Дрожь усиливается по мере приближения стрелки к назначенному времени.
Как я устала от развязанной им войны!
Зачем он меня мучает?!.
Женился, планируешь ребенка – живи счастливо. Радуйся. Выбирай пеленки, коляски. Нет, ему нужно обязательно быть рядом со мной и творить свои безумия.
Быть отвратительным.
Без трех минут десять проверяю идеальность макияжа, прическу, поправляю платье и отправляюсь в кабинет к Матвею.
Впервые за все это время стучусь и жду ответа.
- Да, - слышу голос и проваливаюсь в омут. – Входи.
- Привет, - говорю с порога.
- Привет еще раз, - отрывается Матвей от ноутбука, резко его захлопывает и кивком указывает на стул напротив.
Высоко подняв голову, прохожу вглубь кабинета. Сразу начинаю с обвинений:
- Скажи мне, ты намеренно портишь мне жизнь?
- Ты о чем?
- Я о твоих «нелестных» рекомендациях.
- А, это…
Матвей искренне улыбается.
Точно так, как делал это раньше. Словно не было бесчувственного и заносчивого Андреева на протяжении последнего месяца.
- Ты смеёшься? – склоняю голову, разглядывая случившиеся с ним за последнюю неделю метаморфозы.
- Нет. В этом здании, которое ты выбрала плохие коммуникации.
- Плохие коммуникации?
Он точно издевается!
- Да, - кивает, а потом резко поднимает голову. – Я не об этом хотел поговорить.
- А о чем?
Матвей долго изучающе меня осматривает.
За неделю в его взгляде действительно что-то поменялось.
Я пока не понимаю, что именно, поэтому сканирую его новый образ и пытаюсь разобраться.
- Как ты себя чувствуешь? – вдруг справляется, блуждая светло-серыми глазами по моему лицу.
- Как я себя чувствую? – переспрашиваю. – Серьезно? Для этого меня позвал?
- Это просто вопрос, Вика, - задирает брови.
- Нормально я себя чувствую.
- Я… хмм, был груб? – держит паузу, а потом добавляет. – Там, в лесу?
Прожигаю его взглядом.
То, с какой легкостью он говорит о нашем сексе, слегка обескураживает. Почему-то я искренне полагала, что мы не будем об этом вспоминать. Сделаем вид, что этого не было.
Вспышка.
Помутнение рассудка.
Заговор природы против нас.
- Ты был груб. – соглашаюсь ровно. – Но мне нормально.
- Окей.
Матвей откидывается на спинку стула, соединяет руки в замок на груди и продолжает разбирать мое лицо на атомы и молекулы.
- Я хочу извиниться перед тобой, - произносит тихо.
Что? Он пригласил сюда, чтобы… извиниться???
- Нет проблем, - отзываюсь, пожав плечами.
- Я…
Андреев замолкает и отводит глаза вправо, словно подбирает нужные слова.
- Пздц, как сложно, - выражается, мотая головой. – Я хочу сделать тебе предложение.
Из моего рта неосознанно вылетает какой-то возмущенный писк.
- Ты вроде как женат? – недовольно проговариваю.
Матвей ухмыляется и цепляет глазами кольцо на левой руке. Слежу за его взглядом и ловлю острый болезненный толчок в груди.
- Предложение больше деловое, - проговаривает он ровно. – Ты же деловая женщина теперь…
- Деловая, - соглашаюсь.
- И взрослая? – ямочки на щеках становятся отчетливее, а в глазах показываются танцующие черти.
Он что... флиртует?!.
- Говори уже, - недовольно ворчу.
- Я хочу тебе предложить… встречаться.
- Встречаться?
Блин, я как детская игрушка-повторюшка, которая ловит и воспроизводит каждое слово. Но его поведение и то, что он несёт сегодня никак, не вяжутся с его образом в последние недели.
- Встречаться.
- Для чего? – непонимающе уставляюсь на него.
Матвей иронично закатывает глаза.
- Ты точно взрослая? Для занятий сексом, конечно.
- Пфф… - одно-единственное что способен выдать мой мозг на это предложение.
Его лицо на секунду превращается в гримасу, и Матвей продолжает:
- Я подумал. Ты, конечно, в прошлом поступила со мной, как сука.
Голос глохнет, а его хозяин вкрадчиво целится в мои глаза.
Отвечаю прямым немигающим взглядом.
Если он думает, что я буду оправдываться – ошибается.
Я за все заплатила сполна.
Я… хоронила нашего с ним сына, пока он упивался своей болью и … творил херню.
Я пыталась справиться со всем, что обрушила на меня жизнь, а он как ни в чем не бывало, вернулся из Москвы женатым.
Поэтому иди в задницу, Андреев. Я буду всегда смотреть в твои глаза. Прямо и не стыдясь.
И я тебе ничего не должна.
Всё это я вкладываю в свой взгляд и упрямо посылаю ему. Матвей продолжает:
- Несмотря на это, я все еще хочу тебя. Я… бл*ть, это какое-то наваждение. Я не могу спокойно жить. Настоящее для меня пропитано прошлым. Я запрещал себе думать. Ставил барьеры, даже в мыслях старался туда не ходить. Но постоянно был не в настроении. А когда думаю… о том, что ты сделала, возвращаюсь – меня несет, и я злюсь. Пздц, как злюсь.
Грею себя, потирая плечи. Всё это настолько мне близко, настолько мои чувства зеркальны, что я немного шокирована и обескуражена.
- Я люблю свою жену, - говорит он, выколачивая из моего сердца всю кровь. До донышка. До капельки. Это так больно, что я инстинктивно дотрагиваюсь до груди. – Но словно мешок с камнями волочу за собой груз наших с тобой недо-отношений. Я пришел к выводу, всё что у нас было – это нелюбовь!
- Нелюбовь? – повторяю глухо. Сердце продолжает задыхаться. Мысленно делаю ему прямой массаж. Моя ладонь, лежащая на спинке стула, сдавливается до побелевших костяшек. Раз за разом сжимаю ее, испытывая боль.
Прячу глаза в ворохе бумаг на офисном столе.
Матвей резко поднимается с места и отворачивается к большому окну. Располагает руки в карманах строгих брюк. Исследую его затылок с чуть отросшими светлыми волосами, белизну идеально отглаженной, по всей видимости, женой дорогой рубашки, стрелки на серых брюках. Жду, когда он заговорит, потому что я, черт возьми, не могу вымолвить и слова.
- Нелюбовь, - хрипло проговаривает, смотря на улицу. – Мы притянулись только благодаря сексуальной энергии. Наши отношения были завязаны лишь на сексе. Просто-напросто в свое время мы… недотрахались.
Недотрахались!
Делаю основательный вдох-выдох.
- Надо завершить то, что начали. Прожить эту сексуальную похоть до конца. Потому что эта… проблема. Она мешает жить дальше, мешает двигаться вперед.
Матвей разворачивается и, окинув меня палящим взглядом, продолжает:
- Я хочу полноценную семью, поэтому должен закрыть гештальт.
Нервно смеюсь, растирая лоб пальцами. Потихоньку прихожу в себя. Сердце ощутило очередную шоковую терапию и запускается на новый круг кровообращения.
- А при чем тут я? – узнаю непонимающе. – Сходи к психологу.
- Я ходил.
- Сожги куклу с моим лицом, напиши письма умершим родственникам, я не знаю, что там еще можно сделать?
- Я хочу пойти путем, что тебе озвучил, - непримиримо произносит, снова размещаясь в кресле.
- А мне какая радость с этого?
- Я оставлю договор в неизменном виде, со старой ценой, - проговаривает он, кивая на бумаги передо мной.
Бегло просматриваю шапку договора и пункт со стоимостью аренды.
- Срок нашего с тобой... хм... соглашения до Нового года. Я снял квартиру поблизости. Встречаемся два раза в неделю. Никаких ресторанов, клубов, никто не должен видеть нас вместе. Строгая конфиденциальность.
- А что будет дальше?
- После Нового года ты вольна делать все, что хочешь, но это никак не скажется на твоей аренде. Живи и работай.
Закусив губу, рассматриваю его родинку на шее, перемещаю взгляд на верхнюю пуговицу рубашки. Подумав, интересуюсь:
- А если за эти почти пять месяцев у тебя ничего не пройдет?
Матвей коварно улыбается и хохочет, откидывая голову на спинку кресла.
- Ты слишком высокого мнения о себе, Вика, - говорит он посмеявшись. - Пять месяцев будет за глаза.
Глава 12. Виктория.
Тишина, которая создается в кабинете после предложения Матвея, так сильно резонирует с нарастающим гулом в моей голове, что хочется сбежать.
