по лестнице, он снова споткнулся.
– Титус дважды наполнял твою кружку, – сказала я. – Похоже, ты выпил больше эля, чем думал. Давай отведем тебя в комнату.
Джейс тяжело оперся на меня, и когда мы добрались до его комнаты, он привалился к двери.
– Я не знаю, что…
– Все в порядке, Джейс. Мы почти пришли.
Я открыла дверь, и он, пошатываясь, вошел внутрь. Я помогла ему опуститься на пол, а потом, сев на колени, увидела, как он попытался сфокусировать взгляд на мне. Но спустя миг его глаза закрылись.
– Джейс, – прошептала я.
Он не шевелился.
Я откинула его волосы, дотронулась до пореза на скуле, до поставленного вчера синяка. Я чувствовала теплую кожу под пальцами и боль в груди за все украденные завтрашние дни, за дни, в которые он заставил меня поверить. «Ты лгал мне, Джейс. Ты лгал снова и снова. Ты вступил в сговор с беглецами против королевств». Но когда я раздувала угли гнева, всплыли предательские чувства – чувства, которые я ненавидела, но не могла избавиться от них. Этот яд смыть никак не получалось.
Сердце сжалось.
Я встала, посмотрела на него в последний раз, прежде чем уйти.
– Будь ты проклят, Джейс Белленджер, – прошептала я. – Ле пави эна.
«И боюсь, что всегда буду любить».
* * *
Мы пробирались по туннелю Даркхома. Синове, Натия и Эбен держали наготове стрелы, охраняя нас. На крайний случай все несли бандольеры с метательными ножами – маленькими, бесшумными, смертоносными. Мечи были слишком рискованны из-за шума. Рен взяла тцэзе, а у остальных на поясе висели кинжалы. Я держала в руке нож поменьше, а на бедре у меня висел мешочек с березовыми крыльями. Остальное наше снаряжение лежало в повозке с сеном. Натия держала часы и сигнализировала нам каждый раз, когда проходило десять минут. С тех пор как мы вышли из столовой, прошло двадцать минут.
Я приоткрыла дверь в конце туннеля. Увидев, что все чисто, я выскользнула на террасу, спряталась за колонной и замерла, вглядываясь в каждую тень, звук и движение. Убедившись в отсутствии угрозы, я подавала сигналы остальным и указывала, какую позицию им нужно занять.
Террасы дома купались в темноте, хотя из нескольких комнат лился мягкий свет. Из-за летней жары большинство дверей были открыты, впуская в дом легкий ветерок. Я прошла через следующую часть террасы и снова подала сигнал следовать за мной. Я повернула голову, прислушиваясь, и различила слабый гул голосов, а потом указала на комнату, откуда они доносились. Дав знак подождать, я приблизилась и посмотрела, сколько их там. Комнату освещали свечи. Сарва и капитан склонились над столом, играя в какую-то игру. Кардос, Бахр и один из ученых расположились в мягких креслах вокруг холодного очага. Они пили, бросали косточки в пепел, закусывали оливками, смеялись и соревновались в попадании в цель. Никто из них не был вооружен. Один из ученых, тот, что помоложе, отсутствовал. Я подняла руку. Пятеро. Я отправилась на поиски отсутствующего предателя, заглядывая то в одну комнату, то в другую. Я нашла его двумя комнатами ниже. Он, сгорбившись за столом, изучал бумаги и делал записи в бухгалтерской книге. Я подала сигнал Эбену, чтобы тот присоединился ко мне. В нужный момент он заскулил, как волк. Ученый поднял глаза. Он встал, возможно, чтобы закрыть дверь на террасу, но застыл, увидев меня. Я стояла на одном колене, делая вид, что завязывала шнурки. Когда он вышел, Эбен схватил его сзади, зажав рукой рот, а другой приставив нож к горлу.
Я встала.
– Пискнешь, – прошептала я, – и твой писк станет последним. Понял?
Глаза ученого сверкнули в темноте, и он кивнул. Эбен ослабил хватку на его губах, чтобы я смогла узнать его имя. Финеас.
Я обыскала его, ища оружие, но, как и ожидалось, он не был вооружен. Эти люди жили в охраняемом анклаве – единственная угроза, которой им следовало опасаться, это пьяное падение с лестницы.
– Заходи, – шепнула я Эбену.
Он проследовал в дом, держа ученого, а я вернулась к остальным.
Мы заняли позицию и стали ждать. Все шло гладко: безоружные, полупьяные, ничего не подозревающие люди. Больше всего я беспокоилась за Синове. Как она отреагирует, увидев Бахра? Хотя она заверила меня, что ее шок давно прошел. Она ухватилась за мысль о долгом пути домой и мучениях, которые ей предстояло им причинить. Увидев в коридоре тень Эбена, я подозвала Рен. Она просвистела шесть раз ночным дроздом. Эбен ворвался с задней стороны комнаты, оттеснив ученого в центр, а мы вошли с другой стороны. Синове, Натия и Эбен держали натянутые луки. Их глаза стали холодными бусинками, глядящими на свои цели. Рен схватилась за тцэзе. Я в одной руке держала веревку, в другой – кинжал.
На мгновение возникло замешательство: они вскочили, не понимая, что происходит, а капитан пробурчал, что мы вторглись к ним, словно слуги, забывшие постучать. Но даже посреди хаоса была секунда, когда меня охватила гордость. Дракон наконец попался.
Первым сообразил чивдар Кардос. Он узнал рахтанов.
– Ан адэ фикатад.
– По приказу королевы Венды, короля Морригана и Союза королевств вы все арестованы и предстанете перед судом за измену и убийство, – объявила я. – А теперь, господа, делайте то, что мы прикажем, так как мы не обязаны возвращать вас живыми.
Стрела Синове целилась в голову Бахра, а его глаза были устремлены на нее. Он знал, что достаточно сделать резкое движение, чтобы стрела полетела к мишени.
Капитан пытался нас убедить:
– Боюсь, вы совершили ужасную ошибку. Мы не…
– Никакой ошибки, капитан Илларион. – Я указала на пол. – Все, на живот! Живо! Нам нужно сделать уборку, прежде чем мы отправимся на небольшую прогулку.
Никто не шевелился. Тогда Синове пустила стрелу, намеренно задев ухо Бахра. Тот застонал, зажимая рукой кровоточащее ухо.
– Вам тоже уши прочистить? – рявкнула она. – Вам сказали лечь на живот!
Все подчинились.
Мы с Рен связали им руки за спиной. Сарва тем временем пытался заверить нас, что легко мы не отделаемся.
– Мы не признаем правление королевы!
– Зато народ Венды признает, как и все королевства на континенте, – отрезал Эбен, поднимая его на ноги. – А теперь заткнись!
Я смешала березовые крылья в кувшине с водой и налила каждому по стакану, приказав выпить.
– Так будет приятнее ехать.
Старший ученый, Торбек, застонал, отказываясь пить то, что посчитал ядом. Тогда Синове направила стрелу ему в грудь, и он немедленно проглотил содержимое стакана. Я объяснила им, что они скоро уснут. Но мы также напомнили, что есть более действенные методы,
