— Значит, мой второй облик тоже кошачий? — уточняю на всякий случай.
Жанка на секунду зависает. Опять смотрит на меня подозрительно, словно сомневаясь, не заболела ли я.
— Ну конечно же! Вы что? Что за учителя вас там учат в этих новомодных лицеях? Имея мать и отца из кошачьих, невозможно стать волком. Это же очевидно!
Пожимаю плечами, смущаясь. Извините, я даже в их новомодном лицее не была ни разу. Да и откуда мне знать, что Чайла и ее бесхребетный муж — кошки?
— То есть мы тут все кошки, как ты? — переспрашиваю на всякий случай.
Жанка закатывает глаза.
— Вот что вы говорите, госпожа Ксандра? При чем тут я? Мы, слуги — низшее сословие. Домашние кошки, коты, мыши, крысы, кролики, хомяки. А вы — аристократы. Высшая каста. Хищники. Вы же знаете, маменька — белая пантера, а папенька манул. Он, как все кошки этого вида в мире, добрый и безобидный. А вот сестрица ваша — уникальное явление. Она во второй ипостаси белая как мать, а в человеческой рыжая, как вы. По идее, она должна была и обернуться кем-то рыжим, а стала снежным барсом.
Так Астра уже тоже может оборачиваться! Я одна припаздываю в развитии. Ну конечно! У той же опыт! Она наверняка себя очень любит и не мучается внутренними разногласиями, как Ксандра или я.
— Мама поэтому меня так не любит, как считаешь? — приходит неожиданная догадка. Возможно, Ксандра, со своими внутренними метаниями, да мягким характером — глубочайшее разочарование в жизни Чайлы.
Жанка заламывает руки. Ей явно неудобно поднимать данную тему.
— Ох Госпожа! Боюсь, дело не только в этом, но не просите меня честно высказываться о вашей маменьке. Для меня нет никаких оправданий подобному поведению кошки со своим ребенком, каким бы он ни был непутевым, по ее мнению. Лучше мне держать язык за зубами, когда речь о хозяевах, а уж тем более о правительнице Кошачьего Царства.
Правительнице? Неожиданно. Наше семейство, оказывается, не обычные аристократы, а тоже из монархов. Понятно теперь, почему Астру отдают за наследника Империи.
Как же мало я знаю! Где бы найти больше информации об их необычном мире? Стоп, Чайла что-то говорила о библиотеке! И о том, что мне запретят ее посещать. Но… Мне очень нужно. Наверняка там я найду необходимые знания, чтобы выжить, если вдруг придется бежать. Теперь я знаю, что попросить у маман за брачную ночь с Эйдженом. Неограниченный доступ к книгам.
— Жанка, а ты могла бы мне принести каких-нибудь книг их библиотеки? Боюсь, я сегодня не смогу уснуть — так нервничаю.
Служанка удивляется моей просьбе.
— А что ж вы сами? Сходите, возьмите то, что нужно. Я не разбираюсь в книгах.
Не знаю, можно ли доверить ей мамашкин план.
— Маменька запретила мне покидать комнату до завтрашнего вечера.
Жанка снова всплескивает руками и кудахчет, как курочка, а не кошка:
— Как это? Почему? А свадьба? Вы разве не идете на торжество? А как же платье? Я ведь готовила…
Прикусываю губу. Наверное, все же о таком не стоит говорить со служанкой, но мне так хочется сочувствия и понимания. Отрицательно качаю головой.
— Нет, принц Эйджен не должен меня видеть, — сама не понимаю, откуда эта печаль в голосе берется?
— Да вы что? — Жанка садится напротив меня за стол, потом, сообразив, что сделала, подпрыгивает. Хмурится. Прищуривается. — Неужто маменька всерьез боится, что наследник императора выберет не Астру, а вас? А в этом что-то есть! Драконы они такие — непредсказуемые.
— Кто? Эйджен? — Фух. Одна новость «веселей» другой! Мой принц — дракон? В смысле, ящер? Настоящий? Или это образное выражение?
— Да. Он вполне мог бы разглядеть вашу внутреннюю красоту, если бы… — она явно хотела сказать еще нечто важное, но передумала. — Ай ладно! Чего уж теперь? Так каких вам книжек принести?
Всех! Да побольше! — хочется закричать. Но я сдерживаю порыв.
— Про кошек, конечно. Если есть такие. Да и про мир вокруг. Хочется чего-то новенького.
— Вы извините, госпожа, но Жанка читать не умеет. Принесу вам, что получится достать. Не ругайтесь, если не то.
Кланяется и уходит. А я задумываюсь. Не умеет читать? Такая умная девушка, явно знающая много о природе оборотней, и не умеет элементарного — читать. Похоже, образование для низшего сословия у них тут не предусмотрено. А жаль.
Когда дверь открывается, я даже не поворачиваюсь, уверенная, что вернулась моя кошечка с книгами. Мелким глотками пью понравившееся мне вчера малиновое вино и смотрю в окно. Отсюда не открывается красивых видов, как в комнате матери, поэтому я снова ухожу в себя.
— Мечтаешь? — раздается над ухом голос Астры. Вздрагиваю. Как она так бесшумно подошла? А я и не обратила внимания.
— Нет, думаю.
— Брось. Это глупо — много думать. И бессмысленно.
Поднимаю на нее взор. Красивая, чего уж. Более ухоженная, чем Ксандра, но совершенно холодная. От нее веет снегом и льдами. Мурашки бегут. Как там Жанка сказала? Снежный барс? Точно.
— А что лучше, по-твоему?
Вскидывает руки. Крутится вокруг себя.
— Жить. Полной жизнью. Брать от мира всё! По максимуму. Понимаешь?
— Ты именно так делала, когда распрощалась со своей невинностью? — колкость успевает слететь с языка прежде, чем успеваю его прикусить.
Голубые глаза вспыхивают злостью. Не нравится, что я догадалась. Да ничего. Пусть видит, что я не совсем уж дура.
— Да! И не жалею. Мне теперь не придется мучиться от того, что в моей жизни был лишь один мужчина. Имея богатый опыт, я смогу сравнить, так ли хорош Эйджен, как говорят. Удовлетворит ли мои потребности дракон, или парочка котов должна быть поблизости? Я хочу иметь выбор! — Вот ведь шлюха! Она не собирается хранить мужу верность — очевидно! Мне опять жалко и себя, и принца. — Кстати, я зачем пришла. Я понимаю, ты, наша невинная овечка, боишься предстоящей ночи. Хотела предложить помощь. Мои ребята могут прямо сейчас сыграть роль принца, поучить тебя ублажать моего мужа. Разумеется, твою невинность не тронут, зато ты сможешь изучить мужское тело, узнать, что ждет тебя ночью, тогда будет не столь страшно. Ты ведь знакома с Лаертом и Мартом с детства, а с Эйдженом всего раз общалась.
Она подходит к двери и впускает в комнату двух знойных самцов. Красивые, черноволосые, синеглазые близнецы. Но до оскомины пошлые. Оба облизываются, глядя на меня, и я ежусь под их алчными взглядами.
Что за дикость? Астра совсем спятила! Предлагать такое!
Меня пугают эти озабоченные парни, того и гляди набросятся. А я ведь, как и Ксандра, еще ни разу не была близка с мужчиной. Тут мы с ней тоже похожи оказались.
— Нет, сестра, я, пожалуй, воздержусь от столь щедрого предложения, — встаю и пячусь назад.
Самцы недовольны моим отказом, поглядывают с угрозой и рвутся в бой, окидывая меня плотоядными взглядами. Но без разрешения хозяйки, не позволяют себе лишнего.
Астра поджимает губы, обиженная, что я не хочу принимать ее щедрый дар.
— Зря, не знаешь, что теряешь. Лаэрт божественен. Он может облизать тебя всю, вознося к небесам. У него очень чувственный язык. А Март…
— Я же сказала, что мне не нужен подобный опыт! — обрываю ее резче, чем сестра готова мне позволить. Но не хочу даже слышать, на что способны эти двое — так противно. Тут же смягчаю, — я должна достоверно сыграть невинность. Матушка настаивала.
Фыркает, считая мои отговорки нелепыми.
— Глупость. Невинная грешница куда более притягательна для мужчин. Правда же, мальчики? — чешет одного из самцов под подбородком. Тот аж урчит. Но и глаз с меня не спускает.
— Я не могу ослушаться маму. Ты же знаешь. — Давить на послушание — сейчас самый разумный выход.
Опять фыркает и шепчет под нос что-то типа: дура, не знает, что теряет. Направляется к двери, но, уже приоткрыв ее, подает знак одному из самцов. Тот мигом оказывается около меня и проводит шершавым языком по моей шее, втягивая запах. Фу мерзость. Это видимо тот самый Лаэрт. Отшатываюсь от него, но он ловит меня за талию и зарывается носом в волосах.
