с трудом: то и дело возобновлялся внутренний огонь, пожирающий кожу.
Он не замечал боли. Знал: физические травмы теперь не представляют никакой опасности, затянутся, никуда не денутся. В крайнем случае, поворожит Салим. Главное - Лиза с ним. Смотрит на него огромными глазами, в которых плещется тепло и еще одно чувство, которое Юлиан очень надеялся увидеть там.
Она пришла за ним. Пришла к нему. Чтобы помочь.
И помогла.
Его девочка.
Его.
- Юлиан!
Она пыталась докричаться до него, но он настырно продолжал её тянуть к площадке, где стояли вертолеты.
- Лиза, потом.
Его "потом" можно было трактовать по-разному.
- Нет!
- Лиза, там война! Я должен быть там! Со своими людьми.
- Но...
- Теперь я выживу! А ты должна быть в безопасности!
Короткий диалог, сказавший больше, чем тысяча слов.
Юлиан всё же не удержался и прижался губами к губам Лизы уже у самого трапа. Он пил сладость её рта, наверное, впервые осознавая, как близок был к тому, чтобы никогда больше не испытать ту невероятную истому, что дарили её губы. Он был ненасытен. Злобная тварь, которая вернулась в Преисподнюю, лишила его возможности прикасаться к Лизе на бесконечно долгие сутки. Это безумно огромный срок.
Лиза отвечала на его поцелуй со всей страстью, на которую была только способна. Она прижалась к его груди, желая раствориться в его теле, слиться с ним. Никогда больше никуда его не отпускать от себя. Привязать его к себе, или себя к нему - и быть постоянно рядом. Каждую минуту, каждую секунду. Дышать с ним одним воздухом, смотреть на мир его глазами. Делить одни чувства на двоих.
Они оторвались друг от друга, заглянули друг другу в глаза. И утонули. Оба.
- Иди. Я скоро вернусь.
- Обещаешь? - сердце перестало биться.
- Да.
Лиза не сомневалась - он всегда держит слово. Такие, как Юлиан, не нарушают обещаний.
- Если что-то пойдет не так, взлетай, - Джаджен всё же отдал распоряжение пилоту, прежде чем захлопнуть за Лизой дверь кабины.
Лиза прижалась лицом к стеклу и не без ужаса стала наблюдать за тем, что творилось на капище.
Недаром это место обходили стороной. В глубине души возникла уверенность, что не в первый раз здешняя земля принимает такое огромное количество крови. Реки крови. Кто, кого, зачем, почему - разобрать было невозможно. Лиза то и дело прикрывала глаза, не в состоянии видеть, как гибнут взрослые мужчины. Были среди них и девушки, но единицы.
Всё смешалось. И в этом людском потоке она с остервенелым отчаянием высматривала высокого мужчину с длинными серебристыми косами.
Были и ещё вампиры, что не уступали в силе и мощи Юлиану. Они так же выделялись из толпы, периодически применяя левитацию.
Зеленая трава стала бурой от крови. Серый бетон арены исчез под грудой поверженных тел.
Сколько прошло времени - определить было невозможно. Чем дольше Лиза смотрела на происходящее, тем сильнее её начинала колотить нервная дрожь. Пришлось закрыть глаза. Так будет лучше. К виду сотен трупов она не была готова.
Когда кабина вертолета распахнулась, и в неё запрыгнул Юлиан, Лиза не смогла сдержать эмоции. Всхлипнула и кинулась к нему на грудь.
- Всё закончилось, детка, - он прижал её к себе, испытывая отвращение к тому, что приходится обнимать любимую руками, которые в прямом смысле погрязли по локоть в крови недругов. Он вдохнул её запах, такой родной, такой ни с чем не сравнимый, и кивнул пилоту: - Взлетаем.
Тот, довольно ощерившись, завел двигатель вертолета.
В отличии Лизы, он, не отрываясь, наблюдал за боем. Порывался присоединиться к сородичам, принять участие в битве, оторвать голову парочке стригоев. Но у него был приказ, нарушить который означало верную смерть от руки Джаджена.
Лиза смотрела на Юлиана и не могла отвести взгляд. Казалось, она его не видела чертову пропасть лет. Вроде бы он и не изменился. Только... ближе стал.
- Я...
Он прижал палец к её губам.
- Дома.
Она часто-часто закивала, соглашаясь с его решением.
Всю дорогу до дома она провела в его объятиях. Купалась в его тепле и запахе. Быть новообращенным вампиром оказалось не так уж и плохо. Сверхскорость, а теперь ещё и запахи. Как же вкусно пах Юлиан! По-мужски упоительно, сводя с ума.
Вертолет приземлился на взлетной площадке, расположенной неподалеку от дома. Там их уже ждал автомобиль, за рулем которого находился Владис. Он не удержался и выбежал из салона, как только увидел вертолет.
Хозяин вернулся. Значит, одержана победа. Пусть и не в самой войне со стригоями, ведь эти твари навряд ли когда-нибудь будут уничтожены. Всегда найдутся те, кто не пожелает жить по вампирским законам, кто возомнит себя великим и захочет мир переделать под себя. Это естественно и вполне нормально. А они, истинные вампиры и дампиры будут начеку, чтобы не позволить свою расу втоптать в грязь.
Юлиан помог Лизе спуститься, а потом подхватил на руки и двинулся в сторону машины. Владис приветствовал Хозяина почтительным поклоном. Тот улыбнулся в ответ и подмигнул.
В лифте Лиза осторожно высвободилась из рук Юлиана и соскользнула на пол.
- Да поставь же ты меня, - проворчала она.
- Не могу, - улыбнулся Юлиан, разжимая руки лишь для того, чтобы снова заключить девушку в объятия. - Не могу, понимаешь?
Его хриплый голос, полный сдерживаемых чувств, наполнил Лизу теплотой. В горле запершило, в глазах защипало.
- А ты меня и не отпускай, просто поставь на пол. Я тяжелая, а ты ранен.
Ответом послужил довольный смех Юлиана. Смех искренний, легкий. Так смеется абсолютно счастливый человек.
- Ты - тяжелая? Да кто тебе сказал такой абсурд?
Лиза хихикнула. И правда, глупость она сморозила.
- Забудь, - прошептала, уткнувшись ему в грудь. - Просто забудь.
- Уже.
Дверцы лифта плавно разъехались в стороны. Юлиан первым двинулся к выходу, и Лиза снова обратила внимание, что он стал хромать сильнее обычного.
- Юлиан, - её взгляд метнулся к его травмированной ноге.
- Женщина, только попробуй предложить свою помощь, - наигранно угрожающе прорычал он.
Лиза всё поняла и, преодолев внутреннюю тревогу, парировала:
- Даже не собиралась. А то вдруг чье-то мужское самолюбие задену.
Рычание стало громче.
- Вообще молчу.
- Вот и
